– Ты думаешь, что я поверю, что в доме не осталось денег? – насмешливо протянул я. – Ты обокрала меня на две тысячи талеров.

– Но бургомистр, траты… У меня нет таких денег, – пискнула фрау.

Я подошел поближе, взял фрау Уту за плечи и хорошенько встряхнул:

– Жить хочешь? Или мне тебя все-таки убить? – поинтересовался я.

Возможно, убивать бы я ее не стал, хотя кто знает? Мне-то, в конце концов, тоже надо на что-то жить. Почему я должен думать о ее тратах? Я начал обдумывать – ограничиться ли хорошей трепкой, такой, чтобы Ута не неделю-другую, а месяц-другой не могла выйти из дома, или – прирезать ее. Нет, лучше придушить, чтобы не было крови.

Стал примеряться к нежной шейке, но намерения прервал скрип отворившейся двери. Величаво, с хвостом, поднятым, как плавник акулы, вошел Его Высочество Китц Первый, и Единственный. Рыжий бандит без разбега вскочил на кровать, потерся о свою непутевую хозяйку и недоуменно посмотрел мне в глаза. Дескать – ну и что? Ты чё, ревнуешь? Кошку коты по очереди «покрывают» – вполне нормально. Чего тут переживать?

Скорее всего, кот ни о чём таком и не думал, но все мои мысли вертелись вокруг того, что я тут видел, потому сам и домыслил.

Ута схватила кота и яростно прижалась к нему, будто искала защиту, а этот… рыжий паразит замурлыкал…

При виде кота во мне что-то дрогнуло. Наверное, Ута еще не совсем пропащее существо, если любит кошек, а главное – если и ее любят кошки… Из-за Китца я и передумал ее убивать. А может – в память о той девочке, которой она была двадцать лет назад и которую я спас (пусть и невольно) от насильников?

– Ладно, дружище… Ничего с твоей хозяйкой не случится. Только – деньги ей придется отдать, – успокоил я рыжего, ставшего невольным защитником хозяйки. – Мне еще Гневко искать нужно. Как я его без денег кормить буду?

Китц повел усами и соскочил с кровати, показывая хозяйке, что ей сейчас лучше не спорить.

Фрау Ута пошла открывать тайнички, а я принялся стаскивать со стены доспехи и оружие.

Покопавшись по углам, хозяйка гостиницы отыскала только триста талеров – и то в основном медью. Я мысленно прикинул вес, соотнес медь и серебро и слегка застонал. Это же – почти два с половиной таланта! Зато – «Левый» и «Правый» были в восторге. Еще бы – им была обещана половина. Даже после того как отдадут ночному «королю» его десять процентов, останется приличная сумма. Ежели ее не пропить за первые три дня, то можно безбедно прожить год, а то и больше. Мне даже подумалось – хорошо, что монет оказалось меньше. Пришлось бы отдать тысячу талеров двум бездельникам.

Доспехи и оружие я увязал в хозяйские простыни, а узел нагрузил на беднягу Эдди.

– О! – вздохнул парень, прогибаясь, словно осел, груженный мукой.

– А ты ко мне в оруженосцы просился, – усмехнулся я. – Прочувствовал теперь, что значит таскать целыми днями доспехи!

– А я и сейчас не против, – встрепенулся парень, делая вид, что ноша не тяжелее пуховой подушки.

«А ведь я бы теперь не взял парня в оруженосцы, – подумалось вдруг. – И пожалуй что и не возьму!»

Казалось бы, а в чем виноват Эдди? Ну соблазнила его женщина. Или – он ее соблазнил? Был у меня подобный случай, когда я спал с женой своего полкового начальника. Чем же я лучше Эдди? Повторюсь, что он ни в чем не виноват. Но… То самое «но», которое никому (в том числе и самому себе) не объяснишь.

– Иди к Жаку, – велел я своему бывшему адъютанту, а сам принялся упаковывать мешочки и распределять их по сумкам. Половина – мне, а половина – бандитам. Ну теперь будет полегче.

– Простыни… – плаксиво сказала Ута.

– Что простыни? – не понял я.

– Мои простыни! – пустила слезу фрау.

Вот и пойми этих женщин. Только что рассталась с суммой, на которую можно вымостить простынями весь город, а из-за ерунды… Ну с другой стороны – деньги эти были чужие, а простыни – кровные. Я не стал препираться, а бросил на стол талер. Замечу – свой собственный талер! Копаться в сумках, выскребать медяки мне было лень.

– А почему ты ничего не тронула в сумках? – поинтересовался я. – Ну я не про белье с бритвой.

– А что там трогать? – пожала она плечиками, сжимая в кулачке монету. – Железяки? Правда, ваш послужной список вместе с железками хотел забрать бургомистр, чтобы положить на почетном месте в ратуше, но ему все зайти некогда. Браслет неплохой, но мне он не по руке, да и стекла много. Я думала выковырять стеклышки, а его переплавить в слиток…

– Стеклышки?! – удивился я, вытаскивая браслет.

Нет, все камушки как были настоящими, так и остались. Судя по тому, как Ута захлопала глазами, мысль о драгоценных камнях ей в голову не пришла. Да и откуда у наемника такое богатство? Я не стал объяснять, сколько стоят эти камни. Зачем расстраивать женщину?

– Артакс, – услышал я, уже выходя из дверей. – Если бы я знала, что вы живы, я никогда не осмелилась бы изменить вам. Неважно – были вы моим супругом или нет. Поверьте мне…

Я не стал оборачиваться, чтобы Ута не увидела моих глаз, а поспешно вышел во двор, в ночную темноту, где меня ожидали бандиты.

– Тяжеловато, – пожаловался я, поднимая сумки и простыню с монетами. Все же раньше их возил Гневко и не жаловался.

– Ты, кэп, свяжи их да через плечо перекинь, легче будет, – угодливо посоветовал мне «Правый».

Сами они уже пересыпали свою долю в заплечные мешки и шли со свободными руками.

Уже отойдя на приличное расстояние, вспомнил, что не заглянул в конюшню, где оставалось седло. Но горевать об этом не стал. Все равно сейчас седло не утащить. Да и кого седлать? Не клячу же, доставшуюся от «язычников». К тому же, скорее всего, седло фрау Ута куда-нибудь «пристроила».

«Найдется Гневко – куплю ему новое, – пообещал я, утрясая ношу. (Вернее, себе куплю. Конь-то и без седла прекрасно обойдется.)

Загруженный сумками, как лошадь контрабандиста, я шел медленней, нежели «Левый» и «Правый». Скоро они оторвались и ушли вперед. Удерживать я их не стал, а доверять им сумки – тем более. До трактира оставалось пройти всего ничего – глухую улочку, втиснутую между слепых домов.

Улица, названная Ракушечной, изгибалась, будто ее специально застраивали для «ночных парикмахеров». Если встать за углом и прижаться к стене, то жертва тебя не сразу увидит. Не увидит, но может услышать, так же как я сейчас услышал легкий звон. И даже не совсем звон… Что-то вроде легкого шелеста металла – будто кто-то сдавил кошелек с монетами.

Урок, который я когда-то преподал парням, они хорошо усвоили и нападать открыто не осмелятся. А вот втихую в привычном и удобном месте почему бы не попробовать?

Рассчитывая на удачу и внезапность, «Левый» и «Правый» все сделали правильно. Все, кроме одного! По старой привычке они прижались спиной к стене, забыв, что в заплечных мешках лежат монеты. Много монет. Этот шелест и выдал засаду…