Демонстрация привела меня в полнейший восторг. Я буквально засыпал Варма сбивчивыми вопросами и похвалой, чем здорово польстил ему. Варм сразу изложил планы относительно того, как он собирается применить чудодейственную жидкость: отыскать тихое местечко на реке, запрудить определенный ее отрезок и под покровом ночи вылить в воду золотоискательную смесь (очевидно, в бульших количествах). Далее, когда смесь возымеет действие, Варм не спеша войдет в реку и соберет золото. Свечение, пояснил он, длится всего несколько драгоценных минут, но и тех должно хватить. Больше не придется гнуть спину неделями. Выработав один участок, Варм перейдет к следующему, потом к другому и так пока не наберется гора золота нужного размера. После Варм продаст секретную формулу за миллион долларов и проживет остаток жизни, почивая на лаврах и в неге заслуженных успехов.

Я дрожал. Закружилась голова. Я признался Варму, что его изобретение воистину потрясает. Остался лишь один вопрос, задавать который я не спешил. Боялся оскорбить человека, нарушить торжественную атмосферу, воцарившуюся в комнате, однако не спросить просто не мог и потому решился: «Отчего вы столь откровенны со мной? Откуда знаете, вдруг я разболтаю вашу тайну и предам ваше доверие?» «Я уже говорил, почему взял в долю вас, — ответил Варм. — Мне было необходимо с кем-то поделиться планами, посвятить в дело, и смею надеяться, вы — тот, кто нужен». «Однако я слежу за вами, и мне за это платит человек, который уже выслал по вашу душу головорезов!» — воскликнул я. «Все верно, и тем не менее позвольте спросить: Командор назвал повод для моего убийства?» — «Он говорит: вы — вор». — «И что же я такого ценного украл?» — «Командор не соизволил мне сказать». — «Он не сказал, потому что нечего говорить, — решительно заявил Варм. — Он откровенно лжет, будто я вор. Я лишь отказался выдать рецепт золотоискательной жидкости. Полгода назад в Орегоне я пришел к Командору и попросил взаймы денег на поездку в Калифорнию. Для убедительности провел демонстрацию, идентичную той, какую вы только что наблюдали. Думал, делаю справедливое и щедрое предложение: в обмен на оплату экспедиции я пообещал половину найденного золота. Командор воодушевился и был согласен оплатить все расходы, но стоило мне отказаться выдать формулу, как он пришел в ярость. Нацелил мне в лоб револьвер. Правда, пьяный, он не сумел как следует прицелиться и даже толком не стоял на ногах. Он покачнулся, и я, поймав момент, метнул ему в лицо пресс-папье со стола. Повезло, попал прямо в лоб. И он рухнул передо мной на колени. Когда я бежал вниз по устеленной коврами лестнице, перемахивая через три ступеньки за раз, он орал мне вслед: „Не уйдешь, Варм! Ты мой! За тобой придут, усмирят и отнимут формулу!“ Я нисколько не сомневался в словах Командора и потому не удивился вашему, мистер Моррис, появлению. Удивило и удивляет меня другое: как человек вроде вас может посвящать свою жизнь служению палачу и тирану?»

История, рассказанная Вармом, показалась мне правдивой: с полгода назад Командор и правда носил на лбу повязку.

Я походил немного по комнате, размышляя и прикидывая шансы. Да, Варм заставил меня крепко задуматься. Наконец я спросил, далеко не спокойным тоном: «Чего же вы от меня ждете? Чем я вам помогу?» — «По-моему, все просто, — ответил Варм. — Я беру вас в дело партнером, пятьдесят на пятьдесят. Вы возьмете на себя расходы в нашем нелегком предприятии, потому как затраты на одну только еду поглотят все мои скудные сбережения. На время я подселюсь к вам в номер и заготовлю побольше золотоискательной жидкости. Мне потребуется ваша помощь в качестве ассистента. Также мне нужна будет ваша физическая сила, когда мы разобьем лагерь у реки. Еще вы станете голосом и лицом нашего предприятия, ибо у вас дар, каким я от природы обделен: вы складно говорите и доходчиво объясняете. Возьмете на себя получение патента, хождение по конторам, ведь нужно заключать контракты, а я во всей этой кутерьме и рукотворной бумажной паутине запутаюсь и все испорчу. Но это после. Сейчас нам предстоит проверить, так ли хороша моя смесь в реальных условиях». — «Вы представляете, как Командор отнесется к нашей сделке? — спросил я. — Хорошо понимаете, чего от меня просите?» Тут Варм положил мне руки на плечи и произнес: «Вы не слуга на посылках у тирана, мистер Моррис. Вы достойны лучшего. Мир ждет, идемте со мной, боритесь за свободу. Награда стоит того, и деньги, богатство — лишь малая ее часть». Мое сердце преисполнилось тяжести, и Варм, понимая, что мне требуется время на раздумья, покинул номер. Обещал прийти за ответом следующим утром.

Я же опустился на кровать и стал смотреть, как постепенно гаснет свечение в шкатулке.

* * *

Прошло уже несколько часов, а я как сидел, так и сижу. Ответ прямо передо мной. Он очевиден и в то же время требует неизмеримой смелости. Мне не к кому обратиться за советом, и решение я принимаю сам. Как же мне нелегко.

* * *

Ночью я почти не сомкнул глаз. Утром пришел Варм. Я дал ему согласие отправиться к Светящейся реке. Он истинный гений, сомнений нет. Да, мне отвратно нарушать долг, однако я следую велению сердца. В конце концов, ради чего я живу? В прошлое мне остается смотреть с презрением: меня вели, мной распоряжались. Хватит, отныне моя жизнь принадлежит только мне. Сегодня я заново родился и вновь беру судьбу в свои руки. Я изменился, я другой, и прежним мне не стать.

В полной тишине мы с Чарли переваривали занимательную историю Морриса. Затем я подошел к обеденному столику и пальцем провел по крышке. Она была присыпана земляной пылью. Я показал трясущуюся руку Чарли.

— Верю я, верю, — сказал он. — Командор дал четкое указание: прежде чем убить Варма, необходимо вытянуть из него любыми средствами, причиняя какую угодно боль, некую формулу. Я спросил, что за формула такая, но Командор ответил, мол, не мое это дело. Сказал: Варм поймет. Когда же я добуду формулу, мне предстоит беречь ее как зеницу ока.

— Почему ты сразу мне ничего не сказал?

— Командор не велел. Да и зачем тебе? Начальник напустил такого тумана, что я сам даже ничего не смог понять. Командор никогда не действует просто, его приказы для меня — загадка. Помнишь, как в позапрошлый раз я для начала ослепил человека и только потом прикончил его?

— Командор велел?

Братец кивнул.

— Он сказал, что жертва поймет смысл послания: надо подержать ее в темноте и лишь затем нашпиговать пулями. Задание с формулой показалось мне очередным чудачеством, и я не придал ему значения.

Встав с кровати и заложив руки за спину, Чарли подошел к окну, выглянул на склон холма. Постоял немного в тишине и наконец заговорил тихо и мрачно:

— Знаешь, братец, я всегда убивал врагов Командора почти с удовольствием. Они злодеи чуть меньше Командора, но и хорошего про них ничего не скажешь. Ни чести в них, ни сострадания. Но убивать человека только потому, что он гений, мне не по душе.

— Мне тоже, братец. И я рад слышать от тебя эти слова.

Чарли шумно выдохнул носом.