Засовываю в рот полную ложку хлопьев и пожимаю плечами.

– Нормально. Роуэн веселилась с Брэндоном Чо, поэтому я решила не быть третьей лишней.

Около полуночи подруга засыпала меня ворохом взволнованных сообщений – должно быть, когда поставила на зарядку мобильный. Я успокоила ее, сказав, что мне помогли и я добралась до дома без проблем. О Деклане Мерфи умолчала. Пытаюсь пока разобраться в себе.

Папа садится напротив меня. Он принял душ и побрился, на нем тенниска и джинсы. Давно уже не видела его таким бодрым.

– Куда-то идешь? – спрашиваю я.

– В магазин. Хочу купить чехлы для уличной мебели. Потом собираюсь убрать листья. – Он пару секунд молчит. – Хочешь помочь?

– Помочь сгрести листья?

Папа улыбается, но улыбка выходит неуверенной.

– Я так понимаю, что это «нет».

Покачав головой, я засовываю в рот очередную ложку хлопьев.

– Помогу. Ты не должен заниматься этим один.

– Хорошо.

– Хорошо.

Мы долго сидим молча. Папа открывает утреннюю газету и начинает читать рубрику «Бизнес». Несколько раз я ловлю на себе его взгляд, но он ни слова не произносит. От пропитанных духами листов журнала тяжелеет голова, но если я закрою его, то мне придется говорить с папой, а я понятия не имею, что сказать.

Папа поднимается налить себе еще одну чашку кофе.

– Ты решила не ехать сегодня на кладбище? – осторожно спрашивает он.

– Я не могу. – Кладу еще одну ложку хлопьев в рот. – Мне нужно заменить аккумулятор.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

– И давно с ним проблемы?

– Ну… не знаю. Несколько недель. Вчера вечером он сел.

– У тебя сломалась машина? – Папа выглядит потрясенным. – И ты мне не позвонила?

– Позвонила. Ты уже спал.

– Прости, Джулс. – Он садится за стол. – Надо было раньше рассказать мне о проблеме с аккумулятором.

Отец не называл меня так со смерти мамы. На секунду я немею, и мне приходится сглотнуть, чтобы заговорить.

– Ничего страшного. Школьный друг помог мне с машиной и проводил до дома. Я просто не хочу опять оказаться в такой же ситуации.

– Позвоню в автосервис, узнаю, смогут ли они заменить аккумулятор сегодня. Ты уверена, что проблема только в нем?

– М-м-м… Нет. – Я заливаюсь краской – с чего бы это? – Мой друг сказал еще, что я езжу на лысой резине. Ему пришлось заменить одно колесо.

– Звоню сейчас же! Уборка листьев может подождать.

Папа звонит в сервис и договаривается о том, что мы подъедем чуть позже. Я неловко ерзаю на стуле. Уговор с родителями при покупке машины был таков: я оплачиваю и бензин, и техническое обслуживание. Летом я собиралась устроиться на работу, а вместо этого растратила свои скудные сбережения на бензин, пока металась на машине между школой и кладбищем.

– Ты знаешь, сколько это все будет стоить? – спрашиваю я, когда папа вешает трубку.

Он колеблется с ответом.

– Новый аккумулятор и четыре колеса? Много.

У меня сжимается сердце.

– Может, сначала спросим, настолько ли плохи мои шины?

– Если их нужно заменить, значит, нужно. Не хочу, чтобы ты садилась за руль, когда это небезопасно.

– Хорошо. – Пытаюсь вспомнить, сколько у меня осталось денег на банковском счете. Не так уж и много. – Не скажешь приблизительно, во сколько мне это встанет?

– Ну, по меньшей мере в уборку листьев. Может, и в стрижку газона.

Он это серьезно?

– Но ты и так оплатил мое платье.

– Не переживай, я могу тебе помочь, – тихо говорит он и, помолчав, спрашивает: – Ты не против?

– Нет. – Шмыгнув носом, я поскорее засовываю в рот ложку с хлопьями, чтобы не расплакаться. – Спасибо.

– Не за что. – Папа медленно размешивает в кофе сахар, затем переворачивает страницу газеты. – Мне снова звонил Иэн.

Мамин редактор. Я замираю.

– Зачем?

– Сказал, что кто-то ищет Nikon F6, и хотел уточнить, заинтересованы ли мы еще в его про даже.

Nikon F6 – мамина пленочная камера. Один только корпус стоит около двух тысяч долларов, так что предложение заманчивое. Цифровыми камерами мама обычно снимала в «полевых условиях». Можно было загрузить фотографии в Сеть и не беспокоиться о том, что с ними что-то случится. Но обожала она пленочные камеры. Мама любила их за постоянство, за невозможность просто взять и удалить не понравившийся кадр, тут же заменив его новым.

«Иногда есть возможность сделать лишь один-единственный кадр», – повторяла она мне.

– Нет. – Мой голос сипит, и я повторяю: – Пока нет.

Папа кивает.

– Я так ему и сказал.

– Спасибо, пап. – Вскакиваю со стула и крепко обнимаю отца. Не помню, когда делала это в последний раз, но сейчас не могу не прикоснуться к нему.

Если он и удивлен, то ничем этого не выдает. Он тут же обнимает меня в ответ, будто для нашей семьи совершенно естественно вот так горячо обниматься.

– Знаешь, «никогда» тоже подойдет, – тихо говорит он.

– Что? – не понимаю я и, слегка отстранившись, смотрю ему в глаза.

– Ты сказала: «Пока нет». – Папа смотрит мне в глаза. – Я оставлю решение за тобой. Но «никогда» тоже подойдет, Джулс. Оно всегда подойдет.

* * *

Мы с Роуэн развалились на качелях возле ее крыльца. Улица залита золотом послеполуденного солнца. Ветер такой сильный. Радуюсь, что надела свитер.

Я не раскачиваюсь, уперев стопы в подлокотник. Устала после уборки листьев, но довольна новехоньким аккумулятором и четырьмя шинами. Роуэн время от времени слегка отталкивается от земли ногами, и качели поскрипывают. С самого моего прихода подруга не умолкая трещит о Брэндоне. Я буквально вижу, как от радости и возбуждения от нее во все стороны разлетаются мультяшные сердечки и цветочки. Но я счастлива за нее. Ро никогда еще не была так страстно кем-то увлечена.

– Ну-ка, расскажи еще раз, как он тебя поцеловал, – прошу я. – Уверена, кое-какие детали ты утаила.

Засмеявшись, Роуэн кидается в меня подушкой.

– Умолкни.

Я подхватываю подушку и крепко прижимаю к груди, впитывая в себя ее тепло. Мы с Роуэн видимся каждый день, но такое ощущение, что смерть мамы воздвигла между мной и моей лучшей подругой невидимую стену и мы все пытаемся ее как-то сломать. Вчерашний вечер пусть и не сокрушил эту стену, но пару-тройку кирпичиков расшатал. Как бы мне хотелось снести ее до основания! Маленькая трещина едва позволяет нам с Роуэн соприкоснуться руками, но, может быть, для начала достаточно и этого?