– Это какая-то ошибка, – мотнул головой Гена. – Я ничего такого не делал.

– Если бы вы, Геннадий Васильевич, ничего не делали, я бы вас трогать не стал. А вас в наручниках ко мне доставили… Вот, ознакомьтесь с постановлением на арест.

С постановлением Гена ознакомился по всей форме, под роспись. В убийстве он обвинялся. В убийстве на улице Щорса. Именно там они с Ренатом грохнули Шмита, а с ним еще двоих…

– Как видите, Геннадий Васильевич, я не предлагаю вам явку с повинной. И чистосердечное признание выманивать у вас не буду. Ваша вина сомнений у меня не вызывает. Думаю, и суд со мной согласится, – Карагезов холодно смотрел на Гену. И слова его звенели как жесткие ледышки, падающие на хрупкий хрусталь.

– Если честно, я ничего не понимаю.

Следователь назвал время, дату и спросил, где Гена в это время находился.

– Дома я был. С женой.

– Ваша жена, Арчинцева Виктория Павловна, этого не подтверждает, – покачал головой Карагезов.

– Вы что, разговаривали с моей женой? Она ничего мне не сказала, – выдавил из себя потрясенный Гена.

Ни взглядом, ни словом Вика не дала понять, что у него вдруг возникли проблемы с ментами.

– Зато она сказала об этом своей подруге, Хоботовой Елене Павловне. В телефонном разговоре сказала. Не было вас той ночью дома, на рыбалку вы с друзьями ездили…

– Ну да, на рыбалку… Точно, на рыбалку! Как я мог об этом забыть! – Гена шлепнул себя ладонью по лбу.

Но вышло неубедительно, и он сам это понял. Карагезов лишь усмехнулся, глядя на его ужимки.

– Где, у кого?

– Так это, с Ренатом мы ездили. С Ренатом Сейджалиловым. На Сизовские пруды ездили.

Не выжил Ренат. Крови он чересчур много потерял. Прямо в машине и умер. Гена закопал его в лесу. Машину сначала сжег, а потом утопил в реке. И от оружия избавился, и от одежды, в которой убивал. Все меры предосторожности принял. Ну, не могли менты придраться к нему.

А вот с алиби нескладно вышло. Вика подтвердила бы его алиби, но менты, видимо, решили подстраховаться, вышли на ее подругу, а та задала ей провокационный вопрос, возможно, под запись. Если так, то менты реально взялись за него, со всех сторон обложили.

Но ничего, Гена выкрутится. Он обязательно выкрутится.

– Автоматы тоже там, на Сизовских прудах выбросили? – спросил следователь.

– Какие автоматы?

– Ренат Сейджалилов – это ваш напарник, я правильно понимаю?

– Ну да, мы вместе с ним рыбачили.

– Три трупа – неплохая рыбалка.

– Не три, а штук десять. Серьезные такие сазаны, – Гена ладонью чиркнул по локтевому сгибу.

– Сейджалилов может это подтвердить?

– Да, конечно. Позвоните ему, он скажет…

– Сейджалилов из машины стрелял? – невозмутимо спросил Карагезов.

– По сазанам?

– По людям.

– При мне он ни в кого не стрелял.

– Гражданин Грознов был застрелен из одного автомата, граждане Шкловский и Черепков – из другого…

– Не знаю таких, – мотнул головой Гена, но следователь и ухом не повел.

– Гильзы от первого автомата остались в машине. А вот второй автомат наследил… Вы, наверное, думаете, что отпечатки пальцев на гильзе сгорают при выстреле? Увы, в большинстве случае что-то в этом роде и происходит. Но в вашем случае нам повезло, на одной гильзе остался отпечаток вашего пальца. За экспертизой пришлось обращаться в Москву, на это ушло время, но ничего, теперь мы точно знает, кто стрелял в Шкловского и Черепкова…

– Что-то вы не то говорите, – дурным голосом сказал Гена. – Какие отпечатки? Какие гильзы?

– В перчатках надо было магазин снаряжать, Геннадий Васильевич, – беспощадно продолжал Карагезов. – Или руки хорошо вымыть… А пальчики ваши у нас в картотеке… Вот, ознакомьтесь с заключением экспертизы.

Гена с трудом сдерживал дрожь в руках, пытаясь вчитаться в текст документа.

А ведь он снаряжал магазин без перчаток. И пальцы у него были липкими от волнения.

– Теперь вы понимаете, почему я не предлагаю вам чистосердечное признание, – снисходительно усмехнулся следователь. – И показания из вас выбивать не собираюсь. Все предельно ясно… А вот насчет вашего друга Рената Сейджалилова я хотел бы поговорить более подробно. Значит, с ним вы, гм, на рыбалке были?

– Да, были мы на рыбалке…

– Он так же, как и вы, состоял в группировке гражданина Воротынцева.

– Кто состоял в группировке? – встрепенулся Гена.

– Вы состояли в группировке. А насчет Сейджалилова будем выяснять… Значит, позвонить ему можно?

– Можно.

Гена продиктовал номер телефона, но дозвониться до Рената следователь, разумеется, не смог.

– Или вы дали мне неправильный номер телефона, или с вашим другом что-то случилось.

Карагезов смотрел на него так, как будто вычитывал в нем информацию о Сейджалилове.

– А что с ним могло случиться? – пожал плечами Гена.

– Когда вы его видели в последний раз?

– Ну, видел неделю назад… А насчет телефона, так он в мой мобильник забит…

– Ну, ваш мобильник у нас на прослушке, – как о чем-то само собой разумеющемся сказал следователь. – Есть соответствующая санкция, поэтому возмущаться не стоит…

– И давно вы меня пасете? – скривился Гена.

– Неважно.

– И что вы там напасли?

– А то, что сегодня утром вам звонил ваш босс. Он же прислал за вами своего человека. Так я понимаю?

– Нет у меня никакого босса. Я сам на себя работаю. Автосервис у меня, то, се…

– Сегодня утром вам, Геннадий Васильевич, звонил ваш босс, – настаивал Карагезов. – Он прислал за вами человека. Как думаете, зачем?

– Ничего я не думаю.

– А я думаю… Засветился ты, Гена, – вдруг перешел на «ты» следователь. – Поняли твои хозяева, что мы подозреваем тебя в убийстве, поэтому засуетились. И нам пришлось принимать активные меры, поэтому ты здесь, браток, и в безопасности.

– Может, я лучше в опасности останусь? – нервно усмехнулся Гена. – Мне домой надо, к жене.

А ведь Чайхан действительно мог вызвать его к себе, чтобы замочить. Гена бы даже не доехал до него, Зацеп его прямо в машине и зажмурил бы. Ну а концы в воду… И разговаривал бы сейчас Гена с Воротыном, с ним бы и делил его наследство…

– О вашей жене тоже надо бы позаботиться, – задумчиво проговорил Карагезов.

– Она-то здесь при чем?

– Ну, вы же не по своей воле убили Шкловского и Черепкова. Наверняка кто-то поставил перед вами эту задачу. И чем быстрее вы назовете имя этого человека, тем быстрее мы его возьмем. А если не возьмем, то вашей жене будет угрожать опасность. Вы сами знаете, что с ней может произойти, если она окажется в руках бандитов. Кому, как не вам, это знать. Она у вас девушка красивая…