Если постоянно проигрываешь? – задетая за живое, Поспелова, поджав губы, отчаянно вперилась серо-голубыми глазами в обсидиановые очи Сэро.

– Значит, плохо стараешься и находишь в своём унизительном положении какую-то выгоду.

– Ну уж знаешь ли! – впала в ярость школьница. – Назвать выгодным положение неудачника, которого постоянно травят и бьют!.. Если тебе по жизни везёт и всё легко достаётся, это не значит, что остальные – слабаки лишь потому, что не такие везучие! И хватит на мне висеть! Плечи отваливаются!

Десятиклассница возмущённо скинула руку приятеля и дала газу, оставив близнецов позади на добрый десяток шагов.

– Куда втопила, сестрёнка?! – крикнул вслед Сэро, развеселившись от её вспышки гнева.

Куда там! Взбешённая ровесница, сверкая пятками, удалялась всё дальше и дальше. Горделиво махнув русыми волосами, обидевшаяся тихоня, не оборачиваясь, мигом скрылась за поворотом.

***

Тимофей встал с утра в отличном настроении, быстро собрался и побежал к лучшему другу, жившему в районе первой школы, чтобы пострелять птиц. У друга, сына заядлого охотника, имелось в хате несколько охотничьих ружей.

Обычно дружбан с Тимом стреляли воробьев, голубей, ворон, бродячих собак и кошек с крыши дома, но сегодня собралась компания из пяти человек. Решено было отправиться к лиманам на окраину, чтобы потренироваться в стрельбе по болотной живности. Мальчишки шумной кучкой собирались в путь-дорогу на лавочке возле дома друга, проверяли наличие всего необходимого, переговаривались и лениво курили, когда из-за угла вынырнула Поспелова.

Тимон, едва увидал одноклассницу, плотоядно оскалился. Баловство в тупике доставило ему немало удовольствия. Раньше Люба не испускала и звука, но вчера дала волю слезам. Её плач был для Степанченко как бальзам на душу. С тихони наконец слетели чертовы спесь и равнодушие, от которых он невероятно устал.

Непробиваемость Поспеловой оскорблениями и кулаками спустя столько лет дала трещину! Тимон, нежась вечером в кровати, вспоминал округлость мягкой груди, свою согнутую в колене ногу под юбкой девочки и твёрдо решил закончить начатое в понедельник, пока тихоня не пришла в себя. Только без свидетелей – там, где ходит мало людей и никто не помешает. Например, по-над рекой. Фантазия разошлась не на шутку, и школьник обрисовал себе куда большее. И вот те на! Девчонка идёт прямо в руки! Как будто чувствовала, что парень только о ней и думает.

Поднимать руку на одноклассницу при пацанах будет вредно для репутации, а вот чуток постебаться – самое оно. У Любы останется меньше шансов очухаться к понедельнику. Тимофей в предвкушении облизал губы, не сводя глаз с приближавшейся фигуры, как пыл его резко остыл. Следом за Поспеловой из-за угла вышли Ибрагимовы.

«Твою мать!» – выругался Тимон и болезненно скривился. Атака на девку при близнецах чревата. Уверенный, что Поспелова и цыгане друг к другу никакого отношения не имеют, Тим решил отвлечь ровесницу ерундой, пока упыри не пройдут мимо.

Школьница, едва заметив обидчика, почувствовала себя плохо. Придётся топать мимо лавочки с парнями – Степанченко, самоуверенно глядевший на неё в упор, встал посреди тротуара, чтобы преградить путь и не дать себя обойти. Воображение нарисовало, как гадёныш насмехается в присутствии близнецов, как Ибрагимовы разочаровываются и уходят на праздник сами, бросив её посреди улицы.

– Привет, Люба! – изобразил шатен саму приветливость.

– Доброе утро, – остановившись, мученически выдавила девушка дрожащими губами и нашла в себе силы поднять глаза на ненавистного одноклассника.

Братья, к неудовольствию Тимона, вместо того чтобы свалить в закат, тоже остановились. Дружбаны встали с лавочки и принялись обмениваться рукопожатиями с цыганами, которых знала вся округа. Шатену, разумеется, Ибрагимовы рук не подали.

– Скажи домашку на понедельник, – обратился к бледной тихоне Степанченко, поглядывая на близнецов в напряжённом ожидании. – Удачно ты под руку мне подвернулась!

«Возле химии я тебе тоже удачно подвернулась. И под руки, и под ноги», – вздрогнула она. В младших классах Тим приходил узнавать задание на Солнечный 27, благо, жил на соседней улице в десяти минутах ходьбы. Но те времена давно прошли. Понятное дело, что парня д/з сейчас совершенно не интересовало.

– Наизусть не помню.

– Ну хоть примерно?

– Лучше позвони Камилле или Ане, – ответила Люба и безуспешно попыталась пройти. Паника подступила к горлу. Вкрадчивый тон одноклассника не сулил ничего хорошего.

– У меня нет их телефонов, – солгал Тимофей, бесцеремонно схватив собеседницу за запястье. – А ты рядом. Попробуй вспомнить, Люба! Тебе ведь не трудно мне помочь, правда?

Окончив светскую беседу, Сэро повернулся к парочке и запросто встал рядом. Он сначала посмотрел на подружку, затем окинул придирчиво её одноклассника, приметив, что тот держит девочку за руку. Тимон сглотнул от неприятного разглядывания, но виду постарался не показывать, надеясь, что гадский хулиган вот-вот пойдёт восвояси.

– Поможешь с домашкой, а я расскажу, что вчера было на химии и алгебре, с которых ты ушла. Плохо стало, да?

Поспелова позеленела – уж слишком прозрачным был намёк.

Сэро внезапно обнял Любу за плечи, прижав к себе, и наклонился к её уху.

– Реально хочешь помочь Кабану, пирожок? – заговорил повеса достаточно громко, чтобы шатен отчётливо услышал каждое слово. – Тогда мы опоздаем на днюху, потому что одну тебя здесь никто не оставит.

Степанченко от неожиданности встал как громом поражённый. Оскорбительная кличка резанула слух. Ибрагимов наслаждался раздавленным видом противника. Опустив взгляд, Сэро брезгливо уставился на руку пацана, что держала Любино запястье. Задира, словно ужаленный, молниеносно освободил сверстницу.

Поспелова от страха не понимала сути происходящего. Лишь осознавала, что удача после пережитого вчера ужаса на её стороне. Сэро же, не обременённый тревогами ровесницы, развлекался от души. Размазать по асфальту самооценку шатена для него было не более чем забавой, спортивным азартом, и для проигравшего пощады быть не могло.

– В чем дело? – недовольно поинтересовался подошедший Имир, глянув свысока на Степанченко.

– Кабан какого-то фига напрягает Любу помочь с домашкой! – отозвался его брат.

– Никаких домашних! – отрезал отличник. – Выходной сегодня, Люба. Ты отдыхаешь! Заранее обещала пойти с нами. Отсутствие чужой домашки – не твои заботы.

– Вот именно, сестрёнка! – Сэро ещё ниже наклонился к её ушку, с озорством наблюдая за реакцией Тимона. – Ты идёшь с нами гулять. Или всё-таки хочешь остаться здесь, с Кабаном?

– Нет, не хочу! – поспешно произнесла десятиклассница.

– И я не хочу. Даже если б ты хотела, никто бы не позволил тебе с ним остаться. Пойдём, родная? – Ибрагимов заманчиво посмотрел на неё, обольстительно улыбаясь.

Поспелова решительно кивнула. Сдувшийся Тимофей отошёл в сторону, и близнецы вместе с девушкой пошли дальше. Как вкопанный Степанченко провожал немигающим взглядом троицу, пока они не скрылись из виду. Чёртов Сэро шёл, бережно обнимая Любу за тонкую талию.