Обычно такие условия наемникам не предлагались. То, что хотел барон, означало верную смерть для Браги и его офицеров – за наемников никто выкуп платить не станет. Оставалось только драться. Тем не менее он затянул переговоры до наступления темноты, выиграв время для того, чтобы его люди успели выкопать траншеи и построить ограждения по флангам. Брейтбарт тем временем не выказывал никаких намерений окружить позицию Рагнарсона. Не исключено, что он надеялся одержать дипломатическую победу. Но скорее всего он просто не увидел возможности обложить противника со всех сторон.

Ночь принесла с собой моросящий дождь. Это повергло людей в уныние, но Браги был счастлив. Для тяжелой кавалерии почва на холме окажется ненадежной.

Наступил ясный рассвет очередного жаркого летнего дня. Брейтбарт отдал приказ своей армии. Рагнарсон поступил так же.

Барон прислал последнего парламентера. Когда к холму приблизился белый флаг. Браги сказал Хаакену:

– Надо начинать драку, пока там внизу кого-то вдруг не хватил приступ гениальности.

Уверенный в своем превосходстве, Брейтбарт по-прежнему не делал ничего, чтобы окружить холм или подготовить фланговый удар.

Условия сдачи лучше не стали. Терпеливо выслушав гонца, Браги ответил:

– Передайте барону: если он сам не придет, чтобы сдаться, мне придется спуститься вниз и схватить его.

Весь ход переговоров убедил Браги, что подобный наглый вызов оборванца-наемника вызовет у барона приступ слепой ярости. Кавелинцы и даже Марена Димура испытывали трепет перед рыцарями и аристократами. Именно этой слабостью Браги намеревался безжалостно воспользоваться.

Вторая кровь

Войско барона зашевелилось. А на вершине холма за спинами тролледингцев и Марена Димура Браги с горсткой вестовых наблюдал и выжидал. Своими наблюдениями он делился с сержантом Альтенкирком, чья служба началась еще во времена войн и который провел много лет в Малых Королевствах в качестве военного советника.

– Теперь посмотрим, извлекли ли они уроки из войн и схватки у озера Берберич, – сказал Рагнарсон.

– Он наверняка пошлет своих рыцарей, – предрек Альтенкирк. – Ведь мы же всего-навсего пехотура и к тому же простолюдины. Нам не под силу устоять против тех, кто превосходит нас по родовитости. У них есть шанс легко и красиво и без потерь обагрить кровью свои мечи. – Сарказма сержанту было не занимать.

– Посмотрим, посмотрим, – рассмеялся Браги. – Ага. Ты прав. Они пошли. Прямо по дороге.

С высоко поднятыми вымпелами, развевающимися знаменами, под рев боевых рогов и бой барабанов тяжелое воинство двинулось вперед. Городской люд высыпал на улицу, ожидая узреть нечто похожее на блестящий рыцарский турнир. Всю ночь в войско барона в надежде разделить его славу вливались новые рыцари со своими оруженосцами.

Когда начался бой, к Рагнарсону прибыл гонец из Форгреберга. Ситуация там снова осложнилась после того, как до местной знати дошли слухи, что он попал в ловушку в нижнем течении Эбелера. Некоторые из аристократов двинулись на столицу в надежде захватить ее, прежде чем это сможет сделать Брейтбарт. Инред пытался восстановить противников друг против друга, но его задача крайне осложнялась тем, что в самой столице восстали силуро. Толпа, рассчитывая на внезапность, попыталась овладеть замком Криф, но из этой затеи ничего не вышло. Сотни людей были убиты. В городе все еще продолжаются бои за каждый дом. Не мог бы Рагнарсон оказать любезность и протянуть руку помощи?

– Передай ему, что я прибуду, как только смогу, – сказал Браги и вернулся к более важной задаче.

Рыцари Брейтбарта двигались по дороге по четыре в ряд, видимо, не подозревая, что путь на холме резко сужается. На первом же повороте они сбились в кучу, и тут небо потемнело от стрел.

Брейтбарт решил расширить фронт атаки и послал часть рыцарей прогнать лучников Рагнарсона. Копыта коней скользили по мягкой, влажной почве виноградника, всадники путались в лозах, становясь легкой добычей лучников.

Обернувшись к Альтенкирку, Рагнарсон бросил:

– Пошли роту тролледингцев с обоих флангов – прикончить безлошадных.

И так продолжалось, продолжалось и продолжалось. Атакуя тремя волнами, Брейтбарт не сумел приблизиться даже настолько, чтобы вступить в контакт.

На левом фланге напор рыцарей начал ослабевать. Они заколебались. Браги видел, как, то скрываясь меж лоз, то появляясь снова, убегает Черный Клык. Очевидно, он готовится к контратаке.

– Похоже, что у тебя опять все получилось, – заметил, изучив ситуацию, вернувшийся Альтенкирк. – Они вот-вот сломаются.

– Возможно. Я им в этом помогу. Бери команду над Марена Димура. Но попридержи их, пока все не прояснится окончательно.

Сам же он во главе конных тролледингцев двинулся вниз по левому краю виноградника, обошел стороной отряд Черного Клыка и обрушился на рыцарей, уже начавших паниковать.

Правый фланг Брейтбарта рухнул. Под давлением конников Браги и под ливнем стрел рыцари ринулись на собственный центр, который, в свою очередь, не выстоял и надавил на левый фланг войск барона. В панике падали лошади, люди гибли под стрелами и под копытами. Началась откровенная резня.

Рыцари полностью прекратили организованное сопротивление. Сотни их просто побросали оружие. Другие, впав в совершенно нерыцарскую панику, просто обратились в бегство. Вслед им неслись стрелы Рескирда.

Рагнарсон с трудом привел в порядок свои силы и повел их в направлении Лиенка, где у Брейтбарта сохранился довольно большой резерв. Противника, задержавшегося на холме, он оставил на растерзание Марена Димура.

Повинуясь приказу, тролледингцы выстроили стену из Щитов. Итаскийцы, уверенные в том, что могут поставить на колени целый мир, укрылись за этой стеной и с приличной дистанции начали прицельную стрельбу в людей Брейтбарта.

– Я еще могу проиграть, – пробормотал под нос Рагнарсон, глядя на массу неорганизованных кавелинцев. Резерв барона состоял в основном из копейщиков, но там были и рыцари в числе, достаточном, чтобы причинить неприятности.

Однако опасался он напрасно. Хваленые рыцари побежали после первого удара. Только пехота Брейтбарта держалась твердо, впрочем, как и сам барон, который, казалось, не делал ничего, чтобы себя защитить. Лучники, выйдя на дистанцию, недоступную для арбалетов Брейтбарта, методично расстреливали вражеские пехотные построения.

Самые тяжелые потери Рагнарсон понес в последней схватке, потому что тролледингцы нарушили строй и, как волки, бросились в толпу врагов, стремясь захватить как можно больше пленных, за которых можно было получить выкуп.

В целом его люди вели себя почти идеально, но все же ход битвы его полностью не удовлетворил.

– Хаакен, – сказал он после того, как они захватили шатер Брейтбарта, – по правде говоря, мы ничегошеньки не выиграли.

– Что? Да это же – величайшая победа. Наши ребята будут хвастать ею многие годы.