за собой дверь. Что объясняет, почему огромная тварь, поубивав уйму народа, всегда мирно удаляется восвояси, а не отправляется сеять ужас по всей округе: ему тут, в чужом мире, наверное, просто не нравится. Больше ведь ни единый дух так себя не ведет, заметьте!

Пит и Ник согласно кивнули.

– Так что, – продолжил Скай, – сейчас мы собираем вещички и к рассвету выдвигаемся. Мы с Питом – в горы, искать хм… дыру, из которой растет этот «конский хвост», и закрывать ее стандартным заклятьем, запирающим замковые ворота. А Ник – в столицу, чтобы рассказать все дяде Арли и господину Марку, если мы вдруг не успеем. Но вообще-то должны, Страж приходит по ночам, так что если этой ночью не пожалует, то до следующей у нас есть время.

– Нет уж, у Пита наверняка найдется кто-то, кого можно послать в столицу! А я с вами.

– Ник, я бы и Пита с собой не взял, но, боюсь, в горах мне одному не справиться.

– А кого-нибудь еще ты отослать из города не хочешь? – вскинулся Ник. – Милую леди Кэссию, например? Почему ты отсылаешь только меня?

Скай вздохнул. Хотел было ответить, но вмешался Пит.

– Увы, мы не можем предупредить всех – это то же самое, что и предупреждать Гильдию. Или нам не поверят, и мы попросту увязнем в доказывании реальности угрозы, или поверят, и начнется паника. А предупредить выборочно, решать, кому рассказывать, а кого бросить в неведении – этого мы себе не можем позволить. Да и времени нет. Чтобы найти эту дыру, может понадобиться весь день. Иногда по долгу службы приходится принимать и такие решения.

– А меня, значит, отсылать вы можете?

Скай временами забывал, какими упрямыми бывают люди в восемнадцать лет.

– А за тебя мы перед господином Марком поручились, а значит, мы за тебя отвечаем, – развел руками волшебник.

Но помощник был непоколебим. Никакие аргументы Ская его не пронимали. Уже закончился ужин, вещи были практически все собраны, а Ник так и не согласился.

– А если я тебе прикажу? Ты же обещал меня слушаться? – решился на последний аргумент волшебник.

– Значит, я буду нарушителем приказа и обещания, – заявил Ник. – Что дальше? Запрешь в подвале?

– Да отстань ты от парня, – вмешался Пит. – Он вправе решать, за что рисковать жизнью. К тому же он видит эти «нитки» без этого твоего Особого взгляда, то есть у него больше шансов не поскользнуться, не оступиться, не втяпаться лбом в скалу или заметить пропасть.

Ник согласно закивал.

– И вижу, и чувствую! Так что я вам там очень даже пригожусь.

Скаю осталось только смириться.

Глава семнадцатая

Под утро в дверь робко постучали, и за ней обнаружился гостиничный слуга в сопровождении незнакомого Скаю оборванца. Слуга нервничал: хоть ему и было велено пропускать к господину волшебнику всех, но ведь не всяких же бродяг? Бродяга же невозмутимо поклонился волшебнику и прошел в комнату. Скай кивнул слуге, мол, все в порядке, дал монетку за беспокойство и закрыл дверь. Бродяга уже устроился на стуле у стола, вытянул ноги и жадно хлебал из стакана оставленный на утро взвар.

– Ух, и как вы, господа волшебники, не слипаетесь-то? Сплошной же мед! – проворчал он, ставя на стол пустой стакан и утирая рот грязноватым рукавом.

– Это наша тайная волшебная способность, уважаемый, – ответил Скай. – А вы бы лучше рассказали, с чем к нам пожаловали, чем хаять чужой напиток.

Бродяга одобрительно кивнул, посмотрел на Пита и Ника, бросил быстрый взгляд на дверь спальни и уточнил:

– Посторонних нету?

Пит мотнул головой.

– Лохматый сударь сразу из Гильдии бегом кинулся к дому достопочтенного волшебника Лайра, через полсвечки выехал оттуда в карете вместе с младшим сыном означенного волшебника, Дейком, тоже магом. Вместе они доехали до дома волшебника Стина, но не задержались. Видимо, не застали хозяина. После этого они посетили дома еще двух волшебников, тоже безрезультатно. Затем выехали из города в направлении гор. За ними отправились трое наших, но с большим отрывом – дорога одна и пустая, за милю всех видно. Следопыт за ними тоже идет. Если все пойдет по плану, возьмем их над трупами.

– Хорошо, – кивнул Пит. – Не забыли, что нужно позволить им закончить погребение?

– Да, парни помнят, – подтвердил бродяга. – Что Главному передать?

Пит объяснил, что именно следует передать загадочному Главному – то ли самому господину Марку, то ли его здешнему представителю, – и бродяга ушел, выхлебав напоследок еще стакан взвара.

Выехали, едва на востоке посветлело небо. Городские ворота им открыли неохотно, но несколько монет решили дело. Стражники Верхних ворот, ведущих из Старого города прямиком к дороге на Вимберж, в общем-то привыкли пропускать почтенную публику в любое время суток, даже если эта публика безрассудно собралась на горную дорогу после снегопада с дождем.

Дорога серебрилась в туманном сумеречном свете. Скалы, растущие в их трещинах кривые деревца и вездесущая придорожная полынь были покрыты белоснежным инеем. Под копытами лошади – не той, что возила их по городу, а нанятой Питом специально для поездки в горы крепкой мохноногой серой кобылы – и колесами экипажа похрустывали льдинки. Скай мрачно смотрел на окружающие скалы. Здесь дорога вилась через узкое ущелье, но дальше, насколько он помнил, она пойдет вверх вокруг горы Вим. И хотя от края обрыва ее все время будут отделять каменные столбики, а кое-где даже большие продолговатые грубо обтесанные блоки, а сам обрыв на королевской дороге регулярно проверяют и укрепляют, холодок страха пробегал у волшебника между лопаток уже сейчас.

Чтобы отвлечься, Скай достал из саквояжа тетрадку и принялся при свете маленького волшебного фонарика повторять Запирающее заклятье для замковых ворот. От заклятья для дверей оно отличалось некоторыми важными деталями. Зато, по счастью, не требовало долгого ритуала и сложных зелий – да и вообще никаких зелий не требовало, только рисования мудреной фигуры и правильного приложения силы.

Ник тоже сидел тихо. Каменные стены ущелья словно бы давили на него. Вмурованные кое-где в скалы амулеты, предотвращающие внезапный обвал, вовсе не добавляли покоя. Может быть, потому, что их было маловато. А может быть, на Ника так действовали обереги от нечисти, тоже попадающиеся вокруг дороги. Было грустно, тяжело, будто на грудь навалился камень, но почему-то не страшно. Травник все давно для себя решил: если его друзья считают нужным рисковать жизнями, то и он в стороне ни за что не останется. Потому что иногда лучше не выжить вовсе, чем выжить сломленным трусом. Внутренний Голос, снова повадившийся было комментировать его мысли и решения, на этот раз ничего против не имел.

До первого поста смотрителя доехали быстро. Свет в домике не горел, но над дверью тускло светился волшебный фонарь. Работа смотрителя заключалась в том, чтобы дорога была чистой и безопасной, амулеты заряженными, ну а беседы с проезжающими путниками в его обязанности не входили – хотя частенько смотрители и зазывали проезжающих погреться, угощали горячим травяным отваром и даже едой посерьезнее, в контракт с Королевской дорожной службой это не входило. Так, подработка, остающаяся на усмотрение служащего. К чистоте дороги после позавчерашней метели можно было бы и придраться, но ни снежных завалов, ни нечисти крупнее Ветроловов по пути не встречалось.