litbaza книги онлайнУжасы и мистикаУсмешка Люцифера - Данил Корецкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 65
Перейти на страницу:

— Не признал меня? — эхом прокатилось по залу.

Голован дернул глазом, выдавил полувопросительно:

— Лютый?..

— Молодца! Говорящих скелетов огэпэушников не боишься? — Лютый рассмеялся. Из клетки ребер брызнули в стороны какие-то мокрицы. — Хотя таким, как ты, все по барабану. Расстрельные статьи, вечные муки… Чего хотел от меня, убогий? Чего искал-то?

Спина Голована совсем застыла, зато лицо, казалось, вот-вот треснет от жара.

— Поговорить хотел… — Он с трудом разлепил спекшиеся губы. — За Матроса, за Студента…

— Первому ты ничем не поможешь, а второму ничем не помешаешь. Оба они мои! — отрезал Лютый. — Что-нибудь еще?

Голован качнулся вперед, к огню, будто его толкнули в спину. Выбросил вперед ногу, удержался. Но назад отступить уже не мог, не пускали. Даже лицо отвернуть не получалось.

— Я не знаю, — прохрипел он. — Отпусти меня.

— Вот так просто? А с этим как быть?

Из тени бесшумно выступили две фигуры. Хозяин квартиры на Мойке, перекинув пробитую голову за спину, как капюшон, мелкими шажками вальсировал в обнимку со своей мертвой женой. Его переломанные пальцы торчали в стороны, как у пугала, жена то и дело поправляла рукой порванные чулки. Они прокружились в каком-то шаге от Голована, обдав его сырым запахом крови — он видел, как скручивались и дымились их волосы от жара камина, как плясали отблески огня в мертвых глазах, — и растворились в темноте.

— Меня то и дело попрекают вашей бессмысленной жестокостью, — прогремел голос Лютого. — Всеми этими жуткими подробностями. Одно дело, когда кого-то убили и ограбили… Люди ведь тоже не дураки, с пониманием относятся порой. Папаша и сам грабил несчастных полуживых блокадников, сынок за это поплатился, как бы все ясно… Но совсем другое дело, когда они узнают про сломанные пальцы, выбитые зубы, отбитую печень… Ах да, еще про изнасилованную жену. Вот и говорят, что вы мое отродье, мое семя… А почему я за вас должен отвечать?!

Лютый с раздражением оторвал болтавшийся на берцовой кости обрывок мяса, швырнул в огонь.

— Что за бредовые фантазии? А ведь я тут совершенно не при делах! Я не занимаюсь такими мелочами! Эпидемии, катастрофы, кривая преступности — это сколько угодно, это мой уровень! Я специалист по вселенскому злу, а не по… Тьфу! — Он плюнул в камин, там что-то с грохотом взорвалось. — Не по сломанным пальцам!

«Ого, мне бы так плеваться», — автоматически, без смысла подумал Голован.

Горящие глазницы впились в него, словно прочитав мысли.

— Вижу, толковать бесполезно. Пора закругляться, — прошипел Лютый.

Лязгнуло железо. Откуда-то сверху в пасть камина спустились, как декорации, четыре цепи с огромными крючьями на концах. На трех из них дергались, извивались и орали благим матом Круглый, Химик и Сыч, продетые за ребра и спины, словно рыболовная наживка. Но крики быстро стихли. Одежда вспыхнула в раскаленном воздухе, тела судорожно скрючились и потемнели. Через несколько секунд только огненные дорожки пробегали по обугленным, страшно усохшим остовам.

— Теперь твоя очередь, Голован. Ступай.

Он ничего не мог поделать. Левая нога тяжело оторвалась от пола, сделала шаг. Правая нога. Левая. Зубы заломило от жара, запахло паленым волосом. Воздух вокруг сгустился, и Голован понял, что сейчас прыгнет прямо на свободный крюк, насадится горлом на раскаленное добела острие.

Он растянул почерневшие губы и завыл.

— Ага, перессал, братское сердце? Очко заиграло?

Голован замер перед самым камином, подавшись вперед. От бровей остались темные точки, на лбу и щеках вздувались пузыри. Даже сквозь плотно закрытые веки он видел красное гудящее пламя перед собой.

— Ладно. На первый раз хватит, — сказал Лютый.

Голована отшвырнуло прочь. Он неуклюже перекувырнулся через голову и рухнул на каменные плиты у ног Лютого. Только скелет странным образом преломился в пространстве, умножился сам на себя, раздался в стороны, вверх, и теперь перед скорчившимся Голованом высилась исполинская мраморная статуя — мифическое чудовище, восседающее на троне, головой уходящее в темноту, неохватное для человеческого глаза и разума, как параноидальный морок.

— Делай, что я говорю, и будешь жив, — прогрохотало из темной выси. — Хватит ковыряться по-мелкому, как навозный жук. Собирай бригады, как у Студента, только не утырков спитых, а людей серьезных, деловых, жестких. Подомни под себя один квартал, второй, район, город. Постепенно, день за днем, ночь за ночью, методично, непрерывно, как смертельная зараза. Назначай дань барыгам, цеховикам, проституткам, «гастролерам», торговцам наркотой. Не прощай ни копейки. Качай, качай деньги, они основа всего. За деньги ты купишь весь Питер. Не ухарством своим, не звериной жестокостью, а деньгами и слабостью человеческой. Тебе понятно?

Голован усердно закивал, завороженно разглядывая дышащую, пульсирующую гору из грязно-белого мрамора с кровавыми прожилками.

— Начнешь с одного человека, фамилия Юздовский, кличка — Граф, живет на Васильевском острове. Сдай ему награбленное барахло с Мойки, там есть несколько вещиц, за которые он отвалит хорошие деньги. И вообще присмотрись к этому хлыщу, он тебе еще пригодится… Но не вздумай его трогать!

Слова еще гремели и перекатывались в воздухе, но зал с камином исчезли, исчезла и мраморная статуя. Голован опять стоял в коридоре ограбленной квартиры, уставившись в стену, где была дубовая дверь. Сейчас двери никакой не было, ни малейших следов, только обои в зеленую полоску. Что, впрочем, Голована уже нисколько не удивило.

Он услышал стук в гостиной. Комната была пуста, по полу каталась шахматная фигура, словно ее только что уронили. На ковре у ломберного столика дымилась сигара, ворс еще не успел даже обуглиться. Голован подошел, поднял окурок, плюнул на горящий кончик и спрятал в карман. Такое впечатление, что его подельники буквально секунду назад растворились в воздухе, стерлись из жизни. Даже тепло их тел не успело окончательно раствориться в воздухе. Значит, и сам он провел в каминном зале не больше секунды?..

Он опять нисколько не удивился. Посмотрел на темнеющие окна и принялся заталкивать в чемодан оставшееся добро.

Глава 3 Бригада голована

Морда в пузырях от ожогов, ни бровей, ни ресниц. И два тяжеленных чемодана с хабаром. В гостиницу в таком виде не попрешься, сразу заметут. И на улице не заночуешь. Выход один — надо искать человека и угол.

И поехал Голован в Стрельну, к Карлуше. Даже не сразу вспомнил, как его зовут, всю дорогу вспоминал. Если бы не крайний случай, никогда бы туда не сунулся, конечно. Но тут не до жиру. Покойному Круглому этот Карлуша приходился то ли двоюродным, то ли троюродным братом, жил в домике-развалюхе на окраине, бодяжил какую-то бурду из тормозной жидкости и столярного клея, по жизни был убежденный и конченый алконавт. В ту пору, когда Голован с Круглым начинали дела в Питере, погреб Карлуши (глубокий, просторный, крышка спрятана под колодой в дровяном сарае) они использовали для хранения краденых вещей.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 65
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?