– Сейчас нас накроют, – капитан снимает фуражку, опускает голову.

А я продолжаю всматриваться в небо, синева которого искажена защитным светофильтром. Знаю, каждый сейчас думает, что все было напрасно, что эта бессмысленная вылазка заранее обречена. Эйнеры хотели заполучить девчонку с особенными мозгами, но им не удалось взять меня живой. Значит... я достанусь им только мертвой. На что надеялась?

В искаженной синеве появляется тонкая нить белого инверсионного следа. За ней еще одна. И еще.

– Десять неопознанных целей вошли в атмосферу… Семнадцать целей… Двадцать три!

Они падают вертикально вниз, словно тонкие белые иглы, пронзившие воздух Расцветающей. Расходятся в стороны, совершая атакующий маневр, перекрывая эйнерской троице все возможные траектории. Короткий обмен ударами. Один корабль уничтожен в воздухе, другой, оставляя черный след, сваливается в пике. Третьего еще преследуют, но секунды его полета тоже сочтены.

До нас доходит рокот взрывной волны. Мы наблюдаем, как падающая машина старается выровнять полет, ей это плохо удается и вот она уже царапает днищем бетон, высекая искры, со скрежетом переворачивается. Еще какое-то время падают подброшенные высоко в воздух обломки, потом остается лишь облако пыли, да столб черного дыма. Приподнимается люк. Корабль покидают те из команды, кто уцелел – два маленьких, перебирающих конечностями-лезвиями существа, и одно высокое, которое можно было бы принять за человека, если бы мы не знали, кто оно на самом деле.

– Пойдем.

– Тебе еще нельзя…

– Я в порядке! Идем вниз.

Мы спускаемся. Голова болит, но я не обращаю на это внимания. До упавшего корабля метров сто. Чуть в стороне идут на посадку те, кто его сбил – разномастные гражданские кораблики, вооруженные чем попало. Они садятся, окружая нас со всех сторон, некоторые продолжают барражировать на небольшой высоте, контролируя воздушное пространство.

Мы подходим к тому, кто лежит на плите. Встаем рядом – я, Хэлг, еще несколько человек с Золотой лани. Опускаюсь на одно колено, чтобы заглянуть в глаза умирающего организма. Он не готов к этому. Все было просчитано, распланировано, ошибка исключена. И тем не менее… Именно он лежит сейчас на бетоне, израненный, переломанный. А я смотрю на него сверху, убирая с лица волосы, которыми играет ветер Расцветающей.

– Скажи. Хотя бы сейчас. Зачем? – наклоняюсь еще ближе, так, чтобы меня уже никто кроме него не услышал, – Почему я?

Но его глаза уже ничего не видят. Остекленев, они неподвижно уставились в голубое небо.

* * *

– Что там? На орбите?

Джей вытирает ладонью лоб, приподнимает фуражку. Поворачивается ко мне.

– Если верить сканерам и радарам – сущий ад! Думаю, железноголовым и в страшном сне не могло присниться, что их здесь так прижмут!

Бросаю взгляд на большой монитор, выдающий обобщенную информацию о положении объектов над нами. Карусель из множества точек завораживает! Как это выглядит в космосе? И можно ли вообще охватить взглядом такое “поле” битвы?

– Есть сообщения о столкновениях еще в сорока трех системах, – продолжает капитан, – И они продолжают поступать. Черт, вся галактика сошла с ума! Словно по команде…

– Вероника! – в рубку заходит один из членов команды, – К тебе пришли.

– Наконец-то. Пусть поднимаются.

– Уверена? Хорошо… Сейчас позову.

Слышны легкие шаги – кто-то взлетает по лестнице словно пушинка, следом тяжелая, неторопливая поступь. Я иду навстречу, уже улыбаясь, и как только первый посетитель оказывается в рубке, крепко обнимаю его.

– Молодец! Какая же ты молодец, Юлька! И ты тоже, черт лохматый! – хватаю пеллициуса за свешивающуюся шерсть, – Я знала, что сможете.

Юля скромно оглядывается, стесняясь чужих взглядов, на щеках ее румянец.

– Мы нашли только пятерых. Пять таких же акци, как ты. Больше не смогли, извини. Но сейчас они там, – она показывает пальцем вверх, – с твоей схемой на руках, и эйнерам очень несладко! Думаю, железяки уже недосчитались нескольких десятков склепов и продолжают терять ключевых биоников.

Снова обнимаю девчонку, крепко прижимаю к себе. Трудно даже представить, чем я обязана ей…

– Идем, – тяну ее за руку в свою каюту, закрываю дверь изнутри, – Ты ведь никому не сказала?

– Только лохматому. Но мы с ним нашли общий язык, он вообще мировой парень!

Она улыбается, а я вытираю с ее щеки темные разводы.

– Это коротнуло в пульте, когда нас обстреляли на подлете к Расцветающей.

– Хорошо, что никому не говорила. Пока не стоит рассказывать им, что ты… что ты сама – эйнер.

– Я же не такая, ты знаешь! Совсем не такая, как остальные. Уверена – среди эйнеров всегда были противники войны, но нас…

Она сжимает кулаки, закрывает глаза и мне кажется, что девчонка готова заплакать.

– Нас преследовали. Стирали память, биоников переводили в склепы. Я ничего не знаю о том, кем родилась, что было в моей прошлой жизни… А после того, как вселили в выращенное тело, мне стоило огромных трудов обмануть систему, сбежать, устроить свое одинокое существование в лесу.

Глажу ее по голове, стараясь успокоить.

– Конечно. Я все понимаю. Но, боюсь, остальные понять не смогут. Может быть, позже.

Юлька кивает.

У нас нет ни времени, ни возможности дожидаться исхода сражения, тем более, что пожар восстания перекидывается от одной системы к другой и пока станет ясно, чем все закончится, может пройти не один день, а то и не одна неделя.

Я знаю, что колосс сопротивления, обрушившийся на захватчиков, был создан с одной единственной целью. Среди хаоса и неразберихи из обитаемых миров должны уйти незамеченными несколько кораблей. Сколько нас будет после столкновения на орбите Расцветающей – десять, восемь? Сколько бы ни было, мы пойдем по намеченному маршруту и сделаем то, что должны.

Проскальзываем через пылающие звездные системы, в которых продолжаются широкомасштабные сражения, локальные битвы, дуэли между отдельными кораблями. Я стараюсь не замечать всего этого, но тысячи, сотни тысяч смертей, положенных на алтарь победы, провожают меня, словно барабанный бой, несущийся вдогонку эскадре…

– Ты одна все это сделала? – Хэлг протягивает мне кружку с чаем.

– Смеешься? Подготовкой занимался и Андрей, и Юлька, и чертова уйма знакомых и незнакомых людей! По-моему, даже Северский в системе Саленоса приложил руку. Но те, кто считает себя Гражданским корпусом, доверились мне. Они начали тогда, когда я сказала. Впрочем, это не сильно помогло… Можно было начать и раньше. Все равно с альфа-биоником ничего