Графиня Эшива де Бурэ была владелицей земель, простиравшихся вдоль берегов Тивериадского озера, которое некоторые называют Галилейским морем. В этих краях некогда проповедовал Христос, там же он в последний раз явился своим ученикам. Для христиан это были священные места, однако и евреи почитали Галилею своей, ибо она принадлежала им еще со времен Израильского царства. Вот почему они всячески старались проникнуть туда, селились на берегах Тивериадского озера, возделывали землю, сажали виноград и пшеницу, вели торговлю.

Графиня Эшива поначалу была немилостива к евреям — облагала высокими налогами и не препятствовала христианам их притеснять. Лишь после того, как в Тивериаде появился прекрасный рыцарь Арно де Бетсан, под его влиянием она стала менее сурова к сынам Израиля.

Эшива полюбила рыцаря Арно и, внимая его словам, не могла не признать, что иудеи — хорошие подданные. Они трудились без устали, исправно платили налоги и пошлины за право провозить свои товары, чинили дороги. В итоге казна правительницы Тивериады богатела, а сами евреи не доставляли никому беспокойства, живя замкнутыми общинами. Даже местный епископ не упрекал графиню за то, что в ее владениях процветает еврейская колония. Ибо в ту пору на устах у всех было иное: военные успехи султана Юсуфа ибн Айюба, прозванного Саладином. Он уже стал правителем Египта и Сирии, его власть признал багдадский халиф, ему покорилась Аравия, его воля заставила отступить правителей Конийского султаната.

Казалось, власть и могущество этого выскочки-курда растут не по дням, а по часам, но среди его обширных владений, как щит, осененный знаком креста, лежало Иерусалимское королевство… Поистине, никому не было дела до того, что на берегах Галилейского моря живут какие-то там евреи.

Мартин, — а рыцарем Арно де Бетсаном был именно он, — уже подумывал покинуть графство, считая свою миссию завершенной, да и графиня Эшива его уже порядком утомила. Она, бесспорно, была незаурядной женщиной и правительницей, но, казалось, до появления рыцаря Арно никогда не ведала, что такое любовь и страсть. Первый супруг оставил ее вдовой с детьми, за второго она вышла по расчету: Раймунд Триполийский был нужен ей в качестве сильного союзника, они неплохо ладили и уважали друг друга. Но однажды в минуту близости графиня сообщила «своему Арно», что ее супруг некогда получил жестокую рану в пах, после чего лишился возможности исполнять супружеский долг.

Несмотря на этот недостаток, Раймунд был мужествен и решителен, некоторое время он даже исполнял обязанности регента Иерусалимского королевства. Ему удалось укротить своевольных вассалов, получить поддержку рыцарских орденов и наладить отношения с Саладином, оценившим влияние и мудрость графа Триполийского. Между двумя правителями был заключен своего рода пакт о свободе торговли и ненападении — именно эти договоренности соперники Раймунда поставили ему в вину, утверждая, что граф продался неверным. В результате они добились отстранения его от регентства и удаления от Иерусалимского двора.

Позднее новый король Гвидо де Лузиньян предпринимал попытки примириться с Раймундом, но и он не испытывал доверия к графу, так как соглашение между Раймундом и султаном по-прежнему оставалось в силе. Тогда как многие из влиятельнейших феодалов королевства делали все для того, чтобы разорвать заключенное с султаном перемирие.

Но пока сохранялся хрупкий мир: Саладин наслаждался вновь обретенным могуществом и отдыхал от ратных трудов, а молодому королю Гвидо перемирие было необходимо, чтобы упрочить свое положение в Иерусалимской державе.

Мартину в то время нередко доводилось разъезжать по христианским владениям в Сирии, и он должен был признать, что там царил порядок: прекратились разбои на дорогах, паломники могли беспрепятственно посещать святые места, процветала торговля, возводились замки, прокладывались оросительные каналы, повсюду виднелись сады и виноградники. Даже подвластные королю Иерусалимскому мусульмане не желали смены власти, ибо получили возможность спокойно возделывать свои поля и торговать. Им даже не доводилось платить церковную десятину, которую вынуждено было отдавать церкви христианское население королевства.

Однако процветание государства крестоносцев устраивало далеко не всех. И одним из таких людей был Ашер бен Соломон. Благодаря настойчивым усилиям его ставленника Арно де Бетсана колония евреев в Галилее росла с каждым месяцем, но глава Никейской общины считал, что этого недостаточно. Слишком многие его соплеменники мечтали о возвращении на исконные земли предков.

Ашер бен Соломон вступил в секретную переписку с султаном и добился того, что Саладин обещал предоставить еврейскому народу куда более весомые привилегии, нежели христианские правители. Графиня Эшива, пусть и находившаяся под влиянием своего любовника, не могла дозволить евреям большего, не рискуя быть обвиненной в нечестии. Тогда как у Ашера была одна цель, всегда жившая в сердцах евреев: возвращение на Землю Обетованную.

Вместе с тем Саладин не забывал о данной им некогда клятве — вести священный джихад до полного изгнания неверных из Леванта. Султан искал повод к началу военных действий, и таковой вскоре представился: некий отчаянный рыцарь по имени Рено де Шатильон напал на торговый караван, вместе с которым следовала родная сестра Саладина. Несмотря на то что женщине не причинили вреда, одно то, что к ней мог прикоснуться презренный кафир де Шатильон, опорочило ее.

Султан потребовал от короля Гвидо наказать наглеца. Но король был слаб, а Рено пользовался среди сирийских христиан славой отважного борца с неверными. Тогда-то Саладин и решил возобновить войну. И первый же его удар был нацелен на земли Галилеи. Ашер бен Соломон вызвался всячески содействовать ему в этом, при условии, что султан разрешит его соплеменникам селиться там без всяких ограничений.

Мартин-Арно все еще пребывал при дворе графини Эшивы, когда на Тивериаду обрушились летучие отряды всадников Саладина и взяли в кольцо черную базальтовую твердыню замка. Дело было в разгар лета, и графиня здраво рассудила, что в такую жару войско мусульман едва ли способно на длительную осаду. Могучий Тивериадский замок устоит, жара и отсутствие корма для лошадей доведет эмиров Саладина до исступления, и они поспешат увести отсюда своих людей. Эмиры подчиняются Саладину, но, в первую очередь, им необходимо заботиться о собственных владениях.

Так было решено отправить к Иерусалимскому двору гонца с просьбой: пусть король Гвидо начнет собирать войска, и пусть эта весть как можно скорее достигнет ушей султана и его эмиров. Но королю не придется вступать в бой — слухи о готовящемся походе крестоносцев погасят воинственный пыл увязших под Тивериадой сарацин. Остальное сделают жара, пыль, недостаток провианта и фуража.

Графиня Эшива действовала как опытный полководец. Но не учла одного: первым же смельчаком, вызвавшимся прорваться сквозь кольцо осады и доставить послание королю, оказался Арно де Бетсан, отрада и услада ее сердца. Графиня была ошеломлена, но не решилась проявить слабость на глазах у подданных, и дала согласие.

Она горячо молилась о своем рыцаре, не предполагая, что ее посланец исполнял не ее, а чужую волю: Ашер бен Соломон велел Мартину заманить крестоносцев в ловушку. План этот был составлен загодя при участии султана Саладина; посланца уже ждали за пределами стен осажденного замка, чтобы вручить ему письмо иного содержания, на котором стояла поддельная печать Эшивы Тивериадской. В нем содержалось нечто совершенно противоположное: графиня якобы умоляет рыцарей Иерусалима не медлить ни часа и выступить в Галилею на помощь держащейся из последних сил Тивериаде.