Наверное, потому, что был неопасен: она не интересовала его как женщина. Зато рядом с Джошуа она остро сознавала свое женское начало, хоть этот человек по-прежнему оставался для нее неразрешимой загадкой.

По его собственному признанию, Лили его очаровала. В его голосе безошибочно угадывались боль и сожаление.

«Она была красивой, энергичной, жизнерадостной. Ее смех был похож на перезвон колокольчиков. Я безумно ее любил. Когда она приняла мое предложение, я был на седьмом небе от счастья…»

Он говорил о Лили Панкхерст как об идеальной женщине. Анне отчаянно хотелось, чтобы какой-нибудь мужчина когда-нибудь отозвался о ней в таких же пылких выражениях.

Тут она со стыдом поняла, что ревнует к покойнице, и оставила эти глупые мысли. И все-таки, почему он бросил Лили? Она знала, что дальнейшие расспросы бессмысленны: Джошуа объявил эту тему запретной.

Несколько минут они молча брели по берегу, потом лорд вдруг остановился и указал вниз, на камни.

– Эта ракушка ходит.

– В ней сидит рак-отшельник.

– Да?

Они вместе присели на корточки и стали смотреть, как маленькое существо лавирует между камнями, покачивая щупальцами и быстро работая клешнями.

– Он похож на омара, – сказал Джошуа. – Зачем он носит ракушку?

– Он там живет. Когда подрастет, ему придется сбросить эту ракушку и найти себе другую, побольше, чтобы устроить в ней домик. – Она с интересом взглянула на Кеньона. – Вы что, никогда не видели рака-отшельника?

Он покачал головой.

– Поместье Стокфорд-Эбби находится вдали от моря. Я был на берегу всего один раз, когда сошел с транспортного корабля.

Значит, он не знаком с чудесами морского побережья? Сама Анна, будучи маленькой девочкой, провела на пляже немало счастливых часов. Поддавшись минутному порыву, она сказала:

– Тогда пойдемте! Будем восполнять пробелы в вашем образовании.

– С удовольствием!

Увидев, как потеплели его глаза, Анна почувствовала легкое головокружение. Она оглядела скалистый берег, потом поддела мыском кожаной туфельки побег зеленой морской водоросли.

– Это fucus saccharinus, – сказала она. – В народе его называют «морской пояс». Местные жители употребляют это в пищу.

– Похоже на ту склизкую травку, на которую жалуется Гарри. Он говорит, что Пег добавляет ее в супы и тушеное мясо.

Анна засмеялась.

– Уверяю вас, это очень полезно и питательно.

– Скажите об этом Гарри. Он думает, что она хочет его отравить и подмешивает в еду медленно действующий яд.

Они пошли дальше. Анна показывала Джошуа разные виды ракушек и улиток, морские яйца и жгучих медуз, напоминавших куски прозрачного желе. Она сняла перчатки, чтобы дотронуться до завитков морской ракушки. Потом они заметили выброшенную на берег морскую звезду. Джошуа поднял ее с камней, подержал на ладони и, не обращая внимания на соленые брызги, обдававшие его блестящие черные сапоги, вошел в волны и выпустил в море.

Когда он вернулся к Анне, с его рук стекала вода.

– Вот, я спас бедное существо! Может быть, это хоть немного поднимет меня в ваших глазах.

У нее перехватило дыхание при виде его улыбки. Она завидовала ветру, который трепал его волосы. Ей тоже хотелось поиграть с этими густыми черными прядями.

Сжав руки в кулаки, она чопорно сказала:

– Только болтун хвастается своими добрыми делами.

– Больше не буду. Простите мне мои грехи.

Виноватый взгляд Джошуа не вязался с его, хищной ухмылкой. Анна опять не удержалась от смеха. Странно, но его шутки подняли ей настроение.

– Я сильно сомневаюсь, что вы считаете себя грешником, милорд.

Он опустил взгляд к ее губам.

– Давайте отбросим формальности. Зовите меня просто Джошуа.

– Я не могу, ведь вы мне не родственник.

Анна следовала правилу, заведенному в обществе. Однако после вчерашней ночи, побывав в его спальне и услышав, как он кричит от душевной боли, она мысленно начала называть его Джошуа. Этот эпизод что-то изменил в их отношениях. Интересно, почувствовал ли он то же, что чувствовала она? Или, погруженный в ночные кошмары, он не запомнил, как прижимался к ней своим полуголым телом?

– Однако Панкхерста вы называете по имени, – заметил лорд.

– Я знакома с Дэвидом уже пять лет.

– Но я готов поспорить, что вы никогда не входили в его спальню посреди ночи. И не лежали, под ним в постели.

Значит, он не забыл. Анна невольно покраснела, и Джошуа, воспользовавшись замешательством своей спутницы, взял ее за руку. Его сильные, холодные от воды пальцы переплелись с ее тонкими изящными пальчиками. Анне вдруг отчаянно захотелось вновь очутиться в его объятиях, прикоснуться губами к его губам и ощутить на своей груди его ласкающую руку.

Они вернулись к одеялу, расстеленному в защищенном от ветра месте. Анна принялась выгружать из корзины продукты. Пег завернула им холодного жареного цыпленка, небольшой кружок сыра и батон хлеба с хрустящей корочкой. На дне корзины лежали фляжка с водой и бутылка красного вина. Джошуа взял ее из рук Анны.

– Как я понимаю, вода для вас, – сказал он.

– Да, конечно.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Хотя после такого трудного утра вам не помешало бы взбодриться чем-нибудь покрепче.

Он от души налил вина в два бокала и протянул один Анне.

– Я не пью спиртное днем, – сказала она и сделала глоток. Жидкость приятно согрела горло. – И Пег это знает.

– Значит, вино положила ваша мама. Наверное, это часть ее коварного замысла.

– Она думает, что мы влюблены друг в друга. – Интересно, почему мама никогда не подстрекала ее выйти замуж за Дэвида? Или она тоже знала о его порочных пристрастиях? Глядя на Джошуа, который вольготно раскинулся на валуне, Анна еще хлебнула вина. – Но вы никогда не будете ухаживать за женщиной, которая видит все ваши недостатки.

Он демонстративно поднял бокал.

– Вы так хорошо меня знаете!

Анна решила, что лорд над ней издевается, но вино вселило в нее храбрость.

– Я вот думаю… может быть, нам стоит подыграть маме?

– Простите, что?

– Сделаем вид, что у нас роман. Ведь должны же мы как-то объяснить, почему все время вместе.

Он сдвинул брови.

– Какая нелепая идея!

– А, по-моему, очень разумная. Теперь, когда мы объединили наши усилия, люди могут заподозрить неладное, если мы не скажемся влюбленной парочкой.