Марк повернул голову, и его взгляд скрестился со взглядом серва. Глаза биоробота казались бездонными и темными, как мрак Провала, – глаза существа, прожившего бездну лет и повидавшего такое, что человеку не представить, не вообразить. Что это было? Возможно, взрывы сверхновых пожирателей звезд и планет? Столкновения галактик? Полеты на край реального мира, скитания в Великой Пустоте? Расцвет и гибель цивилизаций, некогда могучих, но обратившихся в прах? Память о ничтожности сущего перед ликом Вселенной?..

– Ты обладаешь знанием, но мне непонятен его источник, – произнес Марк. – Эта станция с Зеркалами… Кто рассказал тебе о ней? Кто объяснил, как нужно действовать?

Лицо серва было непроницаемым, ладони покоились на пульте.

– Знание, Судья, пришло издревле, – тихо молвил он. – Не могу сказать, из каких эпох, ибо счет годам потерян. Но мы, слуги лоона эо, храним его и бережем. Таково наше предназначение. – Первый коснулся лба и прошептал: – Некоторых из нас… те, кому…

– Мы в точке отражения, – раздался голос Аната.

Время опять остановилось.

Дроми нередко называют заложниками их собственной физиологии, которая ведет к постоянно возрастающей демографической напряженности. Как известно, темп размножения у дроми очень высок, а в технологическую эпоху рост популяции только ускорился. На материнской планете молодь халлаха появлялась сначала в естественных водоемах, а затем, по мере развития цивилизации, в особых бассейнах. Но и в последнем случае многие халлаха погибали, как в борьбе за пищу, так и от агрессии старших поколений, прежде всего синн-ко (здесь следует отметить, что дроми, с их коллективным актом оплодотворения, лишены родительского инстинкта). С выходом в космос и появлением высоких технологий, частью полученных от лоона эо, началась экспансия к звездам и заселение других миров, а некоторые боевые и рабочие кланы перебрались в космические поселения. Бассейны все чаще заменяли орбитальные станции (цистерны или контейнеры размножения), в которых халлаха развивались в большей безопасности. Это привело к демографическому взрыву, который подстегнули противоборство дроми с хапторами и наемниками лоона эо, а также долгая война с Федерацией. Дроми нуждались в работниках и солдатах, но более всего – в интеллектуальном ресурсе, в аналитиках, стратегах и правителях. Поэтому сосредоточенные на Файтарла-Ата правящие кланы…

Ю. Зорин, П. Блай «Основы ксенологии», базовый учебник по соответствующей специальности, глава «Теория контакта», раздел «Дроми». Издание Объединенного Университета, Марс – Земля

Музыка. Мелодия была незнакомой, и Марк, еще не очнувшийся от дремоты, подумал, что эти звуки рождены не на Земле. Угадывались в них журчание ручья и посвист ветра, шуршание листвы и рокот волн, а временами – птичий щебет, шелест крыльев и зов летящих в поднебесье журавлей. Чудилось в этих звуках что-то гипнотическое – они снимали напряжение, прогоняя дурманы снов.

– Фаза релаксации закончена, – послышался голос Аната. – Проснитесь, Судья Вальдес. Прошло семь часов земного времени.

Марк открыл глаза. На потолке каюты плескалось розовое зарево с алыми проблесками – очевидно, имитация зари. Воздух был свеж и прохладен, как в желтый месяц Тхара, и пах яблоневым цветом – приятное напоминание о родине. Гравитация казалась чуть меньше привычной – ровно настолько, чтобы породить телесную бодрость и чувство легкости.

Пробудившая его мелодия вдруг изменилась, стала быстрой, и в едином ритме с нею наплывали ментальные импульсы. Он ощущал их как удары колокола, но не тревожные, а звонкие, бодрящие.

– Желаете кормление, Судья? – спросил Анат. Интонация была такой же, как у дона Оливареса, когда тот осведомлялся о завтраке или обеде.

– Кормиться будем через десять минут, – ответил Марк, направляясь к санитарному блоку.

Хрустальная дверца сдвинулась, пропустив его внутрь. У лоона эо были свои понятия о гигиене – точнее, об аналогах таких земных приспособлений, как ванна, душ и прочие интимные удобства. Но Марка это не смущало; приходилось ему бывать у хапторов и кни’лина, быт которых выглядел довольно странным, если не сказать шокирующим. Разумеется, не всегда – что-то похоже на земные устройства, а что-то совсем иное при том же функциональном назначении. Судья Справедливости привычен к таким вещам.

Когда он вернулся в каюту, постель была уже прибрана, на потолке сияло солнце и плыли облака, а в воздухе разливались ароматы свежих яблок, кофе и яичницы с гренками и беконом. Пища синтезировалась по земным стандартам, и Марк не улавливал разницы – даже в яблоках все, как положено, вплоть до зернышек и черенка. Но на пассажирских лайнерах кухня была не хуже, и в этом смысле «Анат» не мог удивить бывалого странника. Удивляло другое: когда и чем питается Хийар и ест ли вообще? Об этой стороне жизни лоона эо в Федерации не знали ровным счетом ничего.

Разделавшись с яичницей, Марк отхлебнул кофе и пожелал увидеть планету, тот газовый гигант, откуда они вынырнули накануне. Открылось окно, исчезли голубые небеса и солнце, и в отсеке сразу стало неуютнее. Теперь над головою Марка висел туманный шар прото-звезды, окруженный кольцами изо льда и космического мусора. Кольца были не такими роскошными, как у Сатурна, зато крупных спутников насчитывалось больше, чем у Юпитера, – восемнадцать небесных тел диаметром от ста до пяти тысяч километров. Все эти планетоиды были необитаемы – очевидно, не представляли для дроми интереса.

Вызвав таблицу с размерами спутников и элементами их орбит, Марк ознакомился с ней и спросил:

– Можешь выяснить их происхождение?

– Разумеется, Судья. Два самых крупных сателлита извергнуты твердым ядром на стадии формирования протозвезды, – последовал ответ. – Остальные – большей частью астероиды.

– А кольца? Из чего состоят кольца?

– Кометный лед, пыль и мелкие камешки. Технологических обломков немного, миллиардные доли от общей массы.

Марк кивнул. Как всегда, подтверждалась теория, известная еще в двадцатом веке: цивилизация и жизнь возможны лишь в системах звезд, где есть землеподобные миры, а за ними, на периферии, – планеты-гиганты. Их огромная масса и мощное поле тяготения служат щитом для внутренних планет; подобно космическим пылесосам, гиганты собирают опасный мусор, камни, кометы и астероиды. Одни из этих тел становятся их сателлитами или формируют кольца, другие сгорают, врезавшись в плотную атмосферу, но в любом случае путь в околосолнечное пространство им закрыт. Так что внутренние миры не подвергаются частым метеоритным бомбардировкам, а вероятность глобальных катаклизмов резко падает. Уже четыре века эта теория считалась общепризнанной; никто не мог представить цивилизованный мир, который раз или два в столетие ввергается в ужас ядерной зимы.[50]А по расчетам астрономов последствия были бы именно такими.