Фон Глун замолчал. Он скользил по аудитории цепким взглядом, добиваясь полнейшего, тотального внимания. А потом заложил руки за спину, вышел из-за кафедры и продолжил уже другим, куда более жестким голосом:

— Итак, господа студенты, у нас два дуэлянта — один слабее, другой заведомо сильнее. Слабейший выкрикивает новое обвинение, вероятно веское. Как должен поступить более сильный маг?

Вот честно, сидя в аудитории, наполненной молодыми и горячими (во всех смыслах, ибо маги Огня все-таки) людьми, я ожидала криков из серии: «раздавить и растереть!» А что вместо этого?

— Он должен был сдержаться! — уверенно заявила какая-то девица.

Обернуться, чтобы увидеть, кто именно наделен столь миролюбивым характером, я не решилась. Тем более что совершенно неожиданно ее поддержали еще несколько студиозусов, а фон Глун горько улыбнулся и одобрительно кивнул.

Мои брови непроизвольно поползли вверх, и профессор, который точно записал меня в «любимчики», реакцию заметил.

— Что вас удивляет, Дарья? — холодно спросил он. — По вашему мнению, сильнейшему магу не стоило сдерживаться?

В вопросе был какой-то подтекст, но я не поняла какой именно. Поэтому хотела отмолчаться, но мне не позволили.

— Дарья? — поторопил фон Глун.

Пришлось высказать очевидное:

— Конечно, ему следовало сдержаться, но тут налицо явная провокация. Возможно, маг впал в состояние аффекта и уже физически не смог этого сделать.

— То есть вы его оправдываете?

— Я никого не оправдываю, — отрезала я, все еще не понимая, к чему ведет профессор. — А вот вы говорите так, будто однозначно осуждаете второго мага. Ну, того, который все-таки не сдержался.

Глун ухмыльнулся и вновь вернулся к аудитории.

— Дарья — иномирянка, ей простительно это невежество, — сказал он. — А вы, без сомнения, поняли, о каких магах речь и к чему привела та дуэль. Но я повторю, и не только для Дарьи, потому что о таких моментах истории следует напоминать как можно чаще.

Если честно, из всей этой тирады, я выделила для себя только одно: «повторю, и не только для Дарьи».

Вау! Это ж сколько медведей в лесу передохло, если наш высокомерный куратор решил что-то мне объяснить?

Однако к пояснению, тем не менее, прислушалась. И, как оказалось, не зря.

— Итак, Ларс сказал, а Петр Новак не сдержался. Петр провел серию сверх быстрых атак, отразить которые Ларс, разумеется, не мог. Итог — Ларс погиб. А вместе с ним погибло и несколько жителей Рувиза из окрестных домов, которые окружали площадь и были разрушены в результате последней атаки Петра. — Фон Глун прошелся вдоль кафедры, сцепил пальцы, а потом продолжил: — Только после этого на место событий подоспел магический патруль, и Петр был схвачен. Но, увы, было поздно, эхо-волна уже прошла. Новак прекрасно знал, что Ларс приходится двоюродным племянником его величеству Бортонсу — королю Пирмы. Разумеется, узнав о смерти родственника, король потребовал от Совета Магов принять меры и наказать убийцу. Совет придерживался такого же мнения и даже вынес соответствующий приговор. Но приговор понравился не всем, и в частности, другу Петра Василию Голубеву. Пойдя против решения Совета, он организовал побег Петра. Ну а дальше, как вам известно, события нарастали как снежный ком. Эти двое привлекли на свою сторону еще пару десятков мятежных магов, и вместе с ними захватили дворец Бортонса. Самого Бортонса убили и объявили себя новыми правителями Пирмы. Что было потом вы, опять-таки, знаете. Десять лет кровопролитных завоевательных войн, в результате которых с карты нашего мира исчезло три десятка королевств и появилась ныне известная всем Норрийская империя. За три века, которые прошли со смерти Петра и Василия, многое изменилось, и их потомки не так агрессивны и тщеславны. Однако до сих пор Норрийская империя остается бичом нашего мира, а кровь, пролитую в тех войнах, ничем не смыть. — Глун закончил на высокой, пафосной ноте, а я напряженно нахмурилась.

Василий Голубев, говорите? Уж больно фамилия земная, не поларская. Значит, он иномирец? Любопытно…

— У вас вопрос, Дарья? — обратился ко мне профессор.

А вопрос действительно был. И я его задала:

— Этот Петр, он тоже из наших?

Губы брюнета скривились в нехорошей улыбке.

— Из ваших, — подтвердил догадку фон Глун. — Его родное королевство называлось Польшей, кажется.

Я вздохнула и кивнула. Все понятно. Вот они, те двое, которым удалось освоить магию. И теперь совершенно ясно, за что нас, иномирцев, так не любят. Просто Петр и Василий всех сделали.

— Что, еще вопрос? — встрял в мои мысли профессор.

Аудитория подозрительно молчала, но мне было плевать. Вау-вау! Он по-прежнему готов что-то объяснить!

Поэтому упускать возможность не стала и уточнила:

— А если бы на месте Петра был уроженец Полара, какой бы приговор вынес Совет Магов?

Фон Глун замер, зло сверкнул глазами и шумно втянул ноздрями воздух.

— Это к делу не относится, — отчеканил он. — Но Совет всегда беспристрастен, если вы об этом.

Ага, понятно. Вот только о том, насколько беспристрастны поларцы к иномирцам я уже за эти дни на своей шкуре ощутила. Так что, уверена, будь Петер поларцем, его бы отмазали. Расисты, блин.

— И еще один вопрос, если позволите, — не удержалась я. — Если вы считаете иномирян настолько опасными, если думаете, что кто-то из нас способен повторить поступок Василия и Петра, то зачем выдергиваете нас из наших миров?

— Мы не считаем вас опасными, — парировал Глун. Он выглядел очень спокойным, но я чувствовала — врет или недоговаривает. — А ваше появление здесь… Видите ли, Дарья, в нашем мире нехватка магов…

Я тихо фыркнула. Ага. Слышала я эту сказочку от ректора. Но, уж простите, больше в нее не верю. Тут что-то еще, что-то другое.

— Ничего смешного, — сказал брюнет холодно. — Если бы не приказ Совета Магов, вас бы здесь не было, Дарья.

Блин! Где мне взять такой приказ, который заставит этого надменного аристократа вернуть меня обратно?

— Так, продолжаем! — возвестил крайне недовольный моей улыбкой Глун. — Открываем тетради и записываем классификацию боевых заклинаний.

Да, обязательно, но сперва подведем итоги. Во-первых, поларцы — конченые расисты, и были расистами задолго до моего появления, еще во времена образования Норрийской империи. Во-вторых, несмотря на этот самый расизм и страх перед иномирцами, который внушили им Петр и Василий, местные маги продолжают рыскать по другим мирам в поисках одаренных людей и переносить их сюда.

И я не верю, что это делается только оттого, что тут нехватка магов. Ведь если бы поларцам был необходим маг в моем лице, меня бы не бросили в омут с головой. И уж точно не делали бы все, чтобы я, наоборот, как можно быстрее в обучении «провалилась». То есть кто-то темнит, причем жутко.