— Я тоже абсолютно уверена в тебе, Милен.

— Госпожа Буллер? — у их столика материализовался подавальщик. Дождавшись ответного кивка, протянул Ирине конверт, украшенный витиеватыми вензелями.

— «Госпоже Буллер Ирине Оскаровне назначена встреча по интересующему ее вопросу с третьим секретарем канцелярии придворного ведомства», — прочитала она. — Сегодня, в полдень.

Оперативность удивила, зная, как неповоротлива для обычных граждан бюрократическая машина, но комментировать это не стала. Почему то не хотелось заострять внимание на личностях знакомых Аделины, разжигать ненужное любопытство, да даже вкладывать в голову Милена свой интерес к личности Ады. Ведь раз подруга сама этого не делает, значит, тому есть причина?

Приподнятое настроение испарилось сразу после получения письма, а при виде величественного здания канцелярии, окруженного чугунной оградой, к которой ее подвез извозчик, начался еще и мандраж. Как же отличалась ее сегодняшняя поездка от первой поездки в ратушу! Невидимые помощники — знакомые Ады, хоть и обладали большими возможностями, не могли сравниться с надежным плечом Дамдина, а обычное здание ратуши провинциального Турова не подавляло своими размерами. Ирина решила успокоить себя привычными аффирмациями, но едва задела пятой точкой деревянный стул в приемной, как ее пригласили в кабинет.

Лишенный эмоций чиновник, молча кивнув головой на ее приветствие, предложил изложить свою просьбу, и пока он с невозмутимым видом листал страницы ее паспорта, Ирина заученными фразами выразила ему свое желание получить документы на проживание в княжестве.

— К сожалению, я не смогу вам помочь, — бесцветным голосом произнес он. — Но, — он бросил взгляд на лист бумаги на столе, украшенный уже знакомыми вензелями, и впервые прямо посмотрел девушке в глаза, — я знаю, кто это может сделать. — Вернувшись к своим бумагам на столе, вяло перебирал их в руках, будто ожидая, что просительница оставит его в покое и поймет намек, что прием окончен. Ирина же после его отказа, даже не успев напугаться, поняла, что он не сможет проигнорировать письмо, лежащее у него на столе, и терпеливо ждала.

— Хорошо, пройдемте за мной, — наконец, неохотно сказал он.

Ирина следовала за мужчиной и размышляла, что именно пришлось преодолевать этому чиновнику: свою гордость от того, что кто-то посторонний, но влиятельный указывает ему что делать, или свой вредный характер?

Мужчина исчез за дверью кабинета, безмолвно махнув Ирине на ряд стульев. В безликой приемной взгляду было не за что зацепиться, но к счастью, и в этот раз ее ожидание не затянулось.

В противоположность предыдущему чиновнику, этот открыто встретил взгляд Ирины и поздоровался, оторвавшись от стула. К паспорту он проявил интереса не больше, чем рядовая работница паспортного стола районного отдела внутренних дел ее родного города. Долистав его до места прописки, сказал:

— Так, сибирячка. Значит, вышли недалеко от Турова? — то ли спросил, то ли констатировал он. Давно прибыли?

— Вчера.

— Я имею в виду из России?

Эмоциональные качели раскачивало последнее время так сильно и часто, что, сейчас душа выполнила полный кульбит, проявив себя только мимолетным нервным подергиванием нижнего века. Внешне же Ирина осталась невозмутимой, решив, что разберется со своими чувствами позже.

— Итак, Ирина Оскаровна, Вы хотите получить наши бумаги. Значит ли это, что вы не желаете возвращаться домой? — спросил сидящий напротив мужчина деловито, будто это не он только что выдернул чужой мир за пределы обыденности, а кассирша в привокзальной будке спрашивает пассажирку, будет ли она брать обратный билет.

— А можно вернуться? — держать лицо становилось все труднее, да и голос готов был сорваться визгливым фальцетом.

— Через…, - мужчина провел пальцем по настольному календарю, — двадцать девять дней. — Кому вы рассказали, что вы иномирянка?

— Никому.

— Отлично-отлично, это избавляет нас от лишних проблем. Заполните бланк и подпишите. Это соглашение о неразглашении.

Подписав лист не читая, с губ сорвался нервный смешок.

Чиновник поднял глаза и впервые задержал взгляд на посетительнице:

— Воды, или может быть чаю, Ирина-ханум?

— Воды, пожалуйста.

— Неужели так просто? — думала Ирина, пока мужчина наливал воды из кувшина, стоящего на столике у окна. — Будто я из соседнего города переехала. Да я справку в ЖЭКе дольше получала! Волна злости на Тугорхана накатила и схлынула, не сейчас, не время!

— Могу я дать ответ о возвращении чуть позже, а пока получить бумаги на гражданство? — Чуть замешкавшись, Ирина продолжила, — видите ли, я встретила здесь человека, который стал мне очень дорог.

— Что ж, я понимаю, — на лице мужчины расцвела понимающая улыбка. Ход его мыслей был ясен.

— Это трехлетняя девочка. Она сирота. У нее в этом мире никого нет, как и у меня в том, — брови чиновника удивленно взлетели вверх. Видя, как легко решился предыдущий вопрос, Ирина отважилась спросить об удочерении:

— Я уже пыталась сделать это в Турове. Но местные чиновники отказали мне даже в прописке.

По слегка поджатым губам мужчины трудно было догадаться, был ли он недоволен действиями туровских чиновников или тем, что Ирина, показывая всем свой паспорт, раскрывала свое иномирное происхождение. Тем не менее, он пригласил к себе в кабинет еще одного чиновника, более компетентного в вопросах удочерения:

— Удочерение возможно, если ребенок уже продолжительное время живет с опекуном и эмоционально привязан к нему. В этом случае достаточно показаний свидетелей. — При этих словах Ирина еще раз испытала чувство благодарности к Дамдину, снабдившему ее своим поручительством. — Согласитесь, это более человечней, чем передавать ребенка совершенно чужим людям, даже если у них полная семья, живущая в достатке.

— Но как же так? — спросила Ирина, — ведь в Турове мне ясно дали понять, что только женатая пара, прожившая в браке не менее пяти лет и не имеющая собственных детей.

— Дорогая ханум, для каждого конкретного случая можно найти дополнительные условия, прописанные в законе, о которых туровский чиновник либо не посчитал нужным вас информировать либо специально ввел в заблуждение.

Ирина вышла из учреждения в смешанных чувствах, переполненная новой информацией и открывшимися возможностями. Выйдя за кованую ограду и даже не вспомнив об извозчике, шагала по улице, перебирая в уме разговор с чиновником и отпустив на свободу чувства, которые сумела сдержать, и которым было не место и не время при разговоре. Через квартал от учреждения улица стала более оживленной. Получив несколько тычков локтями от встречных прохожих и удар большой корзиной от толстой матроны, еще и одарившей девушку гневным взглядом, Ирина очнулась от своих мыслей и заметила, что мир вокруг под стать ее внутреннему состоянию. Одного взгляда вверх было достаточно, чтобы понять, сегодня у солнца нет ни единого шанса. Серая хмарь, еще с утра обложившая небо, к обеду, зацепившись за печные трубы, обосновалась