— Бабушка, — сказал он, целуя пожилую женщину в щеку, — ты, конечно же, помнишь Миранду?

— Доброе утро, миссис Редман, — серьезно сказала Миранда.

Оливия смотрела на девушку во все глаза, но затем вспомнила о необходимости быть вежливой.

— Здравствуй, Миранда.

— Миранда хотела бы пообедать с нами вместе, — сказал Марк.

Ему показалось, что озадаченное выражение лица бабушки могло объясняться тем, что они всегда начинали обед с супа. Он подавил улыбку и отвел глаза в сторону.

— Хорошо, — сказала бабушка, стараясь не показывать своей озабоченности. — Я вижу, Марк оказал некоторое влияние на твою манеру одеваться, Миранда.

— Бабушка, да она сама…

— Я рада, что вам нравится, — перебила его Миранда, не желая испортить впечатление его объяснениями о том, что перемены в ее облике целиком дело ее собственных рук.

— Ты выглядишь вполне… приемлемо, — добавила Оливия.

Марк догадывался, что мозг бабушки лихорадочно соображает, какие перспективы могут быть у этой пары. Он улыбнулся и предложил каждой женщине руку. Так они и вошли в церковь — все вместе.

— Как здесь красиво! — воскликнула Миранда, восторженно рассматривая старинные фрески.

Органная музыка наполняла церковь, настраивая на серьезный лад. Пока шла служба, Марк чувствовал, как покой снисходит на него. Высокий голос Миранды взлетал под самый купол.

— У тебя красивый голос, — заметила Оливия, когда они уже вышли в церковный двор после службы.

— Я дома пою в церковном хоре и иногда занимаюсь с детьми в воскресной школе.

— Подумать только! — воскликнула старушка.

Марк тоже лишился дара речи на какое-то время. Но потом он посмотрел на женщин и предложил:

— Я думаю, вам двоим нужно прогуляться по площади и немного поболтать, прежде чем мы отправимся обедать. Миранде наверняка есть, что тебе рассказать, бабушка.

— Что это вы замышляете? — подозрительно спросила старушка, но не стала сопротивляться, когда Миранда взяла ее пол руку и повела к свободной лавочке.

Ей было совсем не просто начать свой рассказ. Она вздохнула и поведала Оливии о том, как они жили с дедушкой и как ей пришел в голову ее «гениальный» план. Она выложила все это, не останавливаясь, боясь, что больше у нее не будет возможности поговорить с Оливией начистоту.

Когда она подняла глаза на величественную даму, та сидела, раскрыв рот от удивления.

— Я просто никак не могу прийти в себя. Так ты работала в детском доме? И ты не хотела стать танцовщицей в варьете?

Миранда засмеялась. На душе у нее стало удивительно легко.

— А все эти разговоры о мужчинах, магазинах и тому подобном?

— Я старалась всеми силами произвести негативное впечатление.

Оливия поджала губы.

— Тебе это удалось. Я не могу понять, как ты могла быть такой бестактной и бесчувственной в такой трудный для нас момент!

— Я ведь совсем ничего не знала о пожаре. Дедушка ничего мне не рассказал, видимо опасаясь, что я откажусь ехать в Австралию. Простите за то, что я так веселилась на званом обеде. Если бы я знала о том несчастье, которое постигло вас, я бы никогда не осмелилась выкинуть что-либо подобное.

Оливия поджала губы, но, когда Миранда присмотрелась внимательнее, ей показалось, что та с трудом удерживается от смеха.

— Ах ты, шалунья! Как у тебя хватило смелости и фантазии осуществить все это? Честно говоря, ты несколько разрядила обстановку на вечере, а то мне уже стало казаться, что мы присутствуем на поминках. А когда ты осмелилась, единственная из всех, поаплодировать пианисту, я поняла, что ты человек с характером. Но я была просто в ужасе от того, что Марк не на шутку тобой увлекся.

Миранда широко улыбнулась.

— Мне было совершенно непривычно быть в центре внимания, ведь столько лет я была лишь тенью на заднем фоне. Но я получала удовольствие от этой игры.

— Мне кажется, что твой дедушка уж слишком суров с тобой.

— Ему было совсем не просто оказаться с одиннадцатилетней девочкой на руках. Я его понимаю. — Миранда помолчала, но потом все же задала вопрос, который вертелся у нее на языке: — Оливия, с чего это вы решили поженить нас с Марком?

— Девочка моя, мы ведь не молодеем с каждым годом. Твой дедушка был очень озабочен тем, что в случае его смерти ты останешься совсем одна. А я боялась, что Марк так и будет бродить по свету и никогда не остепенится. Я думала, что нежная и тонкая Миранда будет ему прекрасной парой. Именно поэтому я пришла в такой ужас, когда ты появилась в этом своем красном корсете и поставила всю гостиницу на уши.

— Мне всегда казалось, что вы были обо мне совсем другого мнения. Насколько я помню, когда я была маленькой, вы всячески демонстрировали свое недовольство.

— Может быть, я и была излишне строга с тобой, но я искренне боялась, что твой отец совершенно тебя испортит. Он просто души в тебе не чаял. Теперь самое время немного перекусить, — добавила Оливия, завидев Марка, приближающегося к ним.

Марк внимательно посмотрел на лица сидящих женщин.

— Все нормально? — осторожно спросил он.

— Просто великолепно! — просияла Оливия.

После прекрасного обеда они еще какое-то время посидели у бассейна, болтая за чашечкой кофе. Затем Оливия вздохнула и поднялась со своего места.

— Мне уже пора ложиться. Что-то я устала сегодня от всех наших разговоров. — Увидев, что Марк поднялся вслед за ней, она добавила твердо: — Не нужно провожать меня в мою комнату, я еще вполне могу это сделать сама.

— Кто же в этом сомневается! — засмеялся Марк.

— Надеюсь скоро тебя увидеть, Миранда, — повернулась старая дама к девушке.

— Через несколько дней я собираюсь возвращаться домой.

По лицу Оливии промелькнула тень.

— Да? Очень жаль.

Когда она ушла, Марк наклонился к Миранде.

— Рад, что вы помирились. Мое предложение может показаться тебе странным, но, хочешь, мы сходим на кладбище, где похоронены твои родители?

Она с благодарностью посмотрела на него.

— Я как раз хотела попросить тебя об этом. Я сама собиралась выбраться туда, но сейчас я вряд ли найду это место. Когда я была там в последний раз, мне было всего одиннадцать, и я почти ничего не видела из-за потоков слез.

Он нежно погладил ее руку.

— Мы можем пойти туда прямо сейчас, если хочешь.

У Миранды задрожала нижняя губа.

— Дедушка никогда не рассказывал мне, что же произошло. Он говорил только, что наши родители погибли в автомобильной аварии. Каждый раз, когда я пыталась вытянуть из него хоть какие-то объяснения, он начинал ужасно нервничать. Я просто боялась, что у него будет сердечный приступ, если я слишком надавлю на него.