про три важнейших события, которые перевернут западную экономику. Это коснётся и Советского Союза.

Генерал, который был одет во вполне гражданский костюм, откинулся на спинку кресла. Понятно, что моё предложение крайне сомнительно. Только надо учитывать мою личность и определённый ореол, её окружающий. Да и организация, куда я припёрся со своим предложением, знает обо мне много чего интересного. Вот и хозяин кабинета не стал разыгрывать дешёвые сцены.

— Откуда у вас подобная информация? Я прекрасно понимаю, что если бы вы захотели сбежать на Запад, то сделали это без особых проблем.

— Предлагаю пока не поднимать эту тему. Пока прошу вас об авансе, прекрасно понимая, что в случае ошибки, на моей карьере, и даже жизни, можно поставить жирный крест. Если мы в будущем придём к общему знаменателю, то расскажу вам детали.

— Интересный вы человек, товарищ Мещерский. Получается, что я должен рисковать, поверив вашим умозаключениям. Это что-то из области пойди туда, не знаю куда. При этом вы рискуете только своей карьерой.

— Я сделал вам предложение. Большей информации у меня нет. Если вашему ведомству это интересно, то проверяйте. Мне же нужно просто на три недели слетать в США. Думаю, что сделка абсолютно справедливая. Ведь если ваши сотрудники немного подумают, то сами догадаются об одном из событий, на которое я намекаю.

— Хорошо! — подвёл итог беседе генерал, — Вас известят о нашем решении в ближайшее время.

* * *

Ивашутин ещё долго смотрел на дверь, за которой исчез этот странный человек. Не сказать, что он был удивлён просьбой о встрече. За много лет работы в разведке генерал встречал и не такое. Его смутил прогноз, на который режиссёр фактически поставил свою карьеру, как на «зеро». При всей своей эпатажности и закидонах, Мещерский являлся кем угодно, но не авантюристом. Его взлёт точно не был случайным. Глава ГРУ внимательно изучал досье режиссёра, на которого обратил внимание достаточно давно. Тот не делал ничего просто так. А все его действия были направлены исключительно для собственного возвышения. Далеко не каждому дано за два с половиной года проделать путь от помощника режиссёра, до одного из авторитетов европейского кинематографа. Это ещё мало кто знает о его влиянии на советское радио и телевидение. Приняв решение, генерал поднял трубку связи с адъютантом.

— Пусть заходят.

Два очень разных, и чем-то похожих друг на друга человека, молча зашли в кабинет и сели за гостевой стол.

— Ну, что скажете, товарищи полковники? Для кого мы здесь провели целую операцию с технарями? — Ивашутин кивнул на видимый только ему провод микрофона.

— Разрешите взглянуть? — начальник первого управления протянул руку за листком.

Пробежавшись по нему глазами, он хмыкнул и передал бумагу коллеге.

— Объект — человек странный и непредсказуемый. Откуда он мог взять информацию по биржевым котировкам — понятно. Это его итальянский агент, или французские миллионеры. За правдивость его выкладок ничего не скажу. Но через того же Франческо ди Марко, Мещерский выходил на швейцарские фармацевтические концерны.

— Чего-то я пропустил эту информацию, — вскинул брови глава ГРУ, — И до чего договорился наш непонятный режиссёр?

— Мы не можем утверждать, что инициатором переговоров был именно он. Речь шла о строительстве завода на территории СССР и передаче технологий. Вещь абсолютно утопическая, но теперь я понимаю, где он собирается брать деньги на проект. Отчёт будет предоставлен вам завтра, мы сами только недавно получили информацию, она требует проверки и анализа.

— То есть вы сразу поверили в эти выкладки? — генерал кивнул на листок с цифрами.

— С данным товарищем ни в чём нельзя быть уверенным. Надо наблюдать и делать выводы.

— Моя супруга, Елена — искусствовед, занимающаяся кинематографом. Когда есть время, я посещаю все премьеры и прочие киношные события, — немного смущённо произнёс второй полковник, — Её вердикт на творчество объекта был однозначен — нестандартный и необычный. Если кратко, то так просто никто не снимает. Думаю, что за рубежом тоже нет аналогов работ товарища Мещерского. Я это к тому, что режиссёр точно не наивный мечтатель или глупый романтик. Поход к нам он продумал, только не пойму его выгоду.

— Разве у него нет выхода на самый верх? — начальник первого отделения указал пальцем в потолок.

— Я думал об этом, — ответил генерал, — Выходы у него есть, но, скорее всего, весьма ограниченные. Вот он и решил привлечь нас. Заодно Мещерский хочет заручиться поддержкой. Наверняка у него есть планы игры на бирже, раз он располагает подобной информацией. Что там по его контактам с нашими иностранными коллегами?

— В прошлом году на него выходили британцы, но это всё. Думаю, что нам не стоит сомневаться в его лояльности. Человек он странный, но адекватный.

— Я бы воспользовался полученной информацией, — нарушил молчание глава третьего управления, — Если речь идёт о глобальном кризисе, на который намекнул наш герой, то вырисовываются интересные варианты. Хедж-фонды, о которых идёт речь, распоряжаются огромными деньгами. Если их акции рухнут, то последует цепная реакция, затрагивающая всю американскую экономику. Хотя, всё это странно. Нью-йоркская биржа сейчас на подъёме и ничего не предвещает кризиса.

— Вам хорошо рассуждать, а мне надо думать, откуда взять деньги, — проворчал Ивашутин, — Речь идёт не о сотне долларов, а гораздо большей сумме. Ладно, я ещё подумаю об этом и подожду отчёты от ваших управлений. Почему кто-то за полгода может предсказать финансовый кризис на Западе, а мы об этом ни сном ни духом? И ведь у нашего режиссёра есть дополнительная информация, которой он обещал поделиться. Поэтому, предварительно, я одобряю операцию с акциями.

Глава 11

Процесс возвращения домой разбился на несколько разных, но связанных между собой отрезков. Если не брать в расчёт жестковатый разговор с Фурцевой и мой поход в ГРУ, то всё вроде текло по стандартному руслу. Единственное, что я пока отказался от идеи съёмок нового фильма в СССР. Понятно, что меня занимал американский сценарий, доработкой которого я занимался, но большую часть времени посвятил уже работающим проектам.

Так и мотался всю неделю с радио на телевидение, а оттуда на Горького, где шёл монтаж сразу четырёх документальных фильмов. Радует, что одним из заказчиков был «Минздрав», а фильм был о вреде курения и алкоголя. Пошатался по монтажной, посмотрел на творческий коллектив, который обсуждал нюансы рабочего процесса, и понял, что я чужой на этом празднике жизни. Нет, народ по-прежнему бегал ко мне, советуясь и уточняя детали. Только я им уже не нужен. Как генератор идей и разного рода креативных примочек — равных мне нет. Если