– Может быть, ты хочешь пойти в какое-то определенное место? – спрашивает Тайлер.

Я громадным усилием воли заставляю себя оторвать взгляд от его мускулистых рук, моля Бога, чтобы он не заметил, как я покраснела.

– Вообще-то нет, – бормочу я, опуская голову, чтобы волосы упали на лицо.

– Есть идея! – радостно говорит он.

– Что за идея? – Я поворачиваюсь к нему.

Его взгляд загорается озорством, он открывает дверь, и я разворачиваюсь к лестнице, но мне не удается сделать ни шага, потому что я натыкаюсь на что-то твердое. Наверное, я врезалась в какого-то подростка, спешащего в клуб.

Я отскакиваю назад, бормоча извинения. Тайлер берет меня за руку и отодвигает в сторонку, и у меня наконец появляется возможность увидеть бедного ребенка, которого я едва не столкнула с лестницы. Оказывается, это вовсе не ребенок, а взрослый мужчина, лет сорока, не меньше. Он стоит на ступеньках, прямо перед нами, удивленно подняв брови. На запястье золотые часы, рубашка аккуратно заправлена в брюки, на шее галстук, и он сжимает в руке какую-то папку. Сначала я думаю, что дяденька ошибся дверью. Это молодежный клуб, а не конференц-центр и не офисное здание. Но тут подает голос Тайлер.

– Что ты здесь делаешь? – удивленно спрашивает он. – Ты должен был прилететь в следующую пятницу.

Незнакомец поднимает папку:

– Бухгалтер закончил раньше, чем планировалось.

У него очень мягкий голос для такого здоровяка, и я его как будто откуда-то знаю.

– А ты что здесь делаешь? Ты ведь собирался на несколько дней домой?

– Я вернулся вчера вечером.

Тайлер неловко переминается с ноги на ногу, засунув руки в карманы. Мужчина многозначительно смотрит в мою сторону, Тайлер сглатывает и выдавливает из себя:

– Это Иден.

– Ах вот оно что! – говорит мужчина, натянуто улыбаясь.

Я смотрю на него во все глаза и постепенно начинаю понимать. Смуглое лицо, темные волосы, изумрудные глаза… Мне знакомо его лицо. Надо быть слепой, чтобы не заметить сходства.

– Иден, это мой… – Голос Тайлера прерывается, он тяжело сглатывает, пытаясь подавить охватившее его волнение.

Когда Тайлер, преодолев себя, снова начинает говорить, я уже знаю, что он скажет.

– Это мой отец.

Испуганно отшатнувшись от мужчины, стоящего напротив, делаю шаг назад, к Тайлеру. Я незнакома с этим человеком, но привыкла его ненавидеть. К горлу подступает тошнота. Мысли мечутся во всех направлениях, и я не в состоянии сосредоточиться. Меня застигли врасплох.

Что за фигня? – единственная четкая мысль, которая крутится в голове. Я не понимаю, зачем он здесь. Что он делает в Портленде, в этом здании, почему он стоит перед нами?

– Я все объясню, – поспешно говорит Тайлер, глядя прямо мне в глаза.

Он словно чувствует мои возмущение и ужас, как я вижу в его глазах страх и тревогу. Опять объяснения! Только я поверила, что от меня больше ничего не скрывают, как выясняется, что это еще не все.

– Ты ей не сказал? – спрашивает его отец.

Что за фигня? – снова думаю я. Наверное, у меня в голове что-то сломалось. Я с презрением вглядываюсь в удивленные зеленые глаза. Он не такой, каким я его представляла. Совсем не похож на преступника. Выглядит как приличный человек. Я не ожидала когда-нибудь его увидеть, но еще больше не ожидала, что отец Тайлера окажется таким обыкновенным. Мне казалось, у него должен быть злобный взгляд и стесанные костяшки. Он совсем не похож на человека, способного причинить зло.

– Я собирался сказать… – мямлит Тайлер, закрывает глаза, прижимает руки к лицу и трет висок. – Думал, еще успею…

– Ну что ж, тогда извини, что я не вовремя, – говорит эта сволочь. Засовывает папку под мышку и снова переводит взгляд на меня, дружелюбно улыбаясь. – Питер, – кивает он мне.

– Я знаю, кто вы такой, – презрительно отвечаю я, гневно блестя глазами.

Ничего не могу с собой поделать. Я ненавижу его всеми фибрами души. Он не заслуживает моего уважения.

– Что это значит, Тайлер? – Моему возмущению нет предела.

Тайлер готов провалиться сквозь землю. У него на лице написано отчаяние.

– Я зайду попозже, – предлагает Питер, поднимая руку в защитном жесте и пятясь назад.

– Нет, – отвечает Тайлер, выпрямляется и делает глубокий вдох. – Отдай папку Эмили. Пойдем, Иден.

Он решительно берет меня за руку, и наши пальцы переплетаются. Мы спускаемся по ступенькам, а его отец стоит, уставившись на нас, и проводит рукой по волосам удивительно знакомым жестом. По тротуару течет поток похожих. Тайлер, тяжело дыша, крепко сжимает мою руку, затем облокачивается на подоконник тату-салона и притягивает меня к себе.

– Именно об этом я должен был рассказать маме, – тихо говорит он и еще тише добавляет: – И тебе.

– О чем? – Я вырываю руку и обнимаю себя за плечи. – Я ничего не понимаю. Что он здесь делает?

– Ну, если коротко, мы начали с ним общаться в сентябре.

– Как? Зачем? – поражаюсь я.

Некоторое время Тайлер рассматривает прохожих, потом нашаривает в кармане ключи и предлагает:

– Давай вернемся в машину.

Он снова берет меня за руку.

– Я не могу рассказать тебе здесь.

Пока мы идем к парковке, я теряюсь в догадках. Мы снова проходим мимо его кофейни, мимо площади Пионеров. Я не замечаю ничего вокруг, перед глазамит туман, мысли где-то далеко. Меня мучают тысячи вопросов, однако самый главный не может ждать.

– Что с тобой? – спрашиваю я.

Тайлер не мог испугаться неожиданного появления отца, ведь они уже встречались. Почему же он сам не свой?

– Ничего. Просто я… не ожидал.

Тайлер отводит взгляд и начинает большим пальцем рисовать круги на тыльной стороне моей ладони. Сначала я думаю, что он хочет таким образом меня успокоить, затем понимаю, что он делает это неосознанно, потому что волнуется. Он кусает губы и в глубокой задумчивости смотрит вдаль. О каких ужасах мне предстоит услышать?

Мы заходим на парковку. Тайлер так крепко вцепился в мою руку, что у меня онемели пальцы. Я никогда не видела его таким взбудораженным. Подойдя к машине, он выпускает мою руку, открывает дверь и медленно садится за руль. Я ныряю на пассажирское сиденье и захлопываю дверь. Между нами повисает молчание.

– Что, в конце концов, происходит? – нетерпеливо спрашиваю я.

Тайлер невидящим взглядом смотрит на приборную панель, наклоняется вперед, опускает голову на руль и закрывает лицо руками.

– Я не знаю, как тебе сказать, – сдавленным голосом произносит он. – Потерпи немножко.