litbaza книги онлайнПриключениеЛазарит. Тень меча - Симона Вилар

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 176
Перейти на страницу:

День выдался солнечный и ясный. Неподалеку, скрытая зарослями ив, журчала небольшая речушка. Друзья расположились у родника, бившего среди камней, и стали закусывать лепешками, вином и сыром, купленными в Дорилее. Вокруг колыхались изумрудные перья папоротников, в траве виднелись золотистые головки цветов.

Сидевший на покрытом лишайниками камне, Иосиф снял свою высокую желтую шапку — традиционный головной убор людей его народа, ветер играл завитками его густых и черных как смоль волос. Мартин, полулежа на траве, разглядывал друга, думая о том, что такие же непокорные и темные волосы у его Руфи. Однако, в отличие от сестры, Иосиф не был красавцем: невысокий и полный, с удлиненным лицом, на котором выделялся крупный нос, с чересчур близко посаженными глазами и выступающими вперед зубами. Но все эти недостатки окупались живым умом, добродушием и непринужденной обходительностью. Родители подыскали Иосифу соответствующую его возрасту и положению невесту, и Иосиф, все еще тосковавший по покойной супруге, без сопротивления принял волю отца. Возможно, и его невеста точно так же смирится с выбором родителей и примет того мужа, которого они избрали для нее. Равенство в положении, общие вера и традиции, уважение друг к другу — нет никаких сомнений, что молодые заживут душа в душу, связанные общим хозяйством, детьми и родственниками. Может, евреи и впрямь избранный Богом народ и знают о жизни нечто такое, что не известно другим?

— Иосиф, ответь мне: твой отец не изменит свое решение — в том, что касается меня и Руфи?

Сын Ашера бен Соломона опустил свою узкую и смуглую, никогда не знавшую рукояти меча или плуга руку на широкое плечо рыцаря.

— Я говорил с ним о вас, и он подтвердил свои слова. Теперь все зависит от тебя. Поверь, если бы это было не так, я бы не смог сейчас говорить с тобой и смотреть тебе прямо в глаза.

Внезапно молодой человек смутился.

— Мне известно о поручении, которое дал тебе отец… Я имею в виду эту английскую даму… Поверь, друг мой, он бы никогда не вынуждал тебя сойтись с ней, если бы заранее знал о твоих намерениях в отношении Руфи. Но все уже было в ходу, план осуществлялся, и никто ничего не мог изменить или отменить. Отец не скрыл этого от меня, ведь теперь я его единственный сын и наследник…

Он на миг задумался, отщипывая крошки от свернутой в трубку тонкой лепешки и бросая их в чашу родника, где вились мелкие рыбешки.

— Я не так хорошо разбираюсь в людях, как отец, меня готовили к другому — вести торговые дела, заключать сделки, руководить лавками и мастерскими. Однако я знаю, кто такой Уильям де Шампер. Это непримиримый фанатик, одержимый безумной гордыней. Поэтому мне кажется, что искать поддержки такого человека, тем более принуждать его к этому — слишком большой риск.

Мартин не ответил. Приподняв маленький мех, он откупорил пробку и сделал пару глотков. Здешнее вино было темно-красным, как кровь, немного терпким и припахивало смолой.

Рыцарь протянул мех Иосифу, но тот, словно не заметив, продолжал:

— Я не знаю, как пойдут у тебя дела в Акре. В Киликии, в городе Сис, меня ждет невеста — благонравная Наоми, дочь Биньямина. Но сразу же после свадьбы я намерен отправиться в Антиохию. Я люблю тетушку Сарру и своих кузенов, тревожусь о них, но знаю, что вывезти их из крепости будет непросто. И я хочу быть если не рядом, то, по крайней мере, неподалеку, на тот случай, если тебе и ей понадобится помощь. Кто же поможет тебе, если не я?

Мартин отвернулся, чтобы Иосиф не заметил, что на глазах у него — непрошеные слезы. Но молодой человек и без того все понял.

— Ты не должен стыдиться меня, друг мой. Эта твоя скрытность… Я знаю, когда ты стал таким, как сейчас: в ту пору, когда вернулся от ассасинов. А ведь до этого мы вместе гоняли голубей, кормили бездомных собак и лазили в соседский сад за незрелыми фигами.

— Помнится, ты тогда свалился с ограды, вывихнул лодыжку, и мне пришлось тащить тебя домой на плечах, — улыбнулся Мартин. — Но позже ты ни словом не обмолвился о том, что это я уговорил тебя, послушного еврейского мальчика, нарушить восьмую заповедь и забраться в чужой сад. Чтобы меня не наказали.

— Разве тебя когда-нибудь наказывали? — удивился Иосиф.

Мартин снова отхлебнул вина, глядя, как в чаше родника шевелятся серебристые струи холодной как лед воды.

— В доме Ашера бен Соломона? Никогда. Скорее баловали. И зря. Живя в мире, любви и покое, я лишь с огромным трудом смог привыкнуть к тому, что ожидало меня в Масиафе — твердыне ассасинов.

— Тебя избивали? — негромко спросил Иосиф.

Рыцарь откинулся на траве и заложил сильные руки за голову. Бездонное апрельское небо сияло, в вышине играли орлы, с пастбищ доносилось блеяние ягнят.

Он молчал, ибо ответ на этот вопрос мог напугать Иосифа. В Масиафе ему и впрямь пришлось туго, и тогда он искренне не понимал, почему Ашер поступил с ним так безжалостно. Лишь позже тот все объяснил: еврейской общине нужен хорошо обученный воин-защитник, лучший из лучших, тот, кто умеет действовать в одиночку, как целая армия. А такую выучку можно было получить лишь в закрытых от мира школах ассасинов.

— Это было непросто, Иосиф, но у меня была цель, — все же ответил он другу, не желая длить молчание. — Меня научили многому: быстро соображать и принимать решения, владеть любым оружием и держаться в седле так, словно ты и лошадь — одно. Я освоил географию и науку счета, языки многих народов — сельджуков и персов, арабов и франков, итальянцев и германцев. Я узнал тонкости обычаев и нравов людей разного вероисповедания, детали их ритуалов, и позже все это мне весьма пригодилось.

Он приподнялся и снова протянул мех Иосифу, но тот хотел не вина, а новых рассказов о жизни в таинственном Масиафе. И рыцарю пришлось поведать своему любознательному другу о том, как наставники обучали его тонкой науке смешивания ядов, умению предсказывать погоду, метать без промаха кинжал на пятьдесят шагов, сражаться копьем и фехтовать любым клинком.

— Должно быть, тебе следует благодарить своих учителей, — заметил было Иосиф, но осекся: лицо Мартина омрачилось. — Прости меня… Я всего лишь хотел сказать, что видел, как ты упражнялся вместе с Сабиром и Эйриком. Ты намного проворнее их.

— Ты льстишь мне, — искренне рассмеялся Мартин. — Сабир и Эйрик — лучшие из воинов, каких мне доводилось видеть. Эйрик, например, умеет то, что мне никогда не давалось: он не только может отражать натиск врага, перебрасывая меч из руки в руку, но может биться двумя клинками одновременно. Это редкое мастерство. Что касается Сабира… У него острый, как у сокола, глаз и тонкий слух. Он все замечает и делает верные выводы. А какой он стрелок из лука, я не буду и говорить — это надо видеть самому. Эти двое стоят всех тех наемников, которых отец отрядил с тобой в Киликию… А я… Да, у ассасинов я научился подниматься по отвесным скалам и стенам, могу с одним бичом в руках обезоружить любого противника. Неплохо владею саблей — как тюркской, так и персидской. Но когда позднее мне довелось поучиться у христиан, многие навыки мне не пригодились. Сабля остра и стремительна, она рубит и одновременно режет, тут очень важна работа кисти руки, но эта манера боя оказалась никуда не годной, когда я облачился в доспехи и взялся за меч. Тут понадобился совсем иной удар — невероятно сильный, точный, колющий или рубящий. Недаром именно франкские рыцари считаются лучшими воинами в поединках один на один — и я готов это подтвердить. Воинским мастерством я обязан все-таки европейцам. А ассасины — они не воины. Они действуют тайно. Их оружие — засада, удар из-за угла, кинжал, яд, шелковая петля.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 176
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?