— А за что вы должны были ее простить?

— Я не одобряла той поспешности, с которой Леночка уезжала. Она продала участок с домом за гроши. Я ей так и сказала на прощание, что ее отъезд больше напоминает собой бегство.

— Скажите, я могу взять у вас эту книгу? — спросил Саша у соседки. — На время, разумеется.

— Ну… возьми. Только с возвратом. Все вещи в моем доме должны находиться на своих местах.

Может, в отношении вещей такой подход и был оправдан, но судить той же меркой людей, было просто глупо. Но говорить этого пожилой даме было бы неучтиво, так что друзья оставили ее при ее мнении, а сами остались при своем.

— Ты сейчас куда? — спросила Марго у Саши, когда они вышли из дома соседки.

— Позвоню Степану. Вместе учились. Он сейчас подрабатывает в архиве. Попрошу его разузнать про этого Герасимова Петра Потаповича поподробнее. И если удастся, то разыщу новый адрес Пастушкиной Елены.

Пока что Саше было не совсем понятно, что такого мог запрятать под домом своей жены ученый, изучающий религиозную культуру Индии и Тибета. Разве что…

— А это идея!

Марго с недоумением взглянула на Сашу, который буквально впился глазами в строчки книги, данной им соседкой.

— Послушай, что тут написано. Герасимов Петр Потапович доктор исторических наук, лауреат международных премий… и та-та и та-та, нам это не интересно… Ага, вот! В составе этнографических экспедиций неоднократно побывал на Ближнем Востоке и в Индии.

— Ну, и что?

— А если он в составе этой своей этнографической экспедиции нашел что-нибудь особенно дорогое, что-то такое ценное, что даже не пожелал официально обозначить, а припрятал и тайно привез к себе домой?

— Обалдеть! — произнесла Марго. — И что же такое он мог притащить?

— Не знаю, какой-нибудь третий глаз Шивы или золотой хобот Ганеши.

— Вряд ли в Индии после колониального владычества Англии остались бы в храмах в свободном доступе золото и драгоценные камни, — усомнилась Марго. — Все сколько-нибудь ценное давно уплыло в трюмах кораблей вместе с черным деревом, пряностями и тканями в Туманный Альбион.

— Ну, а эту вещь индийцы нарочно спрятали поглубже и подальше, чтобы она не досталась захватчикам. Англичане ее не нашли, а наши раскопали! И увезли! То есть этот Петр Потапович ее и увез.

Марго все еще сомневалась. Но у Саши уже загорелись глаза.

— Подожди, это еще не все! Вот скажи мне, куда твой брат отправился? В Мустанг, правильно?

— Да. Ты сам это знаешь не хуже меня.

— А Мустанг — он где находится?

— В… в Тибете.

— Вот! — обрадовался Саша. — Это и требовалось доказать!

— Погоди, ты хочешь сказать, что брат неспроста отправился именно на Тибет? Он нашел спрятанную где-то на нашем участке драгоценность, украденный и привезенный Герасимовым в Россию клад из далекого Тибета, и решил вернуть ее назад? На ее место? А при чем тогда тут Дон Карлеоне? И белая ведьма Глафира? Это ведь они отправили Женю именно в Мустанг!

— Может, их, в свою очередь, об этом попросили. То есть попросили Дона Карлеоне, он озвучил это желание гадалке, а уже она убедила Женю, что тому прямой путь к выздоровлению только через монастыри королевства Мустанг.

— Но тогда получается, что сам Женя поехал в Мустанг вслепую, а вовсе не для того, чтобы вернуть украденную там ценность?

— Подожди еще. Может, скоро мы получим от него известие. Так, мол, и так, меня взяли в заложники, обещают вернуть на место, если вы, в свою очередь, вернете на место ту вещь, которая спрятана у нас на участке.

Марго схватилась за голову.

— Я просто уже не знаю, чему верить и что думать. А эти два трупа? Они откуда?

— Не знаю. Хотя если предположить, что оба они были посланцами из страны Мустанг… Тебя ничего не насторожило в трупе твоего брата?

— Ой!

— То есть я хотел сказать, не было ли чего-то странного на теле человека, которого за него выдали?

— Да. Мне сразу бросилось в глаза, что кожа у него слишком загорелая. Я сказала об этом маме, но она заявила, что Женя недавно ездил в Эмираты, там и загорел.

— Вранье?

— Естественно. Брат терпеть не может отдых в жарких странах. На солнце ему моментально делается дурно. На пляже он никогда в жизни не валялся даже в детстве. И вообще, больше всего Женька любит прохладную Скандинавию, туда он на отдых и ездит.

— Вот оно что! И тот труп из гаража тоже был смуглый. И волосы, где сохранились, у него были совсем темные.

И Саше стало даже не по себе. Неужели, они получили ответ хотя бы на один из своих вопросов? Неужели, дальнейшее их расследование приведет в далекий Мустанг?

Но, прежде чем друзьям предстояло куда бы то ни было отправиться, их ожидал еще один сюрприз.

Когда они вернулись от соседки Галины Сергеевны обратно домой к Марго, то там они застали благообразного старичка с длинной седой бородой, в длинном темном пальто и смешной шапке на голове. Он бормотал какие-то странные слова, поминутно кланялся и выглядел таким умиротворенным и счастливым, словно бы всю жизнь только и мечтал, чтобы попасть в это место и заниматься тут тем, чем он в настоящий момент и занимался.

— Мама, это кто?

Но за маму, которая была слишком увлечена, подавая занятному старичку то воду, то фрукты, то еще что-нибудь, ответила Лана.

— Это раввин, — спокойно произнесла она.

— Кто?

— Раввин. Когда вы ушли, то у мамы началась истерика. Она кричала, что два трупа точно не переживет. И мы с ней решили, что раз нам не помог ни священник, ни мулла, то нужно позвать раввина. Тетя Фая посоветовала одного отличного специалиста. Только тс-с-с!.. Ничего ему не говорите, кто мы.

— Почему?

— Мы его немножко обманули, — шепотом произнесла Лана. — Он думает, что все мы — евреи.

— Как это?

— Иначе он не соглашался к нам приехать, — развела руками Лана.

Марго с Сашей молча остались наблюдать, как престарелый раввин произносит на своем древнем языке загадочные слова, похожие на какие-то заклинания.

Что-то не верилось Саше, что даже объединенных сил всех трех религий пророка Авраама хватит на то, чтобы призвать здешних преступников к ответу. Тут требовались усилия не только священников, но и сыщиков. Но как быть, если профессиональные сыщики в деле участвовать не желали?

И, не дожидаясь, пока раввин закончит свою молитву, Саша потихоньку выскользнул из дома. Барон радостно его приветствовал. Снег уже начал таять, лапы у собаки были мокрые, и он тут же заляпал брюки своего хозяина грязью.