скопить, и уложив своё платье в небольшой узел, он сказал:

— Наконец-то я избавлюсь от этого бремени! И глубоко засунув нос в траву, он стал вдыхать её аромат.

Что-то словно затрещало и потянулось в его теле; он почувствовал, как он вытягивается, как голова его высовывается из плеч; он покосился глазом на свой нос и заметил, что тот становится всё меньше и меньше; спина и грудь стали выравниваться, ноги становились всё длиннее.

Мими с изумлением смотрела на него.

— Ах, какой же ты большой, какой красивый! — воскликнула она.— Теперь в тебе не осталось ничего, что напоминало бы о твоём прежнем уродстве.

Обрадованный Яков, несмотря на свою радость, всё-таки не забывал, как много он обязан своей спасительнице Мими. Правда, сердце влекло его отправиться прямо к родителям, но он из благодарности подавил это желание и сказал:

— Кому, как не тебе, обязан я своим исцелением? Не будь тебя, я никогда не нашёл бы этой травки и навеки должен был бы оставаться карликом, а то и совсем погибнуть от руки палача. Но я постараюсь отблагодарить тебя. Я отвезу тебя к твоему отцу,— быть может, он, столь опытный в волшебстве, сумеет и тебя избавить от злых чар.

Мими залилась слезами радости и приняла его предложение. Якову удалось благополучно выбраться с нею из дворца, после чего они пустились в путь по направлению к морскому берегу, родине Мими.

Не станем подробно описывать, как они совершили своё путешествие, как Веттербок снял чары со своей дочери и отпустил Якова с богатыми подарками, как Яков вернулся в свой родной город и как родители его с радостью признали в красивом молодом человеке своего пропавшего сына.

Прибавим лишь одно, что после его исчезновения из дворца герцога, там поднялась страшная суматоха.

Когда на другой день герцог, не получив паштета, захотел исполнить свою клятву и приказал отрубить карлику голову, последнего нигде не могли отыскать.

Князь-же утверждал, что герцог сам дал ему возможность тайком убежать, чтобы не потерять своего лучшего повара, и упрекал его в том, что он нарушил своё слово.

Из-за этого между обоими государями возникла продолжительная война, которая известна в истории под названием «Травяной войны». Обе стороны дали несколько сражений, но в конце концов был заключен мир, который получил название «Паштетного», так как на празднике в честь примирения повар князя подал к столу паштет-сюзерен, которому герцог и оказал должную честь.

КИП, ЗАКОЛДОВАННЫЙ КОТ

Жила-была однажды королева, у которой была кошка. Также у неё был муж-король, прекрасное королевство, драгоценности и множество верных слуг. Но больше всего на свете королева любила свою кошку.

Она была очень красива: с пышной серебристой шерстью и ярко-голубыми глазами. Она тоже очень любила королеву. Они всегда были вместе, и кошке было позволено есть за королевским столом.

Однажды у кошки появился котёнок, и его назвали Кип.

— Ты счастливее меня,— сказала кошке королева.— У меня нет детей, а у тебя такой чудесный малыш, а ты покидаешь меня, оставляя его на мое попечение.

— Не плачьте, Ваше Высочество,— сказала кошка, которая была настолько же разумна, насколько красива.— Слезами горю не поможешь. Я обещаю вам, что скоро и вы родите малыша.

В ту же ночь кошка ушла в лес, чтобы найти своих сородичей, а через некоторое время королева родила прелестную дочь, которую назвали Ингрид. Маленькая принцесса и котёнок очень подружились. Они целыми днями вместе играли и спали в одной кроватке. Но однажды котёнок ночью отправился ловить мышей и исчез. Больше его никто не видел.

Прошли годы. Однажды принцесса Ингрид играла в саду с мячом. Она подбрасывала мяч вверх, как можно выше, забавляясь и смеясь. И вот, подброшенный ею мяч упал в кустарник с розами. Она отправилась искать его и услышала голос:

— Здравствуй, Ингрид!

Она посмотрела под ноги и увидела прелестного полосатого кота.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — спросила она.

— А ты разве не помнишь меня? Мое имя — Кип,— сказал кот.

— Я никогда не слышала этого имени,— ответила Ингрид.

— Я — Кип,— продолжал кот.— Маленьким я спал у тебя на руках. Но у детей, в отличие от котов, короткая память,— с сожалением сказал кот.

Вдруг рядом с принцессой появилась её гувернантка, которая, увидев кота, закричала:

— Убирайся прочь, грязный воришка!

Услышав это, кот тотчас же исчез в кустах. Ингрид, задумавшись, пошла во дворец. Вечером, когда она лежала в постели, пришла королева пожелать ей спокойной ночи, и Ингрид спросила её о коте.

— Да, действительно, так и было,— сказала королева.— Как бы я хотела увидеть Кипа ещё раз.

На следующий день стояла ужасная жара и играть в саду было невозможно. Ингрид с гувернанткой отправились к опушке леса.

Там они сели под тенистое дерево, и Ингрид стала тихонько напевать. Через некоторое время гувернантка заснула, по крайней мере, так показалось Ингрид.

Она вскочила и, бросившись в лес, стала громко звать:

— Кип, Кип!

Она увидела ручей и, сняв туфли, зашла в прохладную воду. Вдруг сзади послышался подозрительный шум.

Обернувшись, она увидела позади себя громадного чёрного чудовищного великана. Он схватил Ингрид за руки и зарычал страшным голосом:

— Пойдём со мной!

Он потащил её за собой и шёл так быстро, что Ингрид едва успевала за ним. Её ноги стёрлись до крови, но она не смела попросить его вернуться к ручью за своими башмаками.

Её слёзы привели великана в бешенство.

— Я терпеть не могу слезливых детей,— заявил он.— Если ты не перестанешь, я убью тебя!

Он достал огромный нож и отрезал Ингрид ступни ног. Сунув их к себе в карман, он исчез в лесу. Потрясённая и стонущая от боли, Ингрид упала на землю. Вдруг она услышала слабый свист.

— Помогите! — закричала она, что было сил.

— Иду-иду,— ответил ей голос. Это был Кип. Он ехал в своей собственной карете, запряжённой великолепной лошадью. Он поднял Ингрид и бережно положил её в карету.

Очнувшись и открыв глаза, Ингрид вдруг обнаружила, что лежит в мягкой белоснежной кровати, и Кип поит её теплым молоком с ложечки.

Её ноги больше не болели, поскольку Кип смазал их волшебной мазью вербенного дерева.

— Постарайся не двигаться,— сказал Кип,— Поспи, пока я не найду