Доставляемые Марена Димура новости вызывали в Рагнарсонасе больше и больше беспокойства. Силы Брейтбарта увеличивались с каждым днем. Под его знаменами были уже четыре тысячи человек, большинство из которых составляли рыцари. Вылазки барона становились все более дерзкими. Патрули Браги постоянно испытывали давление. К его войску добавилось еще четыре сотни человек, но в основном это были совершенно не подготовленные к боям Марена Димура и вессоны. Он использовал их в качестве разведчиков и для участия в небольших налетах.

Рагнарсон начинал опасаться, что барону удастся расколоть его силы и двинуться прямиком на Форгреберг.

Исследуя местность в направлении Дамхорста, он нашел место, удобное для боя. Оно находилось у восточной опушки густого леса, принадлежавшего самому Брейтбарту. Лес начинался около Эбелера в дюжине миль к северо-востоку от Дамхорста. Через лес проходили две дороги. Они обе вели от Дамхорста к городу и замку Боденстид, но западная была короче, и именно ее должен был предпочесть Брейтбарт, если бы ему пришлось двинуться на выручку Боденстиду.

Это было почти ровное поле с небольшими пологими подъемами и спусками. На север, примерно на милю от Боденстида до поселения Ратдке, тянулась невысокая холмистая гряда, за которой начиналась широкая равнина. Через лес от Боденстида шла охотничья тропа, не пригодная для рыцарей Брейтбарта. По этой тропе могли отступить войска Рагнарсона, если дело для них обернется совсем скверно. В конце западная дорога проходила через яблоневые сады, где почва была слишком мягка для тяжелой кавалерии. Барону пришлось бы атаковать его по узкому фронту под градом стрел.

Но, как известно, человек предполагает, а боги… и так далее.

Чтобы больнее уязвить Брейтбарта, Рагнарсон бросил свои главные силы на юг и, не оставляя камня на камне от замков нордменов, шел с такой скоростью, что обгонял слухи о своем приближении. Он встретил на удивление слабое сопротивление. Аристократы, рыцари и мелкая знать, оставшаяся в своих владениях, предпочитала капитуляцию тяготам осады. Дым пылающих замков и городов затягивал горизонт, в то время как отягощенное огромной добычей воинство Рагнарсона двигалось дальше.

Поначалу Браги считал, что барон сознательно избрал тактику затягивания, но допросы пленных и сообщения лазутчиков все более убеждали его, что Брейтбарт страдает нерешительностью.

Войско и обоз Рагнарсона настолько отяжелели, что он допустил серьезный просчет. До сих пор он двигался так, чтобы Эбелер – глубокий, медлительный приток Скарлотти – отделял его от Брейтбарта. Но под давлением своих людей, которые желали сохранить награбленное под надежной охраной частей, оставленных в Стааке, он форсировал реку у Армстида, в одной миле от Алтеи и всего в двенадцати от Дамхорста. Потребовалось два дня, чтобы выбраться из узкого каньона. Брейтбарт упустил блестящую возможность.

Но барон недолго пребывал в параличе. Как только Браги двинулся к востоку в район виноградников, на которых зиждилось благосостояние Брейтбартов, барон в ярости выступил из Дамхорста.

Рагнарсон не был уверен, планировал ли противник такой ход событий заранее, но он знал точно, что угодил в ловушку. Его войско оказалось в относительно равнинной, безлесной местности, идеальной для рыцарей Брейтбарта. У него не было ничего, что можно было бы противопоставить превосходящим силам противника. Даже ураган стрел прославленных лучников Итаскии не сможет сдержать хорошо организованный напор тяжелой кавалерии на голой равнине.

Все броды в восточном течении Эбелера оказались блокированными, а у него не было времени пробиваться силой. Брейтбарт шел буквально по пятам, пыль из-под копыт его войск столбами поднималась на всех ведущих на Восток дорогах.

Более того, Брейтбарт догонял. Его более свежая армия не была отягощена добычей, в то время как люди Браги волокли многие тонны награбленного добра. Уже через несколько дней патрули барона начали маячить в поле зрения арьергарда Браги.

Сейчас он находился в богатейшем районе виноделов, и бесконечные виноградники с живыми изгородями замедляли движение, вынуждая войско следовать по дороге.

– Хаакен, – сказал он, когда они проснулись утром четвертого дня бегства и увидели на Западе клубы пыли, – сегодня мы бежим последний день.

– Но они превосходят нас три к одному…

– Знаю. Но чем дольше мы бежим, тем хуже становятся наши шансы. Найди место, где мы могли бы встать. Может быть, они предложат нам приличные условия сдачи?

Он был подавлен и клеймил себя за все неудачи.

Черный Клык вернулся около полудня и доложил, что недалеко есть подходящее место – виноградник на склоне холма, где действия рыцарей Брейтбарта будут затруднены. На пути, правда, лежит городок, именуемый Лиенке, но городок не защищен, а его обитатели разбежались. Хаакен сделал отличный выбор. Такого крутого холма Браги не встречал уже много дней. Виноградные лозы разрослись, и за ними вполне могли укрыться люди, а единственным путем подхода для всадников оставалась дорога, поднимающаяся на холм серпантином, по обе стороны от которой высились заросли колючего кустарника. Более того, почти всю долину у подножия холма занимал городок Лиенке, что затрудняло построение войск. Рагнарсон поднял свое знамя на вершине холма.

Однако позиция имела и свои недостатки. Хотя его правый фланг был прикрыт лесом, а левый – оврагом, но ни то, ни другое препятствие не сможет сдержать решительной фланговой атаки. Это обстоятельство серьезно беспокоило Рагнарсона.

Он расположил всех, кто хоть как-то умел держать лук, в винограднике и за живой изгородью. Остальных, включая свежих рекрутов из Кавелина, Браги оставил рядом с собой на вершине холма в отличной видимости со стороны противника. Он очень опасался, что, попав под удар, новобранцы запаникуют, бросятся бежать и сомнут лучников. Хаакену было поручено командовать левым флангом, а Рескирду – правым. За собой он оставил контроль над людьми, оставленными на вершине.

Брейтбарт появился до того, как Рагнарсон завершил диспозицию. Однако барон остался за пределами Лиенке, и лишь постепенно его войска начали отходить в город.

Позже, во второй половине дня, под флагом перемирия прискакал всадник и объявил:

– Милорд, барон Брейтбарт желает знать условия, на которых… "Выходит, – подумал Рагнарсон, – что этот тип – все же не полный идиот". Вслух же он сказал:

– Условия простые. Я желаю, чтобы он сдался с сотней своих рыцарей. Затем он должен будет принести клятву, что ни один из его вассалов никогда не поднимет мятеж против королевы. Условия выкупа можно будет обсудить позднее.

Парламентер изумленно отшатнулся и пробормотал:

– …условия, на которых вы готовы капитулировать.

– Вот оно что? – насмешливо бросил Рагнарсон. – А я-то полагал, что он явился для того, чтобы сдаться. Ну да ладно. Чтобы ваша поездка не пропала совсем уж зря, выслушаем и его условия.

Браги и его офицеры должны были сдаться на милость Брейтбарта, все награбленное следовало вернуть, а войску предстояло встать под знамена барона до тех пор, пока в Кавелине не воцарится порядок.