Вот и отлично – есть повод прогуляться. Заодно посмотрю, нет ли здесь еще чего интересного. Правда, в такой темноте мало что увидишь…

Я вышел к площади и обнаружил, что там стоит автобус. Но не тот, в котором привезли нас, а другой – маленький, красный. Наверное, на нем еще какие-то ребята приехали? Я осторожно подошел к автобусу – пустой, и двери закрыты. И вокруг никого.

Огляделся. У дома, в котором сидел начальник, стояли люди. Вот влип! Я стою в тени автобуса, но стоит мне выйти, меня заметят, начнут приставать – что я тут делаю, и сразу отправят обратно. А возвращаться в корпус мне пока не хотелось.

Они о чем-то говорят, но так тихо…

– Врач приехал?

Это сказал тот высокий мрачный дядька, который встречал нас у дома. Надо же, все слышно!

– Да, это мамина подруга. Хороший специалист. Мы ее поселили в дальнем доме, и оборудование доставили.

Это не Маша. Это какой-то мужчина.

– Она в курсе?

Я насторожился. В курсе чего?

– Нет, для нее это просто лагерь для ослабленных детей. Она предупреждена, что могут быть неожиданности в медицинском плане, но какие – не знает.

– А мы – знаем? – печально спросил дядька и махнул рукой.

Теперь я их видел почти что отчетливо. Только серыми какими-то. Ну, ясно – света-то мало: все небо тучами заволокло.

Я ждал, что они еще что-то скажут, но они больше не стали ничего говорить и разошлись. Причем дядька пошел в дом, а мужчина – к автобусу, и я обмер. Сейчас он меня увидит!

За несколько шагов до автобуса он остановился, пристально посмотрел на меня и резко свернул по дорожке к крайним домам.

Он меня увидел. Он точно меня увидел! Но почему-то не захотел со мной встречаться. Почему?!

Ладно, поглядим…

Я тщательно замаскировался, причем подстраховался и замаскировался «от наблюдателя». И пошел вслед за ним.

Он не оглядывался, шагал себе и шагал, пока не пришел к домику, в котором горел свет. Постучал и зашел. Тогда я подошел к окну и напряг слух.

– Татьяна Викторовна, как устроились?

– Хорошо, – сдержанно ответила пожилая женщина. – Мне бы хотелось осмотреть ребят перед завтраком, раз уж сегодня не успели.

– Это мы устроим, – туманно пообещал парень. Он был моложе моего отца. Лет двадцать пять, наверное. – Ужин у нас, к сожалению…

– Ничего, – улыбнулась Татьяна Викторовна. – Ужин отдадим врагу, как говорится. Но я буду проверять качество еды для детей, – предупредила она.

Парень чуть не поперхнулся. Похоже, он не предполагал, что нас надо кормить.

– Каша… манная… Это хорошая еда для детей? – осторожно спросил он.

– Да, но еще надо добавить сливочное масло и вареное яйцо, – уверенно кивнула Татьяна Викторовна.

– Да, конечно, – он торопливо распрощался и вышел. Видимо, боялся, что она еще что-то предложит к завтраку.

Он вышел на крыльцо, перевел дыхание и проговорил:

– Вареное яйцо! С ума сойти! Ты чего тут делаешь?

Он это сказал без перерыва, и я не понял, с каким вареным яйцом он разговаривает.

– Я тебе говорю, – посмотрел он на меня.

– Мне?

– Ну да. Тебе спать пора…

И тут он осекся. Я понял его: для Волков сон сейчас – это не самый лучший способ проводить время.

– Гуляю, – спокойно ответил я. Понятно: даже сложная маскировка меня здесь не спасет. Разве только от врачихи прятаться?

– Ты кто?

– Женя Волчков.

Он посмотрел на меня пристально.

«Значит, Оборотень охотится за тобой? А с виду пацан как пацан…»

– А если за мной, так что? – огрызнулся я. Надоело мне все это!

– Ни фига себе… – вытаращился он на меня.

– А че такое? – выпалил я.

– Да так. «Небо голубое». Что я сказал?

Он что, свихнулся тут из-за завтрака?

– Да мы и без вареного яйца обойдемся, – успокаивающе сказал я и сделал осторожный шаг в сторону. – И без каши…

– Стой! – он схватил меня за плечо. – «Конь с рогами».

– Чего? Какой конь? Я не конь с рогами. Дядь, пусти! Я спать пойду! Чес-слово!

Все, он точно свихнулся! Вот влип!

Тут он рассмеялся и потащил меня к домику, где сидел тот дядька.

Все, я не жилец…

Правда, может, тот дядька нормальный? Его разговорами про завтрак не пытали, с ним договорюсь как-нибудь. И я пошел уже спокойно.

– Михаил Петрович! – с порога заорал парень. – Знакомьтесь, это Женя Волчков! Он на третьем уровне!

Какие уровни? Я ничего не понимал. Но дядька все понял, привстал и окинул меня взглядом:

– Не путаешь, Дима?

– Нет. Вот смотрите! «Женя, садись».

Я огляделся – у стола, за которым сидел дядька, есть табурет. Я на него и сел. А чего не сесть, раз предлагают?

– Вот видите! – ликовал парень. Чего это он, интересно, так радуется? Я подумал и встал. Может, он псих, а я его слушаюсь.

«Садись!» – скомандовал и дядька.

Я сел. Надо так надо.

– Да, дела. Тебе сколько лет?

– Двенадцать.

– Родители?

Я промолчал. Не хотел сразу рассказывать всю свою историю.

– Ладно. Книга с собой?

– С собой. В рюкзаке.

– На каком уроке остановился?

– Три первых урока прошел. И еще из середины один.

– Какой? Номер помнишь?

– Тридцать пятый.

Они переглянулись. Интересно, что не так?

– Значит, маскировка, десятикратное ускорение, Сила ветра и лечение, – утвердительно сказал дядька.

– Почему десятикратное? – удивился я. – Еще и стократное умею. Только ненадолго. А потом валяешься как дохлый, потому что сил нет…

– Стократное?! Ты не путаешь? – недоверчиво спросил Дима.

– Нет. Я в битве с Оборотнем использовал, точно помню…

Они опять переглянулись.

– Ты хочешь сказать, что дрался с Черным Вороном? – спросил Михаил Петрович.

– Ну да…

– Ни фига себе! – восхищенно сказал Дима и уселся на подоконник. А Михаил Петрович велел:

– Рассказывай!

И я рассказал все: и о том, как Черный Ворон стал меня преследовать, и как ночью мы встретились на школьном стадионе, и как мы дрались. От меня потребовали подробностей, и я постарался все вспомнить. И про молнию рассказал, и про ускорение. И про своих настоящих родителей рассказал тоже.