Я морщу нос.

– Что-то вроде мужского долга?

– Не совсем, – уголки его губ подозрительно подрагивают, когда он включает поворотник и выезжает на Мейн-стрит. – Лекси тоже служила. Только в отличие от нас добровольно. И можешь мне поверить, она смелее некоторых парней.

Я смеюсь. Хотя я едва знаю Лекси, представить это мне не составляет труда. Она не похожа на тех, кто позволяет другим себя запугивать или принижать. Даже завидно.

– А сейчас? – спрашиваю я. По какой-то причине меня заинтересовало не только прошлое Чейза, но и его настоящее. – Ты изучаешь архитектуру, как твой отец и дедушка?

– Как мой дядя, кузен и старший брат.

Почему-то он не выглядит счастливым. Или гордым. Рассказывая об армии и о зданиях, которые построила его семья, я ощущала гордость, а теперь? Ничего. Максимум, что можно различить… горечь.

– Это то, чем ты хочешь заниматься в будущем? Реставрировать старые дома или строить новые, как твой дед?

Он бросает на меня взгляд, который сложно понять.

– Нет. И я никому об этом еще не говорил, – добавляет он после небольшой паузы.

Мимо нас проносятся разноцветные дома Мейн-стрит, и вскоре Чейз останавливается рядом с закусочной, не глуша двигателя.

– Мне нужно вернуться домой, – объясняет он. – Я обещал Филу, что потренируюсь с ним для его отборочных в команду по баскетболу.

Я киваю и вожусь с ремнем безопасности.

– Что ты будешь делать? – тихо спрашивает Чейз, поднимая тему, которую до этого момента мы избегали. Я пыталась не думать об этом, но теперь пути назад нет.

– Не знаю, – со вздохом признаюсь я.

Я больше ничего не знаю. Не то чтобы я тщательно спланировала последние недели своего путешествия и должна успеть на какой-нибудь рейс или мероприятие. Или у меня есть целый список вещей, которые надо сделать этим летом. Но и проводить дни в затерянном городке штата Вирджиния не входило в мои планы. Я хочу добраться до маяка Олд-Пойнт-Лома в Сан-Диего, или лучше сказать, в его окрестностях. Я обещала Кэти, что мы встретимся там в конце лета. Для других это вряд ли особое место, но не для нас. Именно туда мы ездили после нашего переезда из дома в колледж. Кэти была так подавлена, что я предложила развлечься – даже удивительно. Поэтому мы упаковали еду, сели в «хонду» и просто поехали, куда глаза глядят. То, что мы остановились у маяка, было чистой случайностью – и одной из лучших поездок, которые я помню. Сам маяк открыт для посещений всего два дня в году, но мы добрались до самого берега и нашли место, с которого открывался невероятный вид на город и море. Мы даже видели китов, хотя обычно они не появляются раньше декабря. Тогда мы и поклялись обязательно вернуться…

Так что я не могу остаться в Фервуде. Не на четыре недели. Я этого не планировала.

Я тяну дурацкий ремень, но он, похоже, застрял. Я раздраженно фыркаю. Как будто недостаточно вещей, которые меня здесь держат.

– Подожди, дай я. – Чейз осторожно убирает мои руки. Он дергает затвор, и ремень отстегивается, как по волшебству. Когда я поднимаю голову, оказываюсь совсем рядом с ним. Слишком близко.

Я чувствую его запах: свежий, терпкий. Не понимаю, как это произошло, но в какой-то момент я стала узнавать его запах, будто мы вечность вместе. Он был первым в Фервуде, с кем я заговорила – по-настоящему, – если исключить кассиршу в супермаркете и других людей в баре в первый же вечер. И с тех пор мы видимся каждый день… Но разве этого достаточно?

– Хейли…

Я отчетливо вижу зелень его глаз, как и беспокойство, отражающееся в них.

– Со мной все в порядке, – говорю я, но слова звучат фальшиво и неестественно. Слишком часто их повторяю. – Я справлюсь.

Он будто бы хочет что-то ответить, но в итоге просто качает головой.

– Скажи, если не сможешь больше оставаться в закусочной, хорошо?

На этот раз я колеблюсь, но все-таки, вздохнув, уступаю:

– Ладно.

– Окей, – уголки его губ немного приподнимаются.

Я должна уйти. Я знаю, что должна уйти, но что-то внутри меня не дает просто взять и выйти из машины. Быть рядом с Чейзом, чувствовать его теплое дыхание на своих щеках…

– Чейз?.. – мой голос не более чем просто шепот. – Что-то случилось вчера вечером? Когда ты проводил меня?

– Ничего. Вернее, почти ничего, – поспешно добавляет он. – Ты хотела танцевать, поэтому мы немного потанцевали в твоей комнате.

Я удивленно поднимаю брови.

– Без музыки?

Он весело кивает. Я испытываю больше, чем просто облегчение. Мы просто танцевали, и я не рассказала ему историю всей своей жизни.

– Черт. Как я могла об этом забыть?

– Без понятия, – он на мгновение задерживает свой взгляд на моих губах, но и этого вполне достаточно, чтобы мне снова стало жарко.

– Ты уверен, что мы не целовались?

Его взгляд пронзает меня насквозь. Внутри все сжимается, по коже бегут мурашки, пульс учащается.

– Абсолютно уверен. Я не хотел, чтобы ты забыла наш поцелуй, когда это наконец произойдет.

– Когда? Не если?

Боже, в моем голосе звучит мольба? И тут действительно стало в разы теплее?

– Когда, – подтверждает он с легкой улыбкой на губах, мельком взглянув на закусочную.

Но я не могу так просто отвести от него глаз, я слишком заворожена нашей близостью. И может быть, даже наслаждаюсь ей, по крайней мере потому, что на несколько минут забываю о поломке машины. И остальном ужасе из моей жизни.

– Когда я наконец смог тебя уложить, – наконец продолжает Чейз, – ты не хотела оставаться одна. Поэтому я лег с тобой, пока ты не уснула.

Я даже не знаю, что на это сказать. Просто потеряла дар речи. Кроме Кэти не было никого, кто сделал бы это для меня. Конечно, родители заботились о нас, когда мы были маленькими, но в какой-то момент я перестала обращаться к ним за советом и помощью. Возможно, причина в том, что Кэти всегда была их любимицей, в то время как я… Возможно, я хотела что-то доказать себе… в последние месяцы больше, чем раньше. И теперь за тысячи миль от дома и кампуса, кто-то заботится обо мне. И этот кто-то – парень, злоупотребивший доверием Джаспера? Как это сочетается? Чейз сам признался, что все, что рассказал о нем Джаспер, – чистая правда…

У меня нет ни малейшего понятия, что на меня нашло, когда я говорю следующее:

– Сделаешь мне одолжение?

– Все, что пожелаешь.

Он ни секунду не сомневается. Как? Как он может так просто соглашаться, не зная, о чем я попрошу?

– Джаспер написал рассказ. Он всегда говорил, что хочет что-то оставить после себя. И, насколько мне известно, он почти его закончил. Я должна была прочитать рукопись, но потом… – Чейз медленно кивает. – Я хочу ее найти.