Я увидел у одного из кораблей роскошную палатку с цветком лотоса и поспешил туда. Если уж у господина Чана не было подходящих ножниц, то их не было на всём рынке.

- А, приветствую достопочтенного лекаря! – разулыбался молоденький торговец и выдал почти без акцента: – Какое счастье, что вы нас почтили своим визитом, лекарь Лим, я мечтал лично выразить вам свою благодарность! Меня зовут Чан Хван Цзи, я старший брат Юн Лана.

- Как здорово вы говорите по-росски! – восхитился Арант.

- Да, мне хорошо даются языки, - кивнул Хван Цзи без ложной скромности. – Я знаю еще восемь. Три – почти в совершенстве.

- Восемь! – благоговейно прошептал Арант и устремил взгляд куда-то за горизонт, видимо, пытаясь постичь всю глубину гениальности заморского полиглота.

- Так что вы желаете, лекарь Лим? – тем временем спросил Хван Цзи. – У нас есть кольца, талисманы, ожерелья, броши, изысканные ножи и кинжалы…

Я осмотрел прилавок.

- А маленькие ножницы у вас есть?

Китайцы не подвели. Поскольку в империи Цин длинные ногти считались признаком богатства и власти, для ухода за ними существовали и краски, и специальные наконечники для ногтей. Для доктора в моем лице нашелся замечательный дорогой маникюрный набор с ручками из слоновой кости откуда-то из Европы. С щипчиками для заусенцев, пилочкой, ножницами – я чуть не разрыдался от счастья, когда увидел это чудо!

- Беру!

Как все порядочные люди, мы поторговались. Арант только крякнул, услышав конечную цену, но возражать не стал и послушно отдал деньги.

- Лекарь Лим, - добавил Хван Цзи, когда я засовывал заветную коробочку во внутренний карман, и покосился на Аранта. – У нас есть также набор для акупунктуры. Это совершенно замечательные иглы с нефритовыми наконечниками...

- О чем это ты тут толкуешь? – тут же подозрительно уточнил Арант. – Что за акупунктура?

Я сделал торговцу большие глаза и ответил:

- Это мерные иглы. Для работы с маленькими объемами порошков.

- Ага-ага, - понятливо закивал парень. – Так что? Будете брать?

И вытащил из-под прилавка знакомую шкатулку с китайским драконом на крышке. Почти такая же, только другого цвета, лежала в моих вещах. А я про неё и думать забыл. Уж не иглы ли в ней лежали?

- О, нет, благодарю. У меня есть, - отказался я.

Мы распрощались с Чаном и отправились дальше.

- Ты точно больше ничего не хочешь? – уточнил Арант, поглядывая на меня с каким-то лукавством. – Может быть, новый гребень или зеркало? Или обувку новую? Дан Вторакович привез из Сафи прекрасные сафьяновые сапоги.

- Нет, благодарю, я купил всё что хотел, - я не удержался и зевнул. Хорошо, что лицо прикрывала маска.

Прогулка выдалась долгой и довольно утомительной.

- Точно? – продолжал Арант. Он даже кошельком позвенел. – У меня тут осталось еще несколько монет. Может быть, посмотрим одежду?

- М-м… - я рассеянно обвел взглядом рынок, сделал пару шагов, повернул за угол и чуть не захлебнулся слюной.

Аромат жареного мяса, невероятно густой и вкусный, ударил по рецепторам так, что чуть не закружилась голова. Сложный, насыщенный специями, с дымком и луком… Желудок выдал жалобную руладу, напомнив, что на обед получил лишь пару жалких бутербродов с сыром.

- Да, я хочу! – выпалил я и помчался к источнику этого невероятного запаха, на зазывные, очень аппетитные крики:

- Донер-кебаб, шиш-кебаб, адана-кебаб! Ай, кому донер-кебаб, шиш-кебаб, адана-кебаб? С лавашом, на лепешке, зелень, укроп!

Донер-кебаб оказался местной шаурмой. И даже с помидоркой. Я заказал себе и Аранту по огромной порции с двойным мясом и острым соусом и не утерпел – снял маску и смачно откусил, едва мы сели за огороженный столик.

- Э-э… - протянул Арант, глядя на меня. Глаза у него округлились.

Я усилием воли убрал зверское выражение, с хлюпаньем втянул соус в рот и прочавкал:

- Фто?

- Тебе не слишком? Да и мяса… многовато… - выдавил Арант.

Я сделал мощное глотательное движение и запил всё это сладким компотом.

- Нормально! В самый раз! Что смотришь? Я люблю мясо!

- У тебя капля на щеке, - несчастным голосом произнес Арант, наблюдая за постепенным исчезновением донер-кебаба. – Ты… не похож на человека с хорошим желудком. Я думал, ты больше зелень любишь… Кашки там всякие…

Вот что значит питаться на бегу. Арант привык, что я кусочничаю, и теперь картинка разрывала ему мозг.

- Я тебе что, корова, чтоб траву жевать? – хмыкнул я, слизнув каплю с уголка губ, и снова откусил огромный кусок. На языке растекался восхитительный вкус. Я блаженствовал и совершенно этого не скрывал, отбросив манеры и приличия в сторону. Всё равно это видел лишь Арант.

- В Кроме и Доме ты ел меньше, - заметил Арант, неспешно поглощая свою порцию.

- У вас готовят плохо, недосаливают всё время, специй не признают, - признался я. - М-м… Вкуснятина!

Почему Аранта не устроил мой хороший аппетит и почему он сделался мрачнее тучи, когда я нашел на рынке настоящую саблю и с восхищением сделал ей пару взмахов, до меня так и не дошло.

Вернувшись в Дом Порядка, я с радостью узнал, что служительницы решили устроить банный день. И баня, в отличие от жуткой постройки Дана Втораковича, была почти нормальной – с железной трубой на печи. От совместной помывки я привычно отказался и пошел последним, в почти остывшую по местным меркам парилку. В этой бане стояла чудесная кадушка: огромная, с высокими бортами. Я наполнил её горячей водой, добавил немного травяного мыла, эфирного масла с глицерином, взбил всё это в густую пушистую пену, поставил рядом с получившейся ванной блюдо с деликатесами и приступил.

Кожу пришлось хорошенько почистить. Я натерся солью, с превеликой осторожностью выдавил угри и пробки и только после всего этого опустился в горячую воду, вытянув ноги. Закон Архимеда тут же поднял пену до самого подбородка. Я размазал по лицу маску из масел и трав, налил себе в кубок вина, взял первую креветку и откинул голову на бортик. Горячая глицериновая вода проникала в каждую пору, смягчая кожу, лечебная маска чуть пощипывала лицо, сочетание белого вина и креветок ласкало рот, вокруг витали древесные ароматы. Почти цивилизация. Блаженство. О, как же этого не хватало!

Но через десять креветок и кубок вина жестокая реальность напомнила о себе. Дверь резко распахнулась – и в парилку влетел одетый Арант. В прямом смысле. Почему-то он шагнул спиной вперед, оглянулся через плечо в последний момент, увидел меня и, закономерно споткнувшись о высокий порог, кубарем покатился по полу. Дверь крепко захлопнулась, и в предбаннике что-то подозрительно прошуршало. Я покосился на неё, глянул на Аранта… Тот вытянулся на полу и растерянно смотрел на меня, по шею сидевшего в пышной белой пене с зеленой массой на лице. По-хорошему его следовало выкинуть, но, поскольку настроение у меня было благодушным, а ударился он, видимо, сильно, я только отсалютовал ему бокалом вина и мирно сказал: