Спираль из Зеркал-жемчужин теснее смыкалась вокруг «Аната». Они уже не выглядели мелкими; приближаясь одна за другой, они вырастали в размерах, становились похожими на диски из полированного серебра, таившие в своей глубине нечто смутное, прорывавшееся на поверхность то всплеском сине-зеленой волны, то алым разливом вечерних зорь, то темным угловатым росчерком камня или какой-то неясной конструкции. Несомненно, эти видения что-то означали, но их немой язык был непонятен Марку. Такая мука – смотреть, не понимая! В этом он отличался от рини, он был человеком, а потому ценил знание выше красоты. Хотя, вероятно, нашлись бы люди, пусть не очень многочисленные, готовые оспорить этот тезис.

– Там что-то двигается, – наконец промолвил Марк. – Но я различаю только тени и цветные пятна, что мелькают в Зеркалах, только половодье красок и неясные контуры… Что это такое? Есть ли смысл в этих фантомах?

– Вы не видите, Судья? – спросил Первый, скрестив на груди тонкие руки и глядя на Марка. – Да, разумеется, не видите… зрение у Древних было устроено иначе… Я бы даже не назвал это зрением – восприятие, вот более точный термин. – Серв отвернулся и возвысил голос: – Анат! Судье Вальдесу недоступны картины в Зеркалах. По отношению к гостю это невежливо.

– Моя вина, – послышалось в ответ. – Не смог уловить его желания.

– Желания сколько угодно, нет возможности, – проворчал Марк. – Что, к примеру, здесь? Эти коричневые разводы на сером фоне и мелькание желтых пятен? И эти синеватые…

Он замер, не спуская глаз с экрана. Тени и пятна в ближайшем Зеркале внезапно сложились в ясную картину, изображение стало четким, выпуклым, рельефным. На переднем плане – серые пески и барханы, поросшие кое-где кустами с синей корой; их изломанные стволы и ветви были больше похожи на костяки древних ящеров, чем на живую растительность. Вверху – желтое низкое небо с двумя светилами, гигантским багровым и еще одним, совсем маленьким, но коловшим глаза ослепительным блеском лучей. На горизонте жаркую пустыню обрамляла стена гор, рассеченных трещинами и ущельями; некоторые пики будто пронзали охристые небеса и таяли в запредельной выси. Этот источавший зной пейзаж не был, однако, безлюдным – среди барханов носились всадники на больших рогатых тварях, метали копья и рубили друг друга каким-то оружием, топорами или клинками на очень длинных рукоятях. Безмолвие и ярость схватки производили жуткое впечатление; Марк даже не сразу осознал, что сражавшиеся – люди, гуманоиды с лицами-черепами, обтянутыми сероватой кожей.

– Теперь вы видите, Судья? – раздался голос Первого. – Видите мир, в который можно попасть через это Зеркало?

– Да… – прошептал Марк, – да, вижу…

– Когда-нибудь вы найдете эту планету, – сказал Хийар за его спиной. – Или не найдете… Но это не повод для огорчения, рини. Через несколько тысячелетий они сами вас разыщут.

Марк промолчал. Другой диск приближался к «Анату», и в его глубине возник океан – изумрудный, спокойный, кативший ровные мелкие волны на золотистую ленту пляжа. Небо было глубоким, мирным, голубым, а за полосой песка стояли стройные деревья, точь-в-точь как гондванские пальмы – Марку даже почудилось, что перед ним Гондвана, мир теплых морей и благодатных островов. Но вот в прогалине среди деревьев открылась хижина или, скорее, бунгало, оплетенное зеленью, а перед ним – кресло?.. табурет?.. сиденье?.. Больше всего это походило на корзинку с ножками и выгнутой плетеной спинкой. Сидевшее в ней существо отличалось от человека – плотный шерстяной покров был антрацитово-черным, пальцы всех четырех конечностей – длинными и гибкими, челюсти – массивными, темные крохотные глазки прятались под валиками надбровных дуг. Обезьяна?.. Но лицо странного создания было отмечено печатью интеллекта, а над головой парила сложная конструкция из тонких разноцветных нитей и ограненных кристаллов. Явно не украшение дикаря, а какой-то прибор, отметил Марк.

Он не отказался бы разглядеть подробнее этот мир, но Зеркало сдвинулось. В следующем кипели тучи, стремительно неслись лиловые и фиолетовые облака, сверкали молнии; вероятно, то был один из газовых гигантов, подобный Юпитеру. Эта картина была довольно частой и отражалась во множестве Зеркал; в других Марку являлись космические дали с рисунком незнакомых созвездий, некие сооружения, висевшие то в пустоте, то рядом с раскаленными светилами, девственные миры, поражавшие буйством красок, кипением жизни, или мертвые планеты, где ветер кружил пыль над руинами городов и руслами высохших рек. Такие пейзажи угнетали – особенно мир с почти беззвездным небом, темный и мрачный, как сама преисподняя. Марк решил, что то была планета, затерянная в Провале среди витков Галактики; возможно, ее забросил туда какой-то древний катаклизм.

Он забыл о времени, но, должно быть, прошло не больше часа. Зеркала вращались вокруг корабля нескончаемой чередой, и каждое являло новую картину, великолепную, страшную, ужасающую либо по крайней мере удивительную. Этот танец Зеркал вершился в полной тишине; трое находившихся в рубке молчали, и Анат, обычно разговорчивый, тоже не произнес ни слова. Марк и Первый Регистратор сидели у пульта в ложементах, Хийар стоял, запрокинув голову и обратившись взглядом к экрану. Могущество древней исчезнувшей расы открывалось им: сотни, тысячи миров, мертвых или породивших жизнь, безлюдных или обитаемых, соединенных неразрывной цепью. Поистине даскины были владыками Галактики! Во всяком случае, их власть над пространством мнилась бесспорной: в любой момент они могли перенестись на огромное расстояние и появиться там, где их не ждали. Как настоящие боги… Боги вознаграждающие, боги карающие, боги судящие…

«Почти как я», – подумал Марк и смутился при этой мысли. Она казалась кощунственной.

Наконец Первый нарушил тишину.

– Вот Зеркало, в котором нам предстоит отразиться, – молвил он, вытягивая тонкую руку к экрану. – Зеркало, что ведет к Файтарла-Ата. Оно приближается. Приготовься, Анат.

Бейри откликнулся короткой музыкальной трелью.

Он многое знает, подумал Марк, бросив взгляд на серва. Слишком многое!

Хоть рини признался, что Первый – существо необычное, хранитель знаний о даскинах, меньше вопросов у Марка не стало. Хранить знания – это одно, а получить их – совсем другое! Кто наполнил этот кладезь информации? Кто заложил ее в серва? И каков источник сведений? Правда, Хийар говорил про мудрецов, изучающих Древних… Значит ли это, что у лоона эо есть артефакты и некие записи, что-то подлежащее изучению? И если так, откуда они это получили?..

Бейри двигался к Зеркалу. На первый взгляд оно ничем не отличалось от других таких же, служивших для перехода в атмосферы прото-звезд. Как над Красным Пятном Юпитера, в нем бурлили бурые и желтые потоки газа, сталкивались облачные массы, блистали ветвистые молнии, таранившие пелену туч. Чудилось, что в этом гигантском котле сражаются сотни чудовищных спрутов, переплетают щупальцы, терзают облачную плоть, бьют друг друга электрическими стрелами. Но яркие росчерки молний не походили на письмена, и никаких иных сигналов на борт не поступало – будь это так, Анат бы сообщил. Протозвезд в Галактике было множество, и Зеркало, к которому шел корабль, могло вести к любой из них. Однако Первый сказал: ведет к Файтарла-Ата…