— Как поживает твоя мама?

— Неплохо. Она и воры изо всех сил стараются наложитьруки на какие-то бумаги, спрятанные в министерстве внутренних дел.

— Там все в порядке?

— Пока да. Я знаю, порой я тебя раздражала, но бытьодновременно в двух местах так трудно. Даная почти все время спит, и япропускаю многое, что там происходит. Мама немножко обеспокоена. Она думает,что Даная заболела.

— Не обеспокой ее чрезмерно.

— Хорошо, отец.

В Корване они отыскали приличный с виду трактир. Улафперекинулся несколькими словами с трактирщиком, и их провели в отдельнуюстоловую в глубине дома, где льющийся из окно солнечный свет золотил дубовыестолы и скамьи.

— Можешь ты помешать любопытным подслушать нас,матушка? — спросил Спархок.

— Сколько раз еще ты спросишь об этом, прежде чемзапомнишь ответ? — с усталым вздохом осведомилась Сефрения.

— Я просто хотел удостовериться, вот и все.

Они сняли плащи, составили оружие в углу и уселись за стол.

Косоглазая неряшливая служанка подошла к ним и приняласьперечислять, какие блюда имеются сегодня на кухне.

Сефрения покачала головой.

— Скажи ей, Вэнион.

— Леди, я и вот эта девочка будем есть баранину, —твердо сказал он. — Нам не нужна свинина.

— Повар нынче не стряпал баранины, — гнусавоответила служанка.

— Так пускай состряпает.

— Ему это страх как не понравится.

— Ему и не должно нравиться. Скажи ему, что, если мы неполучим баранины, мы оставим наши деньги в другом трактире. Хозяину здешнегозаведения это тоже страх как не понравится, не так ли?

Служанка помрачнела и, громко топая, удалилась.

— Вот это Вэнион, которого мы узнали и полюбили ещемальчишками! — рассмеялся Келтэн. Судя по всему, утренний бой поднял емунастроение.

Вэнион развернул карту.

— У нас имеется хорошая дорога, ведущая навосток, — сказал он. — Она пересекает Эдом и Кинезгу. Мы перейдемграницу Тамула в Сарне. — Он взглянул на Флейту. — Насколько далекоможет перенести нас Беллиом за один прыжок?

— Не желаешь ли побывать на луне, лорд Вэнион? —Она нахмурилась. — У этих прыжков есть один недостаток. Беллиом,проделывая это, издает весьма отчетливый звук. Возможно, он сам не осознает,что происходит, но этот звук возвещает о том, где он находится. Быть может, намудастся научить его действовать бесшумно, но на это уйдет время.

— И это обстоятельство приводит нас к другойпроблеме, — вставила Сефрения. — Спархок владеет всей мощью Беллиома,но пока еще не умеет ею пользоваться.

— Благодарю, — сухо сказал Спархок.

— Прости, дорогой, но это так. Всякий раз, когда тыбрался за Беллиом, мне или Афраэли приходилось направлять каждый твой шаг. Намопределенно понадобится время, чтобы научить Беллиом не шуметь и научить тебяпользоваться им без того, чтобы кто-то водил тебя за ручку.

— Я тоже люблю тебя, Сефрения. Она нежно улыбнулась.

— В твоих руках, Спархок, небывалое могущество, нопроку от него будет немного, если все, что ты умеешь — размахивать им, точнофлагом. Не думаю, что нам нужно немедленно отправляться в Материон. Небылица,которую ты состряпал для Эланы, объяснит наше отсутствие еще на две-три недели.Разумеется, мы захотим обойти все ловушки и засады, которые приготовят на нашемпути враги. — Она помолчала. — Пожалуй, они даже сослужат нам службу.Ты сможешь как следует попрактиковаться.

— Пусть попрыгает, — проворчал Улаф.

— Прекрати это, Улаф! — прикрикнула она.

— Извини, Сефрения. Такая у меня привычка. Я обдумываючто-то, а потом выпаливаю вывод. Промежуточные звенья не слишком-то интересны.Наши приятели устраивали по всей Империи заварушки, чтобы погонять атанов повсему континенту — там вампиры, там вурдалаки, тут сияющие либо древние армии.Единственной их целью было привести в смятение имперские власти. Мы, знаешь ли,могли бы позаимствовать у них этот прием. Они могут слышать и чуять Беллиом —особенно когда он проделывает что-то шумное. Насколько я понимаю, он можетпереместиться куда угодно. Предположим, Спархоку захотелось поглядеть, какаяпогода сейчас в Дарсасе. Он велит Беллиому взять его за шкирку и доставить наплощадь перед дворцом короля Алберена. Спархок покрутится там с полчаса — чтобынаши приятели смогли увидеть и учуять его — а потом прыгнет через веськонтинент в Бересу, что в Южной Арджуне, и пробудет там ровно столько, чтобыего учуяли. Тогда он отправится в Сарсос, потом в Джуру в Южной Даконии, потомзаглянет в Симмур, чтобы поболтать с Платимом, — и все это за полдня. Онвовсю попрактикуется, как использовать Беллиом, и к закату наши приятели небудут иметь ни малейшего понятия, где он сейчас или куда направится. Что ещевеселее, наш таинственный дружок не сможет различить, который из этих прыжковважен, так что ему придется всякий раз гоняться за Спархоком.

— Таская на спине ураган, — прибавилКелтэн. — Улаф, ты гений!

— Да, я знаю, — с надлежащей скромностьюсогласился талесиец.

— Мне это нравится, — объявил Вэнион. — А тычто думаешь, Сефрения?

— Это даст Спархоку и Беллиому возможность получшеузнать друг друга, — согласилась она, — что нам прежде всего и нужно.Чем лучше они будут знать друг друга, тем легче им будет работать вместе. Прошуу тебя прощения, сэр Улаф. Выпаливай свои выводы всякий раз, когда пожелаешь.

— Что ж, отлично, — деловито сказал Вэнион, —ведь покуда Спархок будет совершать свои прогулки по миру, мы все станемневидимками — не настоящими, конечно, невидимками, но если с нами не будетБеллиома, наш таинственный друг не сможет ни услышать, ни учуять нас. Я прав?

— Пожалуй да, — согласилась Флейта. — А еслибы и смог — Спархок наделает столько шума, что ему будет уже не до нас.

— Превосходно. Предположим, мы начнем отсюда. Спархокпрыгнет в Дарсас и перебьет там все стекла. Потом он прыгнет назад, заберет наси доставит в… — Вэнион всмотрелся в карту, — в Кирон на кинезганскойгранице. — Он постучал пальцем по карте. — Затем он попрыгает поразным местам, оставляя Беллиом и кольца открытыми, чтобы наш приятель всякийраз мог его учуять. Наконец он присоединится к нам в Кироне и спрячет Беллиом вшкатулку. К тому времени наш приятель так запутается, что уже не сможет понять,где мы находимся.