Ночь оказалась сложной. Я долго ворочалась и не могла уснуть, а когда, наконец, провалилась в тревожный сон, то там меня поджидали кошмары. Кровавый переулок, взрывы и вопли раненых, стонущие коряги и гниющие яблоки под ногами.

Я проснулась и долго не могла прийти в себя. Было душно, несмотря на открытое окно, комната давила, а от сна осталось тяжелое, гнетущее ощущение безысходности. И я не придумала ничего лучше, как выйти пройтись по дому.

Но распахнув дверь и ослепнув на мгновение от приглушенного света магических светильников, я растерянно замерла.

Напротив моей двери на полу, облокотившись спиной о стену, сидел Раймонд. Одна нога выпрямлена, другая согнута в колене, в руке темная бутылка. Энт-Тёрн молча смотрел на меня сияющими зелеными глазами и даже не пытался подняться на ноги.

Парень хлебнул прямо с горла, глубоко и тяжело вздохнул и произнес единственное слово своим потрясающе низким хриплым голосом:

– Спи.

Я сделала шаг назад в комнату, закрыла дверь и прислонилась лбом к мертвому дереву, внезапно показавшемуся прохладным.

Снов в эту ночь больше не было.

Я предполагала, что найти книгу, зная название и ее автора, труда не составит.

Как бы не так!

Мы перебрали весь стеллаж – искомого на нем не было. Мы обратились за помощью с энт-Эпли. Раймонд вдохновенно наврал про сноску в какой-то книге, которая жутко меня заинтересовала. Я едва успевала кивать в правильных местах. Хранительница на мгновение прикрыла глаза, а затем покачала головой – в библиотеке книги тоже не было.

Я уже успела окончательно отчаяться, но когда мы отошли на достаточное расстояние от хранилища знаний, Раймонд авторитетно заявил:

– Книга в запретной секции.

– Это ты как определил? – удивилась я.

– Мелисса знает свои владения наизусть. Ты обратила внимание, что она прикрывала глаза? Мысленно проверяла, где лежит книга. Если бы ее правда не было – она бы ответила сразу. Если бы она была в зоне доступа – просто выделила бы нам проводника. Но она проверила, нашла и сказала, что книги нет. Вариант лишь один – закрытая секция.

Это обнадеживало.

– И как нам туда попасть?

– Ну… попасть-то не так чтобы сложно… сложнее отвлечь энт-Эпли.

Мой вопросительный взгляд был проигнорирован, но поскольку Раймонд уверенно куда-то шагал, я увязалась следом. Как выяснилось, шел он к Иви, у которой почти поселился Керт.

– Привет! – бодро поздоровался Раймонд. – Нам нужна ваша помощь.

Ребята выжидающе посмотрели на нас, я же примерно так же выжидающе посмотрела на Раймонда.

– Нужно, чтобы вы отвлекли энт-Эпли, – не стал тянуть с объяснениями парень.

Иви помрачнела и протянула руку. Керт достал из кармана и вложил в ее ладонь кулон из внушительного куска янтаря. Уж и не знаю, какая за этим кулоном стояла история, но по меркам ребят стоил он прилично, а Иви наотрез отказывалась его надевать. А вот теперь пришлось.

– О чем спорили? – поинтересовалась я.

– О том, роман у вас или неприятности. Иви считала, что роман. Я ставил на неприятности, – пояснил Керт и, тяжело посмотрев на Раймонда, спросил: – Расскажешь?

Раймонд промолчал, и Керт усмехнулся:

– Надолго отвлечь-то?

– Часа хватит, – заверил Раймонд.

– Часа… Милая, как насчет яблок? – улыбнулся Керт, посмотрев на невесту.

Та в ответ пробурчала: «Что только не сделаешь ради этих благородных любителей найти приключения на свои филейные части тела», – но помочь согласилась.

План был простой, а точнее, как сказала Иви, скучный. Ребята с грохотом и шумом лезли воровать яблоки у энт-Эпли, мы с Раймондом в это время пробирались куда надо и делали, что делали, а потом проставлялись перед ними ужином в гвардейском кабаке.

Я думала, что мы засядем на подоконнике немного выше по лестнице и будем ждать, пока энт-Эпли спустится вниз. Но Раймонд объяснил, что Хранительница пользуется тайными проходами в стенах Древа познания, и, если ночь пройдет хорошо, мы ее не увидим. Какое-то время мы сидели на подоконнике, Раймонд смотрел на карманные часы, отсчитывая оговоренное время.

Молчание угнетало, и я решила позадавать неудобные вопросы:

– А зачем ты раньше пробирался в Закрытую секцию?

– За книжкой.

– За какой?

– Увлекательной, – прозвучал исчерпывающий ответ, и Раймонд спрыгнул с подоконника: – Идем.

До Хранилища знаний мы дошли без особых проблем – энт-Эпли действительно отсутствовала, а дверь в библиотеку была не заперта. По распоряжению леди-ректор в библиотеку можно было попасть в любое время суток, но, чтобы пройти сквозь стену, требовался бумажный журавлик, который потом и являлся записью о посетителе.

На столе энт-Эпли приглашающе лежала стопка зеленой бумаги и серебряное стило.

Раймонд чиркнул на листе название какой-то книги, лежащей на втором этаже библиотеке в самом дальнем углу на полке под потолком, бумага ожила и сложилась в журавлика.

Дальше все должно было быть просто: мы заходили внутрь, Раймонд шел за журавликом, открывал мне проход в Закрытую секцию, потом бродил по библиотеке и подбирал меня на обратном пути к выходу. Простой и скучный план, отработанный ребятами до мелочей за шесть лет учебы.

Который, естественно, не сработал именно в этот раз.

Книга, которая должна была лежать бесконечно далеко, оказалась методичкой в первом же стеллаже при входе. Раймонд хмыкнул, пролистал книжонку и вписал в журавлика первые десять пунктов из используемой литературы.

Пройдя еще пару стеллажей, мы поняли, что не одни в библиотеке. И это во втором часу ночи! Откуда-то раздавался негромкий разговор о магических свойствах цветков синего дендробиума, открытых Катрин Уэрхо. Эта леди была знаменита своими эпатажными выходками, в том числе и совершенно неканонической свадьбой в чистом поле, чем чуть не довела наше аристократическое сообщество до полуобморочного состояния. Цветки дендробиума, кстати, с тех пор вошли в состав некоторого количества косметических мазей, частенько используемых леди в качестве примочек для глаз от отеков и синяков.

Чтобы попасть в Закрытую секцию необходимо было: не попасться на глаза другим студентам, отделаться от журавлика и вскрыть защиту.

Первое труда не составило, благо нам нужно было в другой конец библиотеки. Второе Раймонд выполнил изящно, пронумеровав все десять пунктов цифрой «один». Бумажный журавлик зациклился, не в силах определить, какая же книга нужна нам в первую очередь.

Оставив проводника метаться меж стеллажей, мы отправились к цели этого мероприятия.

Вообще, я думала, что попасть в закрытую секцию можно только радикально сломав защиту, что должно сопровождаться соответствующим светопреставлением. Но все оказалось несколько хитрее. Раймонд назвал этот прием «Примем Бриза», поскольку придумала его Иви, и действовал он безотказно.