— Честно говоря, с моим нюхом последнее время беда. На него нельзя полагаться. Раньше я считала, что почувствую даже полкапли духов на расстоянии в две сотни шагов. Но сейчас я сижу рядом с вами и ничего… Только запах несвежего сена в тюфяке.

Друид лишь поднял брови.

Я сама не поняла с чего вдруг сказала обо всем этом. Ну запахи и запахи, вопрос в основном касался трупов, а я признаюсь, что принюхивалась к друиду. Кажется, тупею от тюрьмы. А ведь еще не провела здесь и пятнадцати минут!

— В этом нет ничего удивительного.

— Да, тюфяк жутко воняет.

Хозяин леса усмехнулся.

— Я о том, что вы не чувствуете моего запаха. Я его скрываю. Это часть маскировки. В лесу так легче быть незаметным. Да и не только там.

Друид переложил посох из руки в руку и неожиданным образом что-то изменилось. Сначала я почувствовала запах нагретой на солнце дубовой коры, потом примешался дождь и мокрый лес. Аромат все раскрывался, а я, в конце концов, запуталась, что же ощущаю. Знала, что это было приятно и как-то привычно. Так знакомо пахнет в глубине леса. Там, где лучи света рассеиваются, и наступает приятный полумрак.

Я улыбнулась, когда заметила, что друид внимательно за мной наблюдает.

«Если я скажу, что он пахнет мхом, обидится».

— Видите, с вашим носом все в порядке, — пояснил Жан. — А наши мертвецы не пахнут и спустя пять дней. Почему?

— Их душа потеряна.

— Угу, значит, у всех, кто лежал, скажем, десять дней на поле битвы, души на месте. Их же тела пахнут. А у этих месье нет? Не сходится. — Друид опять переложил посох и чудесный запах мокрого леса начал исчезать. — Я, как и служитель, надеюсь, что души еще можно спасти. Но практика показывает, что душа прикреплена к телу еще три дня после смерти, а потом она растворяется.

— И к запаху она не имеет никакого отношения?

— Имеет, но к запаху живого тела, не к запаху мертвого. — Друид потер лоб. — Но мы сейчас о другом. Наши трупы не пахли, когда вы их нашли, и не пахнут сейчас, когда находятся в мертвецкой. Поэтому я спросил у Жиро, когда все же умерли эти люди?.. Как это понять, если тело не пахнет и как бы забальзамировано?

Я пожала плечами. За мыслью друида следить не выходило. Меня оглушил запах, я до сих пор боролась с желанием наклониться ближе к хозяину леса и втянуть воздух.

Совсем ку-ку. Голова в тюрьме просто отказывается соображать. Сижу и думаю о запахах, а меня посадили за убийства!

— В общем, я предложил Жиро поспрашивать, когда же пропали другие. Я знаю, что их не опознали. Но в «Косой блохе» говорили, что Клод кого-то туда приводил, вот про них и разведаем. Уверен, что пропали эти мужчины намного раньше, чем вы приехали.

— И закопали их очень давно, — наконец-то догнала я мысли друида.

— Да. Есть у меня и другая мыслишка. — Жан побарабанил пальцами по древку посоха. — Мне кажется, у вашего дома покоится еще один труп.

Да ладно!

Меня передернуло.

— Прошлой травницы. Мадам Дюж, — закончил друид. — Она пропала неожиданно. В деревне решили, что ушла умирать в лес… Есть поверье, что душа травницы быстрее попадает в крону Великого древа, если встретит смерть в середине леса.

— Но вы говорили, что она не могла войти в лес.

— Не могла и не входила, — подтвердил друид. — Но исчезла.

Я сидела, сцепив руки, и ждала, что еще скажет друид. Он же будто что-то решал про себя. Возможно, с кем-то спорил и довольно долго молчал.

— Почему вы думаете, что ее тело лежит у моего дома?

— Потому что она странно пропала. Никто не видел, чтобы она куда-то уходила. Хотя если бы пошла к реке, то попалась бы кому-то на глаза. В лес, как я уже говорил, она не входила. Поэтому я подумал, что она осталась дома не по своей воле. — Он повернулся ко мне и чуть склонил голову набок. — А знаете, почему ей было запрещено заходить в лес?

— Вы говорили из-за путейки.

— Отчасти так и было. Но вдобавок к этому она тайными тропами проводила в лес алхимиков.

Даже не знаю, чему я удивилась больше. Тому, что травница могла найти некие тайные тропы или тому, что она, по мнению друида, погибла у дверей собственного дома. В любом случае мне это все не нравилось.

— Только после того, как запрет распространился и на нее, в лес никто из алхимиков больше не заходил без разрешения, — поделился со мной друид.

— Если ее найдут рядом с моим домом, то так же могут посчитать, что это я ее убила.

— Она пропала задолго до того, как вы появились.

Я пожала плечами.

Судя по тому как легко повесили на меня другие убийства, у стражей не возникнет проблем с тем, чтобы приписать мне и смерть прошлой травницы. Начальство же приказало найти виновного. И в моем случае стражникам легче избавиться от неудобного трупа, чем искать нового подозреваемого.

Друид сжал мою ладонь. Потеплело почему-то не только руке, но и где-то в груди.

У Жана оказались уютные широкие ладони.

— А алхимик с проклятием, месье Фуаскаль? Его арестуют? — поинтересовалась я.

— Пока за ним присмотрят. Моего слова для ареста недостаточно. Проклятие должен подтвердить служитель из храма Великого древа. За ним послали. Сначала он поговорит с вами и посмотрит на браслет, я его оставил Жиро. Потом он пойдет вместе со стражниками к алхимику.

Друид с осторожностью погладил большим пальцем мою ладонь.

— Значит, надо ждать? — Я тоже незаметно провела по загрубевшей коже друида.

— Надо. — Он снова откинулся на стенку и прикрыл глаза. — Если ничего не получится, я без шума выведу вас отсюда. Как вы и хотели.

Я посмотрела на спокойное лицо друида и тоже оперлась спиной на прохладный камень.

В окошке под потолком свет постепенно сменился темнотой. В камере похолодало, и я зябко потирала руки. Ночь подкрадывалась, а Жиро все не появлялся.

За все время мы с друидом обменялись всего парой фраз. Он будто спал, а я все думала и думала. О трупах, об убийце и ансульцах, которые так хорошо меня приняли. Бежать из Ансули не хотелось, но, вероятно, другого выхода нет.

Я встала и подошла к решетке. Толстые прутья при усилии проворачивались в гнездах. Кто-то халтурил и не укрепил основания. Я думала мне придется срывать дверь с петель, тогда бы сил могло не хватить. Оказалось, все проще.

Прутик с противным скрипом провернулся и пошел вверх.

— Не надо ломать решетку, — ага, друид не спал! — Я сказал, что выведу, значит, выведу. Но хорошо бы еще подождать.

Он не поднялся с тюфяка, но хоть глаза открыл.