– А мне не очень-то нравится иметь любовницу…

– Ну конечно. – Она кивнула. – Трудно отказываться от легионов женщин. Вполне понятно.

– И вам может не понравиться быть любовницей, – сказал он, оставив без внимания ее замечание.

– Сомневаюсь, поскольку это было моим предложением. – Сказав это, она подумала, сколько беспокойств ей это сулит.

– Я всегда старался проявлять терпение – хотя это было нелегко. В отношении вас я, очевидно, оказался нетерпеливым. – Он покачал головой. – Мне претит мысль быть без вас. И я твердо решил провести Рождество с вами. – Их взгляды встретились. – Итак, компромисс? Вы проведете со мной Рождество?

– Себастьян… – Сердце у нее затрепетало, и она улыбнулась. – Это так…

– Пожалуйста, не говорите, что это мило или очаровательно.

– Я собиралась сказать «восхитительно». Совершенно восхитительно.

– Вы ведь понимаете, что не одержали победу. Это компромисс.

– Я прекрасно все понимаю. – Она просияла. – Я буду просто в восторге провести с вами Рождество.

– Замечательно, – хрипло произнес он.

– До Рождества еще почти две недели. Когда мы отправляемся?

– До деревни несколько часов езды из Лондона. Дом был в плохом состоянии, когда я его купил вскоре после возвращения в Англию. Но я нанял слуг и договорился о его переделке. Если бы у меня была жена… – многозначительно закончил он.

– Она смогла бы заняться подобными вещами?

– Она бы проследила за тем, чтобы все было сделано по ее вкусу.

– Ну, сотни женщин с радостью заняли бы это место…

Он возвел глаза к потолку и продолжил:

– Поскольку я не был в доме несколько месяцев, я бы хотел ускорить его переустройство до того, как вы ко мне приедете. – Он помолчал. – Я собираюсь уехать завтра и попросил бы вас присоединиться ко мне через неделю.

– Целая неделя? – вырвалось у нее.

Он усмехнулся.

– Будете скучать без меня?

«Да!»

– У меня будет много дел до отъезда. Мне надо подумать о подарках. А также о рождественских поздравлениях. И еще благотворительные пожертвования…

Он шагнул к ней, обвил рукой талию и притянул к себе. Посмотрев прямо ей в глаза, он повторил:

– Вы будете без меня скучать?

Сердце у нее гулко застучало.

– Вы очень настойчивый человек…

– Так вы будете без меня скучать?

– Да, да, я буду скучать. Я буду думать о вас денно и нощно. И я обещаю считать минуты до того момента, как снова вас увижу. – Она усмехнулась. – Вы довольны?

– Я счастлив.

– А теперь вы не хотите меня отпустить?

– Я еще не решил. – Его взгляд был прикован к ее губам, потом переместился на глаза.

– Если вы не собираетесь меня отпускать, то по крайней мере сделайте что-нибудь.

– А я должен? – Он обхватил ее другой рукой. Она в ответ положила обе ладони ему на грудь. – Что вы предлагаете? – спросил он.

– Что я предлагаю? Господи, Себастьян, – в раздражении произнесла она, – если это я должна быть первой…

Внезапно его губы крепко и требовательно прижались к ее рту. Она приоткрыла губы, и он почувствовал на языке вкус бренди. И еще его охватило ощущение… нового приключения, в котором она тоже принимает участие. Ее руки вцепились в ткань его сюртука. Страсть, безжалостная и долго подавляемая, охватила ее, ноги подкашивались, и она едва могла стоять. От его тела исходил жар. Она таяла, прижимаясь к нему. И хотела, болезненно хотела большего. Хотела его.

Он наконец поднял голову и спросил:

– Первой для чего?

– Что? – Великий Боже, да она не в состоянии ни о чем другом думать. И к тому же ноги не держат.

Он засмеялся, а она, сделав глубокий вдох, произнесла:

– Ни к чему задаваться. Это не делает вас привлекательным.

– Что поделать – такой уж я самодовольный тип. – Он опять ее поцеловал, на этот раз нежно, едва касаясь губами. Первый поцелуй – страстный, крепкий, а сейчас… это что-то более глубокое и не менее восхитительное. Он наконец поднял голову и с улыбкой сказал: – Я очень наглый. Помните, через одну неделю. – С этими словами он отпустил ее, кивнул на прощание и быстрым шагом вышел из комнаты, оставив ее стоять, уставившись на дверь.

– Одна неделя, – прошептала она.

Вероника без сил опустилась на диван. Тело сладостно трепетало. Господи! Она прижала трясущиеся пальцы к губам, которые хранили тепло его губ. Совсем не похоже на тот краткий поцелуй в театре – поцелуй, полученный им от нее. А этот, сегодняшний, долго живет в памяти женщины и, возможно, в ее сердце. Поцелуй, который не забывается всю жизнь. Да, Себастьян знает, что делает. Так целуют, когда чувствуют глубокую привязанность, может, даже… любовь.

Возможно ли это? Неужели он в нее влюблен? И что важнее, влюблена ли она в него?

Какой странный вопрос. Вероника никогда не проявляла нерешительности. С Чарлзом она не сомневалась в своих чувствах, хотя никогда до того не была влюблена. Желание? Да, скорее тогда это было желанием. С Себастьяном – это любовь, пусть и неуловимая и пока что неопределенная, но в чем она не сомневалась, так это в своем страстном желании. Она хочет его, и в этой страсти нет места ни колебанию, ни нерешительности. Вероятно, она просто повзрослела, приобрела жизненный опыт.

Себастьян не счел, что победила она, а ведь победа осталась за ней. Ей даже не пришлось предлагать ему помолвку как компромисс, хотя к этому еще можно вернуться. Он готов принять ее у себя как любовницу, по крайней мере на Рождество. Себастьян не тот мужчина, который легко сдается. Она добилась своего, а поражение потерпел все-таки он.

Но… Как она сразу не поняла? Он не оставил своего желания вступить с ней в брак – он лишь сменил поле битвы. Лучший способ убедить ее выйти за него – это пригласить на Рождество. И не просто так – в свой дом, чтобы помочь ему все там устроить и обучить новых слуг. Ведь ни один мужчина не умеет как следует заниматься домашним хозяйством. А какая женщина устоит против такого предложения?

Вероника чуть не задохнулась, когда до нее дошел смысл его задумки. Он спланировал соблазнить ее и тем самым заставить стать его женой. Но не такого обольщения хотела она. Ну и ну. О чем он там разглагольствовал? О том, что не обольщают женщину, на которой хотят жениться? А если он не появится в ее постели до тех пор, пока у нее на пальце не будет кольца? О, он умный, коварный, как дьявол.

Совершенно ясно, что он хочет ее не меньше, чем она его. Вероника размышляла, постукивая пальцами по подлокотнику дивана. А что, если она все не так поняла? Она пыталась обольстить его, но безуспешно. Если не считать сегодняшних поцелуев, он сдержан и благопристоен. Но разве от этого она не хочет его даже больше?