Люди, которых Эйден отправлял по деревням, узнать о пропавших в последние месяцы, начали возвращаться. Большинство из них ничего не могли сказать, в окрестностях все тихо, никто не пропадал, ничего странного не происходило.

Но вот уехавшие целыми семьями были. Так бывало всегда и ни у кого не вызывало подозрений, люди всегда ищут где лучше. Одна семья на ближайшие несколько деревень. Как правило, собирались довольно быстро и не то, чтобы внезапно, но за несколько дней, иногда неделю. Да, уезжали люди у которых дела шли не очень удачно. Да, они не сбегали в ночь, а предупреждали соседей. Ни у кого особых подозрений это не вызывало.

А вот тут так вышло…

– Соседка рассказала, господин наместник, – говорил человек. – Сказала, что за большим котлом пошла, у нее даже ключ был, ей оставили перед отъездом, чтобы присмотреть, если что. Котел был нужен, помолвка у дочери, надо гостей звать, а своего большого нет, они всегда у соседей брали, никто не в обиде. А тут зашла, говорит, и что-то не так на кухне, но не понять что. Крынка с прокисшим молоком стоит… Но мало ль, забыли… Коробочка на верхней полке, в которой хозяева свои сбережения хранили – стоит, словно ее никто не трогал. А коробочке деньги. Все или нет, сказать сложно, но много. Кто же оставляет так?

Да, это странно.

Вернее, даже не странно, это многое объясняет. И тех женщин с черными глазами и младенцами на руках. Увести людей так, чтоб никаких подозрений.

Страшно, скорее.

А еще – картошка. Та гниловатая картошка, купленная им на рынке, выросла совсем не в тех местах, где ему рассказывали. А в тех – уродилась хорошая, и местные охотно показывали свои запасы – крупная, крепкая. Никакого неурожая нет. В деревнях и не слышали о таком. О голодной зиме говорят только в городе. Лишь кое-где, в местах, куда из города часто ездили закупать напрямую, действительно внезапно что-то не задалось, напала гниль, случились пожары.

В крупных хозяйствах подальше от города все шло как обычно.

И можно попытаться эти закупки проследить. Кто покупает у местных, кто на рынок продает. Времени займет много, но Эйден раздал указания, пусть узнают все равно. И если понадобится, пусть пишут сразу в Солеро.

И самому еще сейчас, перед выходом, отчет написать. Эйден здесь ради отчетов.

Пока писал – понял, что почтовый планшет мигнул светом, значит что-то пришло ему. Интересно… информация по его запросу. Теперь уж точно стоит с Харо поговорить.

* * *

Харо он чудом поймал на улице, около дома. Тот выходил и собирался было снова куда-то сбежать, но Эйден успел встать у него на пути.

– Доброе утро, господин Харо!

И того отчетливо перекосило. Но на мгновение, он быстро взял себя в руки.

– Доброе утро, господин наместник! Я ждал вас вчера вечером, но вы не пришли.

– Было срочное дело, – Эйден усмехнулся. – Не уделите мне немного времени?

– Я сейчас тороплюсь. Заходите вечером, господин наместник.

– Боюсь, с моим образом жизни, до вечера я могу и не дожить, – Эйден широко улыбнулся. – Вы идете пешком? Давайте я пойду с вами, и мы по дороге поговорим?

Город небольшой, и по центральной части верхом или в экипаже ездили редко, отчего бы не прогуляться?

Но Харо это совсем не понравилось.

– Если боитесь не дожить, тогда зачем вам это? Не лучше ли провести время с пользой, в более приятной компании?

– Так я и провожу, – пожал плечами Эйден. – Всегда было интересно разобраться в одной очень старой истории, а теперь такой случай. Личный интерес. Вы же понимаете, что события в Алокасте повлияли на всю мою жизнь, несмотря на то, что я тогда еще и не родился…

Он говорил и наблюдал, как Харо, уже собравшийся было отмахнуться, все больше вытягивается, нервничает. Что-то в этой теме не безразлично ему, заставляет слушать. Значит, Эйден на верном пути.

Харо не пытаясь больше сбежать. Смотрел на него.

Тогда сразу закинуть удочку.

– Мой отец работал в Алокасте с молодым и очень талантливым магом-менталистом, Патриком Броди. Насколько я знаю, проклятие они схватили оба, этот Броди погиб, но у него была интересная теория на счет хойне, я нашел потом в письмах отца. Возможно, вы тоже читали?

И вот тут Харо ощутимо дернулся. Очень стараясь держать себя в руках и не подавать вида, но в глазах на мгновение мелькнула почти паника.

Что ж, будет еще один повод убить Эйдена как можно скорее.

– Какое отношение это имеет ко мне? – немного резко спросил он. – Что вы хотите?

– Ничего особенного, – Эйден пожал плечами. – Вы живете среди хойне всю жизнь, но вы не один из них. Возможно, вы можете рассказать много интересного.

– Мне нечего сказать.

– Патрик Броди проводил исследования. Он говорил о том, что даром хойне можно управлять. Можно искусственно вызвать как отрицательный, так и положительный энергетический выброс. Можно управлять силой этого воздействия. Потому что, на самом деле, магия хойне зависит не от изначального дара, даже не от крови, в полной мере, а, так сказать, от силы духа, от веры в себя и желания что-то изменить. А ментальное воздействие позволяет задать правильный вектор и скорректировать эту веру. Убедить в нужном.

– Причем здесь я? – Харо смотрел на него сурово и хмуро, и без того тонкие черты лица совсем заострились.

– У Патрика Броди была сестра. Аманда, – Эйден внимательно наблюдал за Харо, и вот в этом месте у того дернулся глаз. – Когда я стал взрослым, получил наследство, получил доступ ко всем старым документам отца, то пытался найти эту сестру. Тогда я смог узнать, что она долгое время жила на севере Ритхана, у нее там родился сын, Монтгомери… хотя замуж она вышла несколько позже, за одного очень влиятельного человека, родила еще одного сына и дочь. И общаться со мной желанием не горит. Тогда я не смог ничего добиться, меня не пустили даже на порог. Но я был молод, ничего из себя не представлял, а мотивы для встречи у меня были весьма смутные… что-то такое узнать о прошлом ее брата и магии хойне. Мне сказали, госпожа Аманда не хочет говорить на эту болезненную тему. Я пытался найти ее старшего сына, но тоже тогда не смог найти. А потом, со временем, у меня появились другие заботы и я слегка подрастерял интерес к этой истории, решил, что нужно жить дальше. Что правда, какая бы ни была, ничего не изменит в моей жизни.

– И? – сухо поинтересовался Харо.

– Выходит, что изменит, – пожал плечами Эйден. – Судьба сама вывела меня сюда. У нас тут черный круг и всякие странные вещи происходят. И, думаю, если есть возможность повлиять на это, найти способ изменить вектор, то я бы хотел знать. Не спешите отказывать мне, господин Харо. Обо всех своих соображениях по этому делу я уже доложил в Солеро, и теперь многое будет зависеть от того, готовы ли вы с нами сотрудничать.