В 1502 году, правда, Стефан отошел от Руси, узнав о том, что Иван III приказал приставить к Елене и Дмитрию стражу, объявил Василия наследником престола. Кто был повинен в опале стефановых внука и дочери, трудно сказать, но господарь Молдавии оскорбился, и даже мудрый Менгли-Гирей не примирил его с Иваном III. Потеряв сильного союзника, Иван III не потерял инициативу в войне, и тут-то всполошились монархи Европы и папа римский Александр VI.

Дело в том, что в начале XVI века усилилась Османская империя. Захватив практически весь Балканский полуостров, войска султана Баязета стали угрожать Италии, взяли два города Венецианской республики. Кровопролитная война в Восточной Европе ослабляла христианский мир. В 1503 году папа римский и кардинал Регнус отправили в Москву послов, которые пытались убедить Ивана III прекратить борьбу, дать возможность Польше и Венгрии воевать против Порты и самому участвовать в войне.

Иван III не стал противопоставлять себя христианскому миру, согласился на переговоры (между прочим, еще и по иной причине – Русь устала воевать, нужна была мирная передышка). Великий князь повел диалог с послами Александра на высочайшем дипломатическом уровне, не поддался на уловки противника, отстоял интересы державы и заключил не вечный мир с Литвой, а лишь перемирие, потому что Литва владела землями Руси, чужими землями, а чужой землей вечно владеть никому не удавалось.

О том, насколько серьезны были доводы папы римского и кардинала Регнуса, говорит последнее слово Стефана Молдавского. Поругавшись с Иваном III, он не пошел в союзники Польши, а завещал сыну Богдану и молдавской знати… покориться Османской империи! «Знаю, как трудно было мне удерживать право независимого властителя, – сказал он. – Вы не в силах бороться с Баязетом (Баязидом) и только разорили бы отечество. Лучше добровольно уступить то, чего сохранить не можете».

И в этом эпизоде чувствуется незримое присутствие племянницы последнего византийского императора! Стефан Молдавский прекрасно знал о том, какое влияние она оказывает на мужа. Иллюзий у него быть не могло. Его внуку Дмитрию путь к великокняжескому престолу был закрыт.

София Палеолог умерла в апреле 1503 года. О том, какое значение имела эта женщина в жизни Ивана III, говорит тот факт, что сразу после ее смерти этот сильный человек заболел и поехал со всеми детьми по святым местам русским в Переяславль, Ростов, Ярославль молиться.

Затем великий князь всея Руси вернулся домой и в присутствии виднейших бояр написал завещание, объявив наследником великокняжеского престола Василия Ивановича, сына Софии, византийской принцессы.

Племянница Константина Палеолога стала первой чужестранкой, сыгравшей столь значительную роль в судьбе виднейшего русского государственного деятеля XV – начала XVI века, которого многие специалисты причисляют к самым выдающимся правителям Отечества, а некоторые даже ставят его выше Петра Великого.

В том же 1503 году сорвалось сватовство будущего государя всея Руси и датской принцессы Елизаветы. Иван III устал искать невесту сыну за рубежом и, понимая, что жить ему осталось не долго, согласился женить сына на соотечественнице.

В хоромы великого князя свезли со всей земли Русской 1500 благородных девиц, одна другой краше. Полторы тысячи невест! У любого жениха глаза бы разбежались. Все – знатных родов, на вид милые, добрые, очень замуж хотят. Поди-ка выбери из них единственную, чтобы уму и сердцу радость была, да крепких детей жена рожала, да сыновей – обязательно. Чтобы мужа поддерживала да не перечила ему, не мешала повелевать государством огромным. Василий выбрал красавицу Соломонию, дочь незнатного Юрия Константиновича Сабурова, потомка Мурзы Чета, огорошил всех знатных бояр да князей. Но царское слово – закон.

Хотя трудно сказать, как бы отнеслась к сему браку племянница последнего византийского императора, великая княгиня Зоя Палеолог.

А был ли Георгий, сын Соломонии и Василия III Ивановича?

У любого наследственного монарха есть две главные задачи: сделать свое государство крепче и могущественнее и дать стране законного наследника престола.

Василий III Иванович правил жестче отца, успехов добился немалых.

В 1525 году великий князь, успешно завершив международные и внутренние дела, вдруг вспомнил о второй главной задаче: о престолонаследнике. Если раньше у него была надежда на то, что Соломония родит ему сына, то сейчас, когда со дня свадьбы прошло двадцать лет, надеяться было опасно: время бежало все быстрее, а Соломония не рожала.

Однажды, проезжая по лесу на позолоченной колеснице, Василий III увидел птичье гнездо и неожиданно для всех заплакал, приговаривая сквозь слезы: «Тяжело мне! Кому уподоблюсь я? Ни птицам небесным – они плодовиты, ни зверям земным – и они плодовиты, ни даже водам – и они плодовиты: они играют волнами, в них плещутся рыбы».

Окружавшие его смиренно понурили головы, не зная, как помочь самодержцу, да и не к ним обращался Василий: «Господи! И земле я не уподоблюсь: земля приносит плоды свои на всякое время, и благословляют они тебя, Господи!»

В тот же день Василий, успокоившись от нервного потрясения, принял решение и стал действовать так, как он действовал, покоряя Псков и Рязань, Новгород-Северский и Казань, как действовал по отношению к сильным и слабым противникам: осторожно, взвешенно – в начальной стадии того или иного мероприятия, и стремительно, напористо, зло – когда ситуация прояснялась и он чувствовал себя уверенно, победителем. Сцену с птичьим гнездом и свое слезливое откровение великий князь выбросил из головы.

Василий посоветовался с боярами, уверенный, что они будут на его стороне: «Кому царствовать после меня на Русской земле? Братья и своих уделов не могут устраивать!» Бояре, сообразив, куда он клонит, покорно приговаривали: «Неплодную смоковницу отсекают и выбрасывают из виноградника!»

Поддержка бояр укрепила желание великого князя, и он решил отправить свою первую супругу (естественно, по ее же просьбе) в монастырь, собрал самых именитых людей на совет и сказал, что отсутствие прямого наследника приведет государство к потрясениям. С этим все согласились. Затем великий князь, обвинив Соломонию в бесплодии, спросил, уверенный в ответе, нужно ли ему развестись с супругой и жениться во второй раз.

Каково же было его удивление, когда он услышал отрицательный ответ инока Василия Косого, бывшего князя Патрикеева, а также Максима Грека и князя Семена Федоровича Курбского! Это были высокопочитаемые люди, они свершили немало воинских и мирных подвигов во славу Московского государства! Семен Федорович Курбский, например, покорил Пермь и Югру, это укрепило экономическое положение великих князей. Можно ли с ним спорить? Можно. И нужно. Когда речь идет о таких важных моментах, как престолонаследие. Самодержавие в чистом виде невозможно без прямого наследования власти. Неужели мудрые люди