насколько мы серьёзны.

— Меня учили другим ценностям…

— Твои ценности лживы! Они делают тебя слабым! Ты мой сын и ты будешь делать то, что я тебе скажу!

— Нет, — отвечал Дэвид, стараясь сохранить спокойствие и не показать своему отцу ни капли страха.

— Ты даже не представляешь на что, эти люди способны, что они уже делают с нами! Их эксперименты, новые опыты, эти люди безумны! И они стоят во главе нас! Мы призваны избавить мир от них!

— Я не буду этого делать.

— В этой проклятой школе тебе промыли все мозги! Чёрт! Ты слаб!

— У меня есть свои убеждения…

— Твои убеждения заведут тебя в могилу или ещё хуже, к ним в руки! — отец присел, отдышался и заговорил более спокойным голосом. — Если ты не на моей стороне, значит ты против меня, и тебе нет места в моём доме.

— Ты хочешь от меня избавиться? — спросил Дэвид невозмутимо.

— Я хочу, чтобы мы были вместе. Стояли против этих сволочей плечом к плечу, как отец и сын.

— Я не убийца, — помотал головой Дэвид.

Его отец медленно наклонился над столом и мрачно произнёс:

— Нет, Дэвид, ты убийца. Ты убил меня.

Дэвид почувствовал, что его руки покрылись чем-то липким, он посмотрел на них и увидел, что они были по локоть в крови, правая рука крепко сжимала окровавленный нож. Испуганно выдохнув, Дэвид уронил нож на вытоптанный синий ковёр.

— Нет, — прошептал он и увидел своего отца, лежащим на полу, без сознания и признаков жизни. — Нет, — повторил он.

Сзади сверкнула вспышка. Обернувшись, Дэвид увидел своего брата, который стоял в пяти шагах от него и держал в руках фотоаппарат.

— Ты убийца, Дэвид.

Дэвид очнулся в горячем поту. Его тело било дрожь, в горле пересохло, дыхание сбилось, и он безрезультативно пытался его восстановить. Лениво потягиваясь, к нему повернулась Элен:

— Что-то случилось?

— Нет, — пытаясь овладеть собой, ответил Дэвид. — Всё нормально.

— Хорошо, — сонно проговорила Элен и снова засопела.

Сердце Дэвида выбивало ритм испуганного толстяка, наблюдающего падение на пол тройной порции рёбрышек. Дэвид лёг на спину, к нему повернулась Элен и легла ему на грудь. Дэвид чувствовал жар от её тела, он приобнял её за талию и понял, что его руки дрожат. Элен приподняла голову, и уже проснувшись, с беспокойством спросила:

— С тобой точно всё в порядке? Тебя всего трясёт.

Дэвид не успел ответить, полотно снова приподнялось, и внутрь заглянул Леон:

— Вставайте ребята, — прохрипел он. — Пора выдвигаться.

Собрав все вещи и уложив их в рюкзаки, они направились в сторону города. Леон шёл впереди и, глядя ему вслед, Дэвид поражался его выносливости и непреодолимому стремлению как можно скорее достигнуть цели. Самого же Дэвида перспектива того, что они могут найти в том городе, больше пугала, чем вдохновляла.

Солнце нещадно палило, пить хотелось нестерпимо. Губы Дэвида потрескались и начали кровоточить. Он попытался смочить их водой, но жидкость, едва коснувшись губ, тут же испарилась. Элен поход давался тяжелее всего. Лямки рюкзака натёрли её плечи до зудящего раздражения, ноги покрылись мозолями. Было видно, что она очень устала, но сама ещё ни разу на это не пожаловалась. Дэвид взял её рюкзак на себя и заметил, что Элен почти выпила свои запасы воды. Видя как ей тяжело, Дэвид протянул ей свою бутылку. Элен покачала головой:

— Нет, я совсем недавно пила, — прохрипела она.

— Пей сколько хочешь, я всё рассчитал, нам хватит, — солгал Дэвид.

Элен слабо улыбнулась сквозь маску и сделала несколько глотков. Дэвид, сглотнув сухой воздух, положил бутылку обратно в рюкзак.

«Сэкономлю немного на себе, — решил он. — Я выдержу»

Казалось, они приближались к городу по сантиметру в час. Дэвид с трудом перебирал ногами. Он отстал от Элен и Леона метров на десять. Впереди он снова увидел своего брата. Тот стоял прямо у него на пути, с его любимым фотоаппаратом в руках.

«Это всего лишь галлюцинация — думал Дэвид. — Это не мой брат» — сказал он, себе проходя мимо него и не отрывая своего взгляда от его глаз. Не сбавляя темпа ходьбы, Дэвид обернулся, брат всё ещё смотрел на него, с осуждением.

— Не смотри на меня так, — едва слышно прохрипел Дэвид. — Я сделал это ради тебя, — он отвернулся и пошёл дальше.

Духота. Воздух настолько горяч, что обжигает лёгкие, не смотря на защитную повязку. От усталости, Дэвид почти не чувствовал ног. Он начал загребать песок ступнями и в конце концов упал. В его голове помутнело, пустыня перед глазами начала устрашающе качаться из стороны в сторону. Дэвид видел как Леон и Элен уходят всё дальше. Он вытянул руку и сухим сдавленным голос произнёс:

— Стойте… Элен…

Дэвида охватила тьма, и он рухнул на песок.

Ему шесть лет. Он находится на природе, купаясь в мелком, медленно текущем ручье, вместе с другими детьми. Свежий тёплый ветер гладит его по выжженным солнцем, светлым волосам. Хохоча и разбрызгивая вокруг себя воду, он, заметив лягушку, устремился за ней на середину ручья.

— Дэви! — окрикнул его мягкий женский голос и он обернулся.

В тени, под широкими ветвями плакучей ивы сидела его мать. Её живот был круглый и ровный как мяч. Там жил его младший братик, с которым Дэвиду так не терпелось поиграть. Он знал, что они с ним будут самыми лучшими друзьями.

— Не залезай на середину реки! — крикнула она ему, придерживая свою белую плетённую шляпку, которую так и норовил сорвать тёплый летний ветер.

— Хорошо, мам! — крикнул Дэвид и его взгляд устремился вверх, на высокую стену, которая была выше самых высоких деревьев.

Эту стену строил его отец. Однажды он даже позволил Дэвиду поуправлять подъёмным краном и Дэвид сам положил один из блоков стены, чем очень гордился и о чём всем рассказывал. А за этой стеной находился огромный и красивый город с таким смешным названием Инишио. Там они будут жить, когда его папа достроит её, чтобы защитить всех хороших людей от всех плохих.

Какой-то мальчик начал брызгать ему водой в лицо и Дэвид, отвлёкшись от своих мыслей, начал брызгаться в ответ. Он хохотал и закрывался от воды руками, пока одна из капель не попала ему в рот, и он не закашлялся.

Дэвид очнулся от вырывающегося изо рта сухого кашля. Он лежал на песке, укутанный белым полотном, а возле него сидел Леон с бутылкой в руках и Элен, которая поддерживала его голову, положив её себе на колени.

— Ты очнулся! — обрадовалась она. — Чем, ты думал?! — тут же накинулась на