– Я подделаю его почерк. Того бионика, который на меня охотился. Уверена – он был важной шишкой и, если мы будем держаться понаглее, это может сработать. Ты пропускаешь ко мне все их запросы и направляешь обратно мои ответы. Я знаю, что сможешь.

– А на самом гейте тоже будешь отдавать приказы от имени альфа-бионика?

– Этого не потребуется. Когда ты окажешься внутри, я через тебя найду кого-то из операторов станции и заставлю его отключить всю систему. Мне даже не потребуются для этого специальные знания, ведь в мозгах у эйнера они уже есть. А главное – он будет считать, что делает это сам.

Юля озадаченно взлохмачивает свои волосы, запуская в них пальцы, что-то беззвучно шепчет, будто просчитывая возможные варианты.

– Разве ты способна на такое? – она снова смотрит мне в глаза и я вижу в ее взгляде надежду. Надежду на то, что отвечу “нет”. Она не хочет верить в то, что я могу управлять эйнерами.

– Да.

Юля встает с кровати, снимает футболку, одевая вместо нее рубашку, натягивает на ноги брюки и ботинки.

– У нас мало времени?

Я киваю в ответ. Завязывая шнурки, она спокойно замечает:

– А шансов на то, что я смогу покинуть гейт и вернуться на Золотую лань до того, как вы уйдете в прыжок, еще меньше.

Молчу, не желая ни подтверждать ее слова, ни обнадеживать девушку. Шансов у нее действительно мало. Но вижу, что она готова и давать ей право выбора не собираюсь. Это нужно не только мне, это нужно всем – всей эскадре, всему человечеству. А может и всем разумным существам в галактике.

– Я готова, – Юлька открывает дверь, тут же сталкиваясь с Хэлгом.

Несколько секунд мы стоим друг напротив друга, пилот смотрит то на меня, то на свою новую подружку. Смотрит на ее одежду. Потом медленно поворачивает голову из стороны в сторону.

– Нет… Нет! Что бы вы ни придумали, куда бы ты ее не отправляла, Вероника, я этого не допущу! Слышишь?! – он подходит ко мне вплотную и я вижу, что лицо его покраснело от ярости, – Хватит! Юля и так сделала для нас больше, чем могла!

– Кроме нее некому.

– Ерунда! Я сам полечу, если хочешь! На разгонный гейт, да? Черт, Вероника, ты стала какой-то…

– Какой? Ну же, говори. Бездушной тварью?

Он не хочет говорить это вслух, но и так все понятно.

– Кроме нее некому, Хэлг, – повторяю я, – И ты не поможешь ей, не заменишь ее.

– Но почему?!

Юлька хватает его за рукав, затаскивая в свою каюту, а на меня смотрит так, что я понимаю – надо выйти. Дверь закрывается. Минуты уходят одна за другой, я почти физически ощущаю любопытные взгляды, которые ощупывают нашу эскадру. Сколько пройдет времени, прежде чем отправят корабли на проверку? Но я не эйнер. Хэлг не прав, во мне есть человеческое и я не пытаюсь прервать последние мгновения их близости. Упрямо жду, хотя напряжение растет, становится осязаемым.

Дверь открывается. Юля спокойна, взгляд ее холоден. Но лицо Хэлга бледнее мела: теперь он знает все. Кого станет больше ненавидеть – меня, за то, что я сейчас делаю, или ее, за то, что она не человек и молчала об этом?

– Если с ней что-нибудь случится, – его желваки на скулах непроизвольно напрягаются, – я никогда тебе этого не прощу.

“Следовало ожидать. Ну что ж, значит, так тому и быть”.

Челнок отделяется от Золотой лани. Не эйнерская техника, но за годы вторжения и заимствования друг у друга технологий чужие должны привыкнуть к кораблям акци и менсо. Этот их вряд ли удивит. Весь вопрос в том, кто на борту.

– Нам оставаться на месте? – спрашивает Джейкоб.

– Да, но будьте готовы к прыжку в любой момент. Как только появится возможность, надо будет уходить.

– А она?

Он не удивлен тем, что я игнорирую его вопрос. Для капитана пиратского судна это нормально. Нет ничего удивительного в том, чтобы бросить одного ради спасения остальных.

– Уйти по-тихому, наверное, не получится? Вряд ли отключение гейта сойдет за неожиданную поломку.

– Посмотрим, – я провожаю взглядом удаляющуюся искорку челнока и все еще терзаюсь сомнениями, – Остальные, кого эйнеры заперли в системе, вряд ли будут ждать, когда устранят “поломку”. Многие уйдут в прыжок сразу после того, как поймут, в чем дело. Можем под шумок улизнуть и мы. Без пальбы, не обращая на себя внимания. Но может статься, что придется и пострелять.

“Меня пытаются прощупать” – юлькина линия связи доносит до моего сознания чужой запрос. Сосредоточившись, я отправляю ответ, тщательно копируя почерк альфа-бионика. Ответ короткий, без лишних пояснений, которые могли бы вызвать ненужные вопросы. Проходит минута и я принимаю новое сообщение: это указание точки в конструкции гейта, где челнок может пришвартоваться. Первая преграда пройдена.

– Всем заткнуться! – я откидываюсь в кресле, закрываю глаза.

Сейчас нельзя ошибиться. Ответственность за тех, кто рядом, за девчонку, приближающуюся на челноке к разгонному гейту, ложится на меня одну. И я должна всех их вытащить! Не дать слабину, не испугаться, не позволить искусственному разуму быть хитрее.

Чувствуя юлькино сознание и тот информационный поток, который тянется к ней от станции, я словно своими глазами вижу, как челнок приближается к огромной конструкции, мерцающей навигационными маячками, светящейся секциями энергетических установок. Где-то там, между этих секций, проложены технические коридоры для обслуживающего персонала, скрыт центр управления.

Показались швартовочные фермы и гибкая кишка универсального шлюза. Автопилот подставляет бок корабля, позволяя подтянуть его к станции, зафиксировать. С лязгом и свистом воздуха, выравнивающего давление, челнок стыкуется с гейтом.

Я сжимаю зубы – из-за расстояния связь с Юлей слабеет, мне приходится сильно напрягаться, чтобы продолжать чувствовать ее. Если потеряю контакт, девчонка останется один на один с железноголовыми.

Она уже внутри. Куда теперь? Направо и налево уходит бесконечный путепровод, кольцом охватывающий всю станцию. Рядом никого. Мне необходимо чужое сознание, чтобы получить информацию, но до того, как я успеваю принять решение, Юлька сама поворачивает направо, быстро идет по коридору. Хорошо, пусть будет так. Тяжелые подошвы ботинок стучат по металлическому полу, отправляя в путешествие по магистрали гулкое эхо шагов.

В ее сознании нет страха или обиды. Она просто делает то, что нужно. Хрупкое биологическое создание, похожее на нас, и