— Меня это не должно беспокоить, — прорычал я сам себе, саданув кулаком по стене замка, к которой недавно прижималась Ри, — я просто хочу поймать ведьму. Она от меня не уйдёт!

В глубине души я чувствовал, что лгу сам себе. Я действительно волновался за Ри, и это демонски бесило. Прямо сейчас я должен думать совсем о другом! Например, о том, как себя чувствует Фелиция…

Эта мысль натолкнула меня ещё на одну. Точно. Прямо перед исчезновением Ри мне померещилась аура от магии Фели. К чему бы это? Она была здесь?

Да нет, бред какой-то!

Или нет?

— Демоны! — ожесточённо прошипел я и по-быстрому ощупал магическое поле. Так и есть. Следы магии Фелиции ещё чувствовались, хоть и стремительно таяли, как рисунок на песке прилива.

До меня донеслось не то сдавленное проклятие, не то ехидное хмыканье. Резко обернулся: чернокнижник сидел на одном из расколотых камней и, бинтуя себе грудь разодранной напополам рубахой, пристально наблюдал за мной.

При виде него меня охватил секундный приступ гнева.

— Так ты не сдох? — сузив глаза, выплюнул я.

— Пока не собираюсь, — криво усмехнулся он, — удивлён, что наша схватка так быстро кончилась, Альварес. Решил помиловать меня?

— Я с удовольствием подарю тебе возможность сдохнуть, — ледяным голосом отчеканил я, — мы можем покончить со всем этим прямо сейчас…

И замолчал. Чувство дикой тревоги взвыло с утроенной силой. И эта была тревога не за себя. Ри была в опасности, и она нарастала с каждой секундой. Я должен спешить ей на помощь!

Нет, с ожесточением напомнил я себе. Я должен поторопиться и нагнать её, пока она не скрылась совсем далеко!

Алдериан смерил меня таким тяжёлым взглядом, словно знал обо всей демоновой неразберихе, что творилась у меня в душе.

— Думаю, важнее всего сейчас — вытащить Ариадну, — тихо произнёс он, и внутри у меня вздыбились ядовитые шипы ненависти к нему за то, что он посмел произнести это имя. За то, что настолько точно высказал то, что кипело у меня внутри, — ты знаешь, где она может быть?

Глава 32

Рейнольд

— Если нет, — продолжил Алдериан, — я бы мог помочь. Ариадну надо спасать.

— Заткнись, — сухо бросил я, не оборачиваясь к нему, — это только моё дело, и я сам со всем разберусь.

Тем временем, вопрос чернокнижника оказался совсем не праздным. Очень не хотелось признаваться себе в этом, но куда именно, кто и зачем уволок Ри, я понятия не имел. Зато имел представление, как это обнаружить. Только действовать надо было быстро.

Начертил в воздухе, там, где только что клубилась тьма, руну обнаружения, усиленную особой драконьей печатью нашего рода. Будь сейчас Алый в нормальном состоянии, было бы гораздо проще, но и так тоже сойдёт.

Руна запульсировала лиловым и вспыхнула, исторгнув несколько белых искр. От неё отделилась тонкая подрагивающая нить, повисшая в воздухе; ухватившись за неё, я немедленно почувствовал, как на меня хлынул поток образов и какофония звуков. Нужно было вычленить главное — нужное направление, и дальше будет проще!

Вокруг заплясали извивающиеся тени, а уши затопили истошные крики, проклятия и визг. Словно разверзлись подземные врата, и наружу повалили демоны.

— Что за демонщина? — прорычал я, для верности наматывая нить на кулак.

Что-то — или кто-то — намеренно путал меня, не давая отыскать Ри, увидеть ту самую точку, в которую надо перенестись. Меня это взбесило. Этот кто-то посмел бросить мне вызов, посмел встать на моём пути!

Смету. Сожгу. Сотру с лица земли. Никто не должен вставать между драконом и его добычей…

Его истинной.

Демоны! Опять эти кощунственные мысли! Неужели это тоже Ри устроила?

На секунду я ухватился за эту мысль и даже почувствовал лёгкость от того, что нашёл правильный ответ. Но потом в памяти сам собой всплыл отчаянный крик Ри:

«Это всё Фелиция! Это она всё подстроила!»

И впервые за всё время в голову заползла крамольная мысль:

«А что, если Ри права?»

Стоило мне так подумать, как на ум полезли отдельные фрагменты воспоминаний, теперь обретающие совершенно другой смысл.

Лицо Ри, когда я впервые обвинил её в использовании тёмной магии. Помню, что её изумлённое недоумение тогда показалось мне наигранным и фальшивым, но было ли оно таковым?

Ри никогда не умела лгать, вдруг вспомнил я. Даже по самому пустяковому поводу. Невинную ложь по поводу подвёрнутой ноги, которая якобы совсем не болит, тут же разоблачили красные пятна, вспыхнувшие на щеках Ри, и её неестественно высокий голос. Её лицо моментально выдавало её со всеми потрохами, так может ли быть такое, что она долгое время морочила мне голову и плела паутину лжи? Неужели она настолько талантливая актриса?

Взглянув на это под таким углом, я вдруг почувствовал себя полным идиотом, ведь очевиднейшим ответом было «нет». Ри совершенно не такая. Наивная до одури — да. Бесхитростная — да. Но не подлая и не хитрая.

Рунная нить шевельнулась в кулаке, как живая. Я тряхнул головой, а в голову, как обезумевшие, лезли всё новые и новые умозаключения.

Как я вообще мог подумать такое о Ри?

Ответ лежал на поверхности. Даже напрягаться и вспоминать пришлось.

Потому что Фелиция подсказала мне это.

Фелиция… Фели…

Я передёрнул плечами, будто почуяв неприятный запах. Когда в моей жизни вообще возникла Фелиция? Я напряг память и вдруг с изумлением обнаружил, что не могу припомнить момент нашей первой встречи. Она как будто просто появилась в моей жизни, и всё. Я прекрасно помнил её запах, её тело, её глаза и смех, но только не то, как мы познакомились.

Фели… Фелиция. Фелиция Батори.

Эта её настойчивость и то, как она упорно рвалась в мой замок — почему это тогда не показалось мне странным? Обрывок разговора, который я услышал из-за двери…

Я вспомнил ещё кое-что, и это шарахнуло меня, будто током.

Алый упоминал какую-то ведьму. А с чего я вообще решил, что он говорил про Ри? С другой стороны, откуда у Фелиции взялось столько сил, чтобы совладать с драконом?

Вопросы, вопросы, сплошные вопросы. Множество запутанных дорожек, свивающихся в клубок, в центре которого раз за разом возникает Фелиция.

Над всеми ними маячил один, самый главный.

Фелиция уже давно настойчиво уверяла, что она — моя истинная. Я своими глазами видел метку, такое невозможно подстроить. Или возможно? А как же её беременность? Ребёнок, которого она носит, точно мой, уж в этом моё чутьё меня не обманывало. Что-то не сходилось, словно в цельной