– Так я никуда и не поеду больше, – таращил глаза Жорик. – Здесь и останусь ночевать! Куда ж мне, когда здесь столько красавиц? Василь Васильич, у вас лишняя кровать найдется?

– Найдется, – кивнул Матвеев. – У нас все есть.

– Жорж! – рявкнула Вероника. – Не забывайся! Для тебя больше женщин не существует! Они все умерли. И осталась только я!

– Какой ужас, – тихонько вздохнул Матвеев.

– Умерли? – печально переспросил Жорик. – Помянем, мужики…

– Да что ж такое-то?! – заверещали женщины. – Ты на них посмотри! А ну марш пироги стряпать!

Поздно вечером все сидели у костра, сытые и расслабленные. Весь день они только и делали, что ели, загорали, плясали на улице, и сейчас хотелось покоя. Дуська с Ольгой красиво пели, Маша ворочала дровишки в костре и просто радовалась приятной компании. Ни о чем плохом думать не хотелось. Рядом сидел Матвеев и подсовывал Маше тоненькие щепки. Женька вместе с Жориком занимались шашлыками, Лена тихонько слушала песни и думала о чем-то своем. К ней то и дело подходил Жорик и интересовался, все ли в порядке.

– Маш, – подсела ближе к подруге Вероника. – Слышь, чего… А давай Ленку… Пойдем, отойдем, чтобы нас никто не слышал.

Маша нехотя поднялась. Опять у Вероники какие-то сумасшедшие идеи.

– Маш, я вот думаю… А давай мы Матвеева с Ленкой сведем, а? – вдруг выдала Вероника. – Ну чего она от своего этого Витеньки оторваться никак не может? Сколько ж ему можно из нее кровь пить? А Матвеев мужик хороший.

– Вер, – задумчиво проговорила Маша. – А чего это мы Матвеева все время куда-нибудь приткнуть пытаемся? То к тебе, то теперь вот к Ленке? Он что, мешает кому-нибудь, что ли?

– Не мешает! Но только… чего ж хорошему человеку зря пропадать, когда свободные женщины имеются?

– И чего ты все за Ленку решаешь?

– А кто еще решит? Сама она сроду от своего Витеньки не избавится!

– Не трогай ее, пусть сама думает, – посоветовала Маша.

– Ага! А пока она думать будет, мой Жорик ей сто свиданий назначит! Он прямо с нее глаз не сводит, негодяй! А ведь еще утром такие дифирамбы мне пел!

– Так ты поменьше ори, – заметила Маша. – Чего ты его сразу строить начинаешь? Он нормальный, интересный, взрослый мужик, а ты с ним как с дитятей: «Жорик, не лезь, Жорик, не хватай!» Встань рядышком с ним, возьми его под руку и виси на руке. И главное, рот не раскрывай. Твой Жорик сам за десятерых болтать умеет.

Вероника вздохнула, на секундочку примолкла, но потом не выдержала:

– Вот и получается: Ольга с Женькой, Дуська со своим Лешкой, ты с Даровым, я с Жориком, и только Матвеев один, да Ленка черт знает с кем! Не хочешь и не надо, без тебя обойдусь.

Она тут же подлетела к костру и стала бурно подпевать Дуське и Оле. Из-за ее вмешательства песня тут же погибла.

– Василий, а у вас там новых бухгалтеров не требуется? – игриво спросила Вероника у Матвеева. – А то у нас Леночка замечательный специалист!

Леночка и в самом деле была прекрасным бухгалтером, однако работу она не согласилась бы поменять ни за какие коврижки. И теперь смотрела на Веронику с удивлением.

– А что такое? – уставился на нее Матвеев. – Лене требуется работа?

– Н-нет… – покачала головой та. – Я ж с восемнадцати лет на одном месте.

– Ну вот! – подскочила Вероника. – Восемнадцать лет на одном стуле! Сколько ж можно?

– Вер, уймись, а? – тихонько попросила подругу Маша.

– Маш, кстати, а чего это сегодня с нами Дарова нет? – спросила вдруг Вероника. – Как раз бы были все по парам. То у вас любовь не поймешь какая, а то ты тут одна… мешаешься со своими советами…

Маша не нашла что ответить.

– А если не по парам, то что, вечер не удался, что ли? – пожал плечом Матвеев. – По-моему, и так все прекрасно… Девчонки, ну чего вы замолчали? Такую хорошую песню пели…

Вероника примолкла, подошла к Жорику и, как учила Маша, ухватила его под руку.

– Мам, а как Федор? Освоился? – спросил Женька у матери, заметив, что та не слишком весела.

– Хорошо, – отозвалась Маша. – Ему здесь нравится.

– Да ничего хорошего, – проговорил Матвеев. – Скучно ему, надо собачку купить. А мы не знаем, какую.

– А вам куда надо? Вы собаку дома будете держать или на улице? – заинтересовалась Лена.

Ленка вообще раньше была заядлой собачницей. И сейчас бы давно себе завела псинку, но уж больно Виктор не терпел животных.

– Нам охранника надо, – пояснил Матвеев. – Овчарку, дога, например.

– Можно и дога, только он у вас на улице жить не будет, – со знанием дела заявила Ленка. – Это тонкая порода. Для каминных залов.

Матвеев так заинтересовался, что даже подсел к Лене поближе.

– Лен, а какую ты посоветуешь?

– Опять же, – рассуждала Лена, – если собаку даже дома держать, она все равно охранником будет. Они же, собаки, такой гам поднимут, если кто во двор войдет! У них же чутье.

– А ты… Лен, ты думаешь, надо завести не одну собаку? – прямо в рот смотрел ей Матвеев.

– Можно и не одну. Это уж как хозяева решат.

– Лен, поедем завтра со мной собаку выберем, а? – заканючил Матвеев. – Я сам тебя заберу, потом отвезу. Поедем.

Маша этот разговор тоже слышала и… отчего-то ей было это не совсем приятно. Конечно, Ленка лучше ее разбиралась в собаках, но… Но ведь сначала Матвеев приглашал ее, Машу. И правильно – собака же здесь жить будет! А теперь Ленку позвал зачем-то…

– Да мы сами съездим, – дернула она плечом. – У Лены завтра, может быть, дела!

– Ну да, – кивнула Ленка. – Мне завтра надо по магазинам пробежаться, на целую неделю продуктов закупить. А то потом опять начнется рабочая неделя, мне некогда будет.

– Ле-е-ен, – как мальчишка, заканючил Матвеев. – Ну давай съездим за собачкой, а потом я сам с тобой по магазинам бегать буду, а? Ну, Лена… Лена, пойдем, я тебе что-то покажу!

Он поднялся, взял Лену под руку и повел в дом.

Маша хотела было пойти за ними на правах хозяйки, но Вероника так язвительно на нее смотрела, что об этом пришлось забыть.

Маша подсела к девчонкам и стала подпевать. Сильно и гордо, чтобы всякие там Матвеевы слышали, что ей не скучно, а весело. Правда, песня была совсем не веселая, прямо скажем, печальная была песенка, и на Машин фальцет тут же отреагировали неблагодарные слушатели.

– Машк, ты б закрыла рот-то, – раздался вдруг голос тети Глаши из-за забора. – Девки-то без тебя как славно пели, ты ж вечно все испортишь!

Маша подавилась очередной нотой и петь прекратила. Теперь сидела возле костра, надувшись как мышь на крупу. Выручил неугомонный Жорик. Он подскочил к хозяйке дома и галантно поклонился: