Старые приятели встретились в крохотном кабинетике дома приемов «Диаманта» на Ленинском проспекте, и в ходе сорокаминутной беседы Неустроев, лестно отозвавшись о колоссальном практическом опыте Виноградова-финансиста, сделал предложение, от которого у Александра Ивановича буквально перехватило дыхание.

— …Ты, Саня, там покрутишься годик-два, присмотришься, принюхаешься, да и к тебе присмотрятся… — тихим вкрадчивым баском вещал Неустроев. — Там же, знаешь, вечный круговорот кадров… Крепко сидят только самые верхи, а у чиновников среднего звена, как говорится, сезонная ротация. А к думским выборам, глядишь, и освободится креслице поближе к капитанскому мостику… Хочу, понимаешь, посадить туда толкового верного человека… Вроде тебя. Мы тебе поможем туда забраться, а как усядешься поудобнее — будешь самолично крутить штурвал…

— И что же за креслице ты мне уготовил? — Добродушное лицо Александра Ивановича озарилось фирменной голливудской улыбкой, в которой, впрочем, угадывался коварный оскал матерого тигра. — Чтоб я, оперативный работник со стажем, на старости лет бумажки перебирал?

— Бумажки, Саня, бумажки! — хохотнул Неустроев. — Хрустящие такие зеленые бумажки, с водяными знаками и микротекстом. Речь идет о серьезной должности в аппарате кремлевской администрации, связанной с финансовыми вопросами, — уже совершенно серьезно продолжал Аркадий Ильич. — Причем должность с хорошей перспективой. Я уже давно к ней прицеливаюсь. Замруководителя администрации по инвестиционным проектам — вот такая должность. Практически министр финансов, а может, и покруче… Не скажу, что ты будешь контролировать весь комплекс финансовых потоков, идущих через Кремль, но внушительный ручеек потечет именно через тебя… Причем в твоем ведении окажется главный ресурс — предвыборный бюджет. Не тот, который проходит по открытым статьям бюджета, а тот, который собирают с миру по нитке, как говорится… Это, мой дорогой, миллиарды. И не рублей, а баксов!

— Предвыборный общак? — усмехнулся Александр Иванович, чувствуя, как теплеет у него на душе.

— Именно! — без тени улыбки кивнул Неустроев. — Выборы на носу. Сначала думские, а потом и… царские. Кое-кто говорит, мол, хватит с нас учиться управлять государством, пора бы начать реально управлять! Так что на выборах драчка предстоит та еще. А без финансовой базы, сам понимаешь… И еще: тебя, когда ты сядешь в это кресло, сразу будут плотно опекать с разных сторон, потому как от желающих цапнуть себе этот лакомый кусман отбоя нет… Но мы тебя прикроем.

— А какой мой интерес в этом деле? — поспешно вставил дальновидный Александр Иванович.

— При умелой организации дела — тут бы нам всем поучиться у великого Пал Палыча — сумеешь отпилить себе приличные премиальные… — При этих словах в глазах Неустроева сверкнули алчные искорки, и Александр Иванович вдруг подумал, что его бывший коллега по цеху и сам бы не прочь перейти на государственную службу.

— Но я же не вчера родился, — осторожно начал прощупывать почву ушлый Александр Иванович. — Такие кадровые решения требуют многочисленных согласований. Я же для них человек со стороны… Не знаю, какая там сейчас ситуация, но уверен: простой она не бывает никогда…

— Твою кандидатуру я… мы… продавим, — решительно отмел его сомнения Неустроев. — Начнешь с референтика в аппарате, а там, как пелось в старой песне, все выше, и выше, и вы-ыше! У нас в Кремле есть влиятельные единомышленники из ленинградских переселенцев. Они тебя поддержат. Тем более что как раз сейчас там намечаются кое-какие кадровые подвижки и в нужный момент подготовленное решение по твоей кандидатуре будет проведено. Речь вот о чем…

Речь шла о должности референта заместителя начальника президентской администрации по инвестиционным проектам Николая Николаевича Меркуленко. Неустроев не стал вдаваться в подробности и упомянул только, что этот самый Меркуленко сильно мешает «переселенцам» и его кремлевская карьера медленно, но верно катится к закату. А Виноградов, по словам Неустроева, идеально подходил для замены: во-первых, Александр Иванович был докой по части плетения всякого рода хитроумных финансовых схем, с запутанной переброской средств со счета на счет в зарубежных банках, а во-вторых, в Кремле с недавних пор активно привечают выходцев из системы госбезопасности. Чтобы войти в курс финансовых дел, Виноградову предлагалось поработать при Меркуленко помощником, а потом, глядишь, и вспорхнуть на его креслице…

Короче говоря, Александр Иванович дал согласие, почти не задумываясь и даже не сильно вникая в смысл уклончивых пояснений Неустроева. Он и впрямь имел немалый опыт в финансовых операциях и мгновенно ухватил суть открывающихся перед ним перспектив. Отставной генерал сразу учуял, с какой целью Неустроев вознамерился лоббировать его кандидатуру на это хлебное место: в старое время, то есть в восемьдесят восьмом, когда они были вовлечены в замысловатую интригу с партийным общаком, Аркадий Ильич стоял за дирижерским пультом, а Александр Иванович довольствовался ролью незаметного, но добросовестного оркестранта. Видимо, у Неустроева с той поры и возникло стойкое ощущение, будто Виноградов — послушный простачок, которым можно легко манипулировать и который будет молчаливо исполнять чужую волю. «Ну что ж, пусть себе ощущает, — с кривой усмешкой думал Виноградов. — Так оно будет проще вести с ним общие дела и обделывать свои собственные делишки, к которым алмазного коммерсанта Не стоит даже близко подпускать!»

Словом, Александр Иванович полтора года проходил в референтах у Меркуленко и за это время успел перезнакомиться со всеми сотрудниками — и в величественном административном здании на Старой площади, и в неприметной желтоватой пятиэтажке за кремлевской стеной. Изощренная интуиция опытного оперативника позволяла ему тонко чувствовать различие в политическом весе новых знакомцев и соответственно строить с ними отношения: с одними он держался подчеркнуто учтиво, с другими — сдержанно обходительно, а с кем-то — и начальственно строго. А врожденное — или, быть может, благоприобретенное — обаяние и умение располагать к себе любого собеседника сослужило Виноградову добрую службу. Темно-синий, в серебристую тонкую полоску, костюм от Бриони, который сидел на подтянутой молодцеватой фигуре Александра Ивановича как влитой — не хуже генеральского кителя! — все чаще мелькал в приемных руководителя администрации и его замов…

Сразу же приглянулся отставной генерал-лейтенант и Сергею Гурьевичу Тялину, который, доверившись не столько рекомендациям Неустроева, сколько собственному чутью, проникся к Александру Ивановичу самыми добрыми чувствами и, выждав положенный срок, начал методично продавливать его кандидатуру на повышение. И продавил, заодно выдавив Николая Меркуленко, крайне неудобного для себя и своих сослуживцев кремлевского старожила…

Так Александр Иванович и «впорхнул» в кожаное кресло замруководителя президентской администрации. Первым делом он, по просьбе своих покровителей, занялся анализом финансовых операций, которые курировал Меркуленко. Прежде всего Виноградова заинтересовали дела в «золотых» и «рыбных» областях Тихоокеанского региона. Довольно быстро раскусив, что там к чему, он составил для Тялина конфиденциальную записку о механизме распределения бюджетных кредитов и проведении всяческих «аукционов» по квотам на добычу рыбы, золота и алмазов, и стал терпеливо ждать, когда вскрытые им хитроумные финансовые схемы будут разоблачены и виновные понесут наказание…