уже в шестидесятые годы V столетия практически освободилась от жесткой опеки Орды, о чем свидетельствует строительство монументального и величественного Успенского собора в Кремле. Такое дорогостоящее удовольствие могли позволить себе только сильные люди, освободившиеся от рабской психологии. Приглашая в Москву Аристотеля и других мастеров из Италии, Иван III мечтал о великих стройках. Он чувствовал, что русский народ окончательно созрел для Творчества, для Красоты!

Совсем распалившись, топча ногами басму, краснея во гневе, он грозно глянул на всех и приказал… убить послов, убить гостей в собственном доме, кроме одного, которому крикнул: «Передай Ахмату, что если он не оставит меня в покое, то я с ним сделаю то же самое. Уходи!»

Историю с топтанием басмы не все признают реальной. В самом деле, Иван III отличался сдержанностью, мог просчитывать ходы и их возможные последствия. Таким бешеным и неуправляемым его видели нечасто. И не женщины повлияли на то, что он истоптал басму Ахмата. Женщинам еще предстоит сказать слово в этом деле.

Хан Золотой орды, узнав о случившемся, воскликнул: «Так поступает раб наш!» – и решил сурово наказать ослушавшихся рабов. Только жестокой, изощренной казнью, болезненной и массовой, показательной, искупали рабы всех времен свою вину.

С Казимиром хан решил напасть на Русь с двух сторон, и жечь, грабить, брать в полон, и цепями тяжелыми оковывать русских и Русь. Литва и Орда изготовились к прыжку.

Русские тоже собирали войска. Союзник Ивана III, крымский хан Менгли-Гирей, напал на Литовскую Подолию, отвлек Казимира.

Иван III, обладая большими финансовыми возможностями и располагая крупными людскими ресурсами, пошел на риск, послал дружину во главе с Нордоулатом и князем звенигородским Василием Ноздреватым… в Орду! Это был ход, давно забытый русскими в борьбе со степняками, но и ответственный. Подобный метод (бить противника на его территории, его средствами, в данном случае налетами небольших мобильных отрядов) часто помогал разным народам мира одолевать врагов.

Ахмат вывел из Орды все войско. Момент был благоприятный. В степи остались старики, дети да женщины – народ не боевой. Нордоулат и Ноздреватый ушли по Волге на юг, грабить, жечь, убивать всех, кто окажет хоть малейшее сопротивление. Орду бить надо по-ордынски. Иван III пошел на риск, оправданный ли? А вдруг Ахмату и Казимиру удастся выиграть войну? Что сделают они с русскими, узнав о злодеяниях Нордоулата и Ноздреватого? Великий князь всея Руси поставил страну на край пропасти.

Хан Ахмат прямиком на Москву не пошел, повел войско через Мценск и Любутск к реке Угре, притоку Оки. Здесь он рассчитывал соединиться с Казимиром.

И тут-то великий князь испугался, оставил войско во главе с сыном Василием на берегу Угры, вернулся в Москву, расположился лагерем в селе Красном, объявил удивленным согражданам о том, что приехал посоветоваться с матушкой, духовенством и боярами (семью он предусмотрительно отослал из столицы). Посоветоваться с нужными людьми всегда полезно, но в данном случае это было бессмысленно. Русское войско на Угре никаких альтернатив не имело – нужно было биться за Русь. Это прекрасно понимали все, в том числе и Иван III. Но трусость, это кратковременное помешательство разума, налетая на человека в самые неожиданные моменты, бывает трагически капризна. Трусость и страх – временные, а то и мимолетные болезни разума. Кого не посещала минутная трусость, минутная слабость!

Бояре, и духовенство, и матушка явились к Ивану III, трусливому, сказали: «Иди на врага!» Сын его, призванный в Красное село, отказался покинуть войско, ответил отцу: «Ждем татар». Дождемся и будем биться. Даже родные братья, с которыми он ругался, решили, осознав серьезность положения, забыть обиды, драться с общим врагом. Иди, Иван, на врага!

Не сразу принял решение Иван III. Но все же одолел свой страх и приехал в войско, расположенное на берегах Угры, за которой уже стояли ордынцы.

В бой степняки сразу не бросились. Их напугала мощь московского войска. Ахмат стал ждать Казимира. Прошло несколько дней. На берегах Угры стояли друг против друга два войска.

Зима приближалась все быстрее. Но нагрянула она внезапно: Угру сковало толстым льдом буквально за ночь. И снегу намело, и поняли ордынцы, что пришел час битвы, что не дождаться им Казимира.

7 ноября 1480 года Иван III Васильевич приказал войску отступить к Кременцу, чтобы занять удобные позиции. Русские потянулись от берегов Угры сначала не спеша, будто им все равно, где бить врага, потом пошли чуть быстрее. Ахмат, узнав о маневре противника, вышел из палатки и грустно улыбнулся: знаю я эти уловки. Он вернулся в шатер, прибыли разведчики, доложили о том, что в стане противника наметилась паника.

Воины арьергардных русских полков видели, как на противоположном берегу Угры собираются ордынцы, ожидавшие приказа о наступлении. Ордынцев было много. Вот-вот они ринутся в бой на русский арьегард.

– Они бегут! – кричали ордынцы, не веря собственным глазам.

Из шатра вышел Ахмат и тихо молвил:

– Они хотят заманить нас в ловушку!

Это страшное слово волной страха побежало, опережая приказы и повеления Ахмата, по рядам ордынского войска. Ловушка. Сколько раз степняки использовали этот прием, сколько побед одержали! Самим попадать в ловушку не хотелось.

– Ловушка! Ловушка! – все громче кричали они и бежали от страшной Угры подальше.

Шум в стане врага пугал русских. Они думали, что за Угрой готовится мощнейший удар по арьергардам, и бежали подальше от реки, закованной в лед.

Это, с военной точки зрения, странное столкновение двух войск на Угре стало гибельным для Ахмата. С богатой добычей он прошел через земли, принадлежащие в то время Литве, к Волге, а там на него напал тюменский князь Иван. Хан не стал сражаться, побежал, оторвался от погони у Малого Донца. Неподалеку от Азова он осел зимовать. Однажды ранним утром Иван неожиданно ворвался в стан Ахмата и зарезал его, присвоив себе имущество хана.

«Стояние на Угре» считается финалом «татаро-монгольского ига». Действительно, это была последняя попытка ханов Золотой орды сохранить прежние порядки на Руси, платившей дань степнякам и вынужденной жить без излишеств, без самой возможности жить по-человечески.

В последующие годы Иван III Васильевич правил мудро, умело лавируя в сложнейшей геополитической обстановке.

В 1489 году центральная власть окончательно покорила Вятку. Самые яростные приверженцы республиканских обычаев были казнены, богатые и знатные жители Вятки расселены в Боровске, Алексине, Кременце, а торговые люди – в Дмитрове. Их место на родине заняли законопослушные обитатели Московской земли.

Эта победа Ивана III явилась завершающим этапом на пути создания централизованного национального Русского государства.

В этот же период великий князь пытался наладить контакты со странами Европы,