Жрец щелкнул позвонками и выпрямился. Его костяные ладони скрылись в рукавах мантии, и лич, не говоря больше ни слова, резко развернулся на пятках. А потом и вовсе хлопнул дверью.

— Когда тебя уже Тала приберет, старый хрыч, — выдохнул ему вслед Алик и, вновь взглянув на приказ об обращении беженцев в нежить, с гневом смял его в комок.

* * *

Малхорн.

Двое оборванных и перевязанных крестьян не вызвали у стражников ни удивления, ни сочувствия. В последние дни на беженцев здесь насмотрелись и даже уже и спрашивать не подумали. Тем более один из пары беглецов и вовсе оказался калекой без левой кисти.

Очутившись в городе, они сперва продолжили совместный путь, но вскоре оба растворились в толпе, будто и не было их вовсе.

Люди клана продолжали ждать нападения, периодически появляясь с патрулями на улицах. А городская стража была слишком занята наведением порядка: пострадавшие от стремительно начавшейся войны оказались без куска хлеба, но, что страшнее — с избытком свободного времени.

Затеряться в такой обстановке оказалось легче легкого. Через пятнадцать минут после исчезновения двух беженцев в квартале, выделенном для пришлых, случилась кровавая резня. Что не поделили люди, никто так и не понял, но лужи крови и два десятка трупов заставили стражу оцепить квартал. Подкрепление с ближайших районов уже было на подходе, когда на другом конце Малхорна ситуация повторилась.

Взбудораженные жители спешили по домам, по дороге косясь на всех встречных. Клановые бойцы, вооружившись до зубов, приготовились давать отпор, но врага для них не нашлось. Нескольких смутьянов бросили в темницы, и на этом, казалось бы, можно было забыть о случившемся.

Если бы ночью не был обнаружен убитый Терек, старший жрец Талы. Лича растащили по косточкам, а мантию измазали в дерьме. Стража оцепила район, а клановые отряды принялись всерьез зачищать улицы. Беженцы, внезапно оказавшиеся в положении подозреваемых, сдаваться так просто не собирались.

Улицы перекрыли баррикадами из мусора и обломков. Где-то запалили дома зажиточных торговцев. Всего за два дня обе стороны — и горожане, и пришлые, оказались брошены друг против друга в смертельном бою.

При этом живые даже не давали оживающим вернуться к жизни. Трупы сжигали, чтобы не допустить возвращения противника. Погромы превратились из мелких случайностей в полномасштабный захват территории. Несколько кварталов оказались сожжены в ходе драки, в двух озверевшие беженцы перебили жителей и объявили о своей независимости.

Безумие охватило мирный город, и никто уже не мог почувствовать себя в безопасности. На третий день мятежа был убит по дороге домой Алик Максалис, и власть перешла в руки городского совета.

Впрочем, они и сами уже ничего не могли сделать. Разъяренные убийством градоправителя, клановые бойцы стали применять магию смерти по площадям, вырезая целые улицы. Беженцы в свою очередь отвечали самодельными бомбами и артефактами, снятыми с убитых стражников.

К исходу четвертого дня с визита двух голодранцев Малхорн лежал в руинах.

* * *

Окрестности Малхорна. Дьявол Дим.

— Итак, — обведя взглядом свой отряд, заговорил я. — Как видите, не так уж и много сил нужно, чтобы уничтожить город. Высокие стены, опытные некроманты… Дейм был прав, когда сказал, что полагаться исключительно на магию — опасно и вредно. Вот он, Малхорн, — я махнул в сторону разоренного города. — А все, что потребовалось — это несколько сотен проведенных очарований и два убийства высокопоставленных чиновников — лича и мальчишки.

По мере того как я продолжал речь, Дейм все шире улыбался и гордо раздвигал плечи. Кажется, его распирало от самодовольства, но дьявол заслужил каждую секунду. Если бы я действовал в одиночку, никогда бы у меня не получилось провернуть все так быстро и легко.

— Вам повезло, — недовольно хмыкнула Май, оттирая сажу с рук.

— Повезло? — усмехнулся я, откидываясь спиной на ствол растущего за мной дерева. — Разумеется, доля удачи тут была. Но вам всегда следует помнить, что тотальный контроль — это первое, о чем стоит беспокоиться на вражеской территории или на своей во время войны. Малхорном остался руководить сопляк, вся заслуга которого заключалась лишь в принадлежности к роду. И он, что вполне ожидаемо, со своими обязанностями не справился. Внутренний конфликт с собственным жрецом не позволил мальчишке вовремя поступить правильно. Да что там? Нас с Деймом даже на входе не досматривали!

Оглядев отряд, я вздохнул.

— А теперь осталось самое сложное — войти в разоренный город и зачистить его от уцелевших. И вот здесь уже можно не сдерживаться — пока Дейм наводил ужас на улицах, я отключил всю магическую защиту. Мы можем не бояться внезапного удара — управляющие контуры уничтожены, и потребуется немало времени, прежде чем Максалисы смогут их восстановить. Поэтому я очень надеюсь, что вы не станете глупить. Никто не должен выжить в Малхорне — ни живой, ни мертвый. Я понятно объясняю?

Они кивали в ответ, а я думал о том, что времени на эту операцию ушло просто немерено. Полагаю, Корн уже добрался до столицы и планирует дальнейшие действия. А то и ведет своих родственников в атаку.

— Тогда вперед, — кивнул я, поднимаясь на ноги.

* * *

Стеллан, столица родовых земель клана Стеллер. Рендариан Первый и жрица Асмодея Кориалис.

— И что думаешь, дочка? — хмыкнул Рендариан, постукивая пальцем по столешнице, как делал всегда в моменты размышлений.

— Полагаю, Асмодей послал мне это видение неспроста, — ответила Кори, баюкая сына на руках. — Но я не могу понять, чего он от нас хочет.

Глава рода вновь хмыкнул, но ничего говорить не спешил. А жрица архидьявола отца не торопила, зная по опыту, насколько он этого не любит.

— У нас есть люди, которых можно послать навстречу императору, — наконец, медленно произнес он. — Но если он каким-то образом стал поднимать мертвецов…

— Я не думаю, что он знает об этом, — покачала головой Кори. — Судя по тому, что я видела, нежить поднимается только после того, как драконид уходит. Полагаю, именно это и хотел донести Асмодей.

— Получается, к столице движется опытный и хитрый вестник смерти, — подытожил Рендариан.

— Вестник? — переспросила дочь.

— Да. Существует высшее заклинание магии смерти, которое, если я верно помню, использовали всего раз, — пояснил глава рода. — Цель ритуала обязательно должна погибнуть, а затем, полностью ожив, вызывает стихийное поднятие нежити. Проблема в том, что выяснить, сделали ли из императора вестника на самом деле или это вмешательство Талы, мы сейчас не сможем.

— С чего бы ей вмешиваться? — нахмурила брови Кориалис.

— С того, что раз Асмодей может нам показывать что-то, то и другая Богиня способна влиять на Колыбель. Конечно, не напрямую, а только через своих представителей, — махнул рукой Рендариан.