Иногда очень полезно иметь рядом кого-то, кто распорядится твоей жизнью. Папа сложил в сумку Ирины вещи, а заодно и мои. Я оделась, вышла в прихожую и стала безучастно смотреть, как папа ходит по квартире, проверяя электроприборы. Мы все выключили и закрыли квартиру на ключ.

Возникло ощущение, что здесь недавно кто-то умер. Так, наверное, и было – умерло мое счастье.

– Да ты совсем голову потеряла! – в десятый раз повторила Кира, нервно поглаживая льняную скатерть стола. – Он три раза был женат! В каждом браке – дети. Это не мужчина! Это шаляй-валяй! Одумайся, пока не поздно!

Лена сидела перед Кирой как подсудимая.

– Мам, Лена уже большая, – попыталась вступиться Лидуся. – Сама разберется в своей личной жизни.

– «Сама разберется»! – передразнила Кира. – Я и смотрю, как она разбирается! Один лучше другого! Ну этот же – донжуан! Неужели не видно?

Напрасно я беспокоилась за Лену. Лена, похоже, не слышала Киру. Взгляд моей тетушки был туманен. Мне же, напротив, каждое Кирино слово вонзалось в мозг.

– Вот Светланка все защищала своего благоверного, а что вышло? Как я говорила, так и вышло. А тоже ведь не слушала меня. А я сразу сказала, что он – хлыщ еще тот.

Я поднялась, чтобы уйти наверх.

– Мама, уймись, – попросила Лидуся. – Собрание окончено.

– А что я такого сказала? – не поняла Кира. – В собственном доме уж и сказать ничего нельзя. Если мать не скажет, то кто скажет-то? Чужим вы не нужны.

В доме родителей, видимо, сговорились ни на минуту не оставлять меня одну. Как только я вошла в свою комнату, вслед за мной просочилась Лена и с порога начала:

– Тебе необходимо развеяться. Скоро ведь каникулы, поезжай с Иришкой в санаторий.

– Меня никто не отпустит, – угрюмо отмахнулась я. – На каникулах я в интернате дежурю.

– Неужели есть дети, которых и на каникулы не забирают? – удивилась Лена.

– Большинство.

– Ну, а если ты, не дай Бог, заболеешь?

– Кому-то придется работать без выходных.

– Да… Ну и порядочки у вас. А я после отдыха никак к работе не привыкну. У меня читатели, а я все набираю ему эсэмэски… Или же перебираю книжки и откладываю то, что ему потом дам почитать. Ну, или гороскоп для него выписываю… Прямо ненормальная.

Все занятия моей тети казались мне пустячными, но я знала, что говорить об этом нельзя.

– А как и где вы собираетесь встречаться в городе? – спросила я, чтобы не молчать. – У тебя нельзя, у него нельзя.

– Он сказал, что обязательно что-нибудь придумает. А уж если он сказал, то это так и будет. Он собирается в ближайшее время заняться разводом.

– Вот и мне придется, вероятно, в ближайшее время заняться разводом, – с усмешкой сказала я.

– Ты что, с ума сошла? – голосом Киры спросила Лена. – И думать об этом не смей. У вас ребенок. Посмотри на меня! Что хорошего я видела без мужа?

Я отвернулась к стене.

– Светочка, прошу тебя! Не слушай Киру, не слушай Лидусю! – вскричала Лена испуганным голосом. – Слушай только себя!

– Лен, – прервала я теткину тираду, – а у тебя с Женей… было?

– При чем здесь Женя? – не поняла Лена. – Я уж и думать о нем забыла…

– Да это я так… Это ведь он выяснил, что у Игоря с Мариной роман.

– Роман? Что ты называешь романом? Ну, переспали пару раз… Какой это роман? Сколько они знакомы-то?

– Сколько? Столько же, сколько и ты со своим Александром.

– Ну, сравнила! Мы виделись каждый день…

– И они – почти каждый день.

– Но Игорь – женат! – горячо возразила Лена. – И Марина это знает.

– И твой новый – женат! И ты это прекрасно знаешь! Тебя это смущает?

– Да… Но Саша плохо с женой живет! Он ее не любит! Из-за детей только…

– А Игорь со мной – хорошо? Мы только и делали последнее время, что ругались. Наверное, он так своей Марине и говорил. Мол, не жизнь, а каторга…

Лена помолчала. Она прошлась по моей комнате, постояла возле меня, села в ногах.

– Ты сейчас бередишь свои раны, – сказала тетя. – Но это пройдет. Ты сама знаешь, что Игорь тебя любит.

– Лен, поговорим о чем-нибудь другом, – попросила я.

Но сменить тему мы не успели. В комнату заглянула Ксюха:

– Можно, я с вами посижу?

– Конечно, – сказали мы в унисон.

Ксюха села на стул, и воцарилось молчание. Мне тяжело было говорить, да и не хотелось. А Лена была счастлива, и ее тяготило общение с несчастными.

– Пока вы тут болтаете, я блинчиков испеку, – подскочила она.

Мы остались вдвоем.

– Свет, поживите с Ирой у меня, – вдруг попросила Ксюха. – Пожалуйста!

Я села на кровати, внимательно взглянула на свою подружку. Ксюха была похожа на брошенную собаку.

– А твоя мама?

– Маме от меня на работу далеко, а у нее я не могу. Там все время этот Валерий Иванович… Он всегда разговаривает со мной таким бодреньким голосом. Прямо тошнит… Я не могу с ними, и одна тоже не могу. Понимаешь?

– Не думаю, что мои будут в восторге от твоей идеи.

– Но вам же удобнее будет у меня. Тебе в школу близко, Ире в сад. Я ее забирать буду. Ну пожалуйста, Свет…

– Я подумаю.

На самом деле я не могла ни о чем думать. Я была рада, что за меня подумали, что я кому-то нужна.

Мы перекочевали в Поле Чудес. Ксюшка по крайней мере не задавала вопросов и не давала советов.

Она все еще находилась в некоторой прострации и, похоже, не совсем ориентировалась в происходящем вокруг. Дома она оставаться боялась, и поэтому таскалась со мной даже на работу.

В интернате подавленную, бессловесную Ксюху моментально облюбовала Карина Грошева. Едва мы появлялись, Карина вцеплялась в мою подругу и не отпускала до самого отбоя.

– Тетя Ксеничка, – пела Карина, заглядывая гостье в лицо, – вы такая хорошенькая, такая красивенькая…

– Спасибо, Кариночка, – удивлялась Ксюха. Под потоком вылитой на нее лести моя подруга начинала оттаивать.

– Какие у вас ногти красивые, какой цвет волос…

Ксюха осторожно гладила рыжие вихры Карины.

– А мне твой цвет нравится. Издалека видно.

– Так давайте поменяемся? – ловко маневрировала Грошева. Наконец она вырулила на главный вопрос: – Тетя Ксюша, а у вас дети есть?

– Нет, – вздохнула молодая вдова и вновь погладила девочку по вихрам.