— Рад видеть вас, госпожа Кэлоджеро, — прошептал он и, подхватив на руки, внес Анну в свой кабинет.

В бытность императором Драго она несколько раз бывала здесь. Но сейчас все в кабинете изменилось. Огромный стол из горного хрусталя, всегда при Драго заваленный свитками, оказался девственно чист. А ставни на узких окнах распахнуты.

— Сегодня хороший день для казни, — резко бросил Александр, подходя с ней на руках к одной из бойниц. — Да и Тарс на небосклоне можно считать знамением, — объявил он, ставя ее перед собой. — Посмотри вниз, моя дорогая, — велел Александр.

И Анна увидела внизу малюсенькие фигурки, сновавшие из стороны в сторону, и бревна, сложенные в гигантскую поленницу.

— Что это? — выдохнула она, стараясь не растерять хоть крупицы мужества. Но ужас, безудержный и удушающий, проникнув в каждую клеточку тела, заставил задрожать.

— Костер, моя дорогая, — улыбнулся император, слегка стягивая с ее плеча тонкую ткань. Анна попробовала удержать на себе поганую тряпку, но палец Александра, зацепив край материи, настойчиво поехал вниз.

— Костер? — вскинулась Анна и попыталась повернуться лицом к императору. Просить, умолять — вот что сейчас волновало больше всего.

— Да, — небрежно обронил Александр. — Все участники заговора пойманы и дали признательные показания. Их предводитель во всем сознался.

— Доунс? А разве он еще жив? — наивно поинтересовалась Анна.

— С Бартоломео все в порядке. Медленно поправляется. А во главе заговора стоял твой муж, моя дорогая, — усмехнулся император и тут же, сильно схватив за волосы, притянул к себе.

— Ты знала? Отвечай!

— Нет, — вскрикнула она. От боли и негодования теряя рассудок. — Нет, сир! Это какая-то ошибка! Драго ни в чем не виноват!

— Значит, ты ничего не знала о его преступных планах, моя дорогая, — пробормотал император и, огладив волосы пленницы, намотал их себе на кулак. — Смотри внимательно, Анна. Все заговорщики сегодня очистятся в пламени, — рыкнул он. — Костру суждено гореть до самого заката. Лючия, моя прекрасная и вероломная невеста, войдет в него первой, потом Птайер, за ним Райс, следом Драго Кэлоджеро, как предводитель заговора.

— Нет! — вскрикнула Анна. — Пощадите их, пожалуйста, сир! Умоляю вас!

— Я тоже теряю сегодня часть души, — напыщенно заявил Александр. — Моя невеста и мой дорогой кузен — убийцы моего отца! Трудно поверить, Анна, но это правда. Хочешь, я велю принести материалы дела? Комитет под началом Аввариса драл когтями скалы, но докопался до истины. Да и сама посуди, кому еще выгодна смерть наследных принцев. Только Драго, возомнившему себя императором… Говорят, он сильно изменился со дня вашей свадьбы.

— Да, — пролепетала Анна, — но это еще не повод обвинять его в убийстве Сола.

— Я очень сожалею, что принес тебе дурные вести, но Лючия, придя в себя, дала признательные показания. Сейчас доставят свитки, и на каждом ты увидишь ее коготь и отпечаток фамильного перстня.

— Я не верю, — расплакалась Анна и тут же оказалась в объятиях Александра. Он деловито стащил платье с другого плеча, оголив грудь.

— Я тоже понимаю умом, а сердце разрывается на части, — пробормотал он. — Только ты можешь понять, что я чувствую, — просипел император, больно сжимая ее сосок.

— Я прошу вас, сир, — попробовала выскользнуть она из его рук. Но узкая юбка подола не дала ей сделать и шага.

— О чем ты просишь, милая Анна? — усмехаясь поинтересовался император. — Нам еще предстоит трудный разговор о детях, но пока нужно пережить боль предательства и жить дальше. Я помогу тебе, моя дорогая. А ты поможешь мне. Только так мы сможем выстоять.

Он собственнически провел ладонью по ее груди, крепко сжимая в пальцах каждое полушарие.

— Смотри внимательно, девочка, — прорычал ей на ухо. — Лючия Кэлоджеро уже стоит на эшафоте. А там дойдет и очередь Драго. И радуйся, что ты и дети остались живы и находитесь под моей защитой.

— Пожалуйста! — взмолилась Анна, все еще надеясь, что Александр помилует ее мужа. — Пожалуйста, сир!

— Просьба дамы для меня закон, — ощерился император и, сорвав с нее платье, подмял под себя и молниеносным рывком вторгся внутрь.

Анна вскрикнула от неожиданности, а потом закричала от раздирающей душу невыносимой боли, наблюдая, как внизу на площади языки пламени сжирают серебряного дракона.

«Прощай, Лючия», — мысленно выдохнула она, теряя сознание.

Анна смутно помнила казнь, почти все подробности стерлись из ее памяти, хотя с момента трагедии прошло не больше месяца. Голос Сола перестал тревожить ее. Не докучал советами. Вероятно, император велел промыть мозги своей новой наложнице. Каждый день она с утра до самого вечера оставалась с детьми, радуясь улыбкам сына и дочери, а ночью делила ложе с Александром.

«Отто и Дана — единственное, что осталось в жизни», — тяжело вздохнула она, но тут же поймала предостерегающий взгляд няньки.

— Переживания матери передаются детям, — спокойно обронила та. — И если вы, мадам, еще раз придете сюда в плохом настроении, я буду вынуждена пожаловаться императору. Пусть он ограничит вам доступ к наследнику и его сестре. Дети нервничают и плохо засыпают.

Анне хотелось закричать, что это ее дети, но она сдержалась и, взглянув на мирно спящих дракончиков, вышла из детской. Побрела в императорские покои и, став около окна, задумалась, как быть дальше. Острые шпили скал, видневшиеся вдали, манили к себе. Будто звали: «Давай же, Анна!»

Обернувшись драконом, она легко запрыгнула на высокий парапет ограждения и, оттолкнувшись от каменных глыб, птицей взмыла в воздух. Прежде она никогда не летала одна. Обычно ее сопровождал Драго. Воспоминания о муже затопили сердце новой порцией горечи. Анна взмахнула крыльями, пытаясь совладать с собой, и направилась к острым пикам с маленькими шапочками снега на вершинах. Красота гор и серое марево облаков, как обычно покрывалом закрывающих Тайсар, стали вытеснять воспоминания о муже.

«Драго сам виноват. Всецело доверился Александру!»— всхлипнула она и почувствовала, как отчаяние вновь захлестывает ее. Анна парила над немногочисленными домами и постройками, примостившимися невдалеке от замка, а после, увидев следы недавнего кострища, расплакалась. Ей захотелось спуститься вниз, побродить среди обгоревших головешек.

«Может, удастся найти что-то, принадлежащее Драго?» — подумала она, но тут же отказалась от крамольной мысли. Александр впадет в бешенство, застав ее за этим занятием. Она чувствовала, как снова волна паники и страха затопляет ее естество. Если и был кто-то во всей вселенной, способный превратить Анну в дрожащий комок плоти, то только нынешний император Тайсара. Она так боялась его!

«За полет ты тоже поплатишься, — мысленно предостерегла себя Анна. — Александр придумает для тебя новую изощренную пытку! Ну и пусть, — возразил расхрабрившийся внутренний голос. — Прямо нигде не сказано, что я не могу летать. Тебе запрещено покидать императорские покои, не то что сам замок. Даже твое имя находится под запретом. Любопытствующие особы, вздумавшие скуки ради поинтересоваться твоим здоровьем, получили сто ударов палкой!»