— Нет.

Хозяин леса поднял руку и потрогал мой лоб. Пальцами скользнул по щеке и замер, не отнимая руки.

Он всматривался в мои глаза, и его радужка при этом пульсировала. Опять появилось ощущение, будто кто-то давит на виски, а в глазах напротив просматривалось нечто дикое, подавляющее волю. Если бы он сказал сейчас прыгнуть, лечь или поцеловать, я тут же бы сделала.

— Как незабудки, — прошептал он.

— Что?..

— Ваши глаза.

— Незабудки голубые, а у меня серые глаза, — зачем-то начала спорить я, хотя его слова вызвали приятные мурашки в районе живота.

— Существуют не только синие, но и серые незабудки. Они чуть мельче, но тоже красивые. Растут севернее голубых… Устойчивы к морозам. В нашем лесу, кстати, они есть. — Друид легко разрушил тепло от комплимента энциклопедическими справками.

— Ясно, — мне захотелось отвернуться, но почему-то взгляд хозяина леса пригвоздил.

— Ан-Мари, — он погладил мою щеку большим пальцем. — В вашем доме не пахнет проклятием.

Я кивнула, не в силах отвести взгляд.

— Не пахнет и самим браслетом. У него тонкий запах, но если бы браслет часто бывал в доме или среди ваших вещей, я бы это почувствовал. Отсюда только один вывод — он появился здесь недавно. Когда?

Я хотела сказать, что и сама появилась в деревне три недели назад, но против воли произнесла:

— Сегодня.

— Кто его принес?

Я дернула головой.

— Мужчина? — требовательно спросил друид.

— Да!

Я наконец-то смогла отвернуться и тут же вскочила с табуретки. Жан Дюбоис отступил.

— Вы колдовали!

— А вы врали. Зачем?

От этого вопроса будто похолодало. Я бы поежилась и спряталась в плащ, но делала вид, что меня не пробирает ни взгляд, ни голос друида.

— Это точно не Жиро, — вдруг сказал хозяин леса. — Кто вам подарил браслет? Вы помните?

Я молчала. Что будет, если он опять примется колдовать? И сам же решит судьбу мальчишки, когда узнает. Может быть, мне и хотелось рассказать, но вот слова друида о расправе до сих пор звучали в голове. «Вздернуть…»

— Вас хотели убить! Понимаете?

Ответа он не дождался и беспомощно опустил руки. Видеть такого серьезного и мужественного человека, растерянным оказалось в новинку.

— Я все понимаю, но говорить не буду.

— Вы в своем уме?

— Да. И буду молчать, — упрямо повторила я. Бешеный взгляд друида так и говорил, что он сейчас начнет рвать волосы. Скорее всего, на мне. — Ну что же вы? Давайте, колдуйте снова. Загипнотизируйте меня.

— Это так не работает.

— А как же работает?

— Через раз! — друид сорвался на крик.

Неожиданно.

Я сильнее стиснула плащ.

Неуютно спорить, когда ты, считай, голышом. Да еще кусок ткани на плечах ужасно давит. Причем исключительно на совесть. Я же помнила кто меня спас, и кто дал пусть и такую, но одежду. Стоило бы сказать спасибо для начала. Но я начала с другого.

— Если я назову имя…

— Так вы его хорошо знаете? — подобрался друид.

— Если я скажу имя, вы пообещаете не трогать этого человека? И не говорить о нем Жиро?

— Почему я не должен его трогать?

— Потому что его вина не доказана, мы не знаем откуда у него браслет.

Описать, какие чувства мелькали на лице друида, я не возьмусь. Но почему-то от сердца отлегло. Никакой кровожадности я не заметила. Наоборот, Жан будто проснулся и впервые подумал о невиновности того, кто отдал мне браслет.

— Обещаю не причинять зла, пока его вина не доказана, — проговорил он и шагнул ближе ко мне.

— Жак Робен.

— Посыльный?

Вот теперь друид выглядел ошарашенным. Какой-то час назад я чувствовала себя точно так же. Разве может парень, который любит пирожки, быть злодеем?

— Надо с ним поговорить, — решил друид.

— Да, но он сказал, что уезжает сегодня.

— А вот это подозрительно.

Я пожала плечами и снова вернулась на стул. Силы куда-то ушли окончательно. Если до этого момента я как-то держалась, то сейчас хотела все забыть и спать. Желательно весь день.

— Я сегодня съезжу к нему.

— Бросьте, он живет в Лигосе. Полдня пути. Мы все равно его не застанем, — ответила я. — Да мы и не знаем, где живет Жак. Лучше ехать завтра, расспросить его нанимателей, узнать, куда он мог направиться.

Друид явно не был согласен, но почему-то промолчал и подошел ко мне.

— Вам нужно отдохнуть, — сказал он, заглядывая в глаза.

— И вам. Простите, но вы весь потный и как будто руки подрагивают.

— Так бывает, когда много колдуешь.

Он улыбнулся, а я снова начала проваливаться в его взгляд. Только ощущения на этот раз казались приятными, как поглаживания.

— Завтра поедем в Лигос и все узнаем, да? — поинтересовалась я. Тело становилось все легче, а в голове приятно шумело, словно после хорошего вина. И еще друид улыбался. С нежностью.

— Обязательно поедем, — шепнул он, и я уснула.

Злость — не то чувство, с которым я умела уживаться. Если меня что-то действительно раздражало, то ближние об этом знали. Сегодня тем, кто знал, был друид. Половину пути я, конечно, молчала и делала вид, что мы не знакомы. Но ближе к Лигосу сменила тактику.

— Нам в этот проулок. — Жан Дюбоис указал на темный поворот среди налепленных друг на друга домов. — Ищем дом с голубой дверью.

— Вы даже знаете какого цвета дверь, надо же. Зачем вы меня сюда ведете, если уже все выяснили?

— Да сколько раз вам говорить! — Он всплеснул руками. — Я ничего не выяснял. Только узнал в вашей же деревне, где этот Жак Робен живет!

— И это, конечно, надо было делать одному, а меня гипнотизировать и заставлять спать.

— Никто не заставлял. Вы устали. И вам необходимо было отдохнуть!

— Да с чего вы взяли?

— Ну вас же прокляли, — растерянно ответил Жан Дюбоис.

— Знаете, а мне вот кажется, вам тоже надо отдохнуть.

— Мне?

— Да! Вы какой-то бледный, — я врала, друид на удивление цвел. Даже борода лоснилась, как хвост у скакового коня. — Гипнозом не владею, так что я вас стукну, ляжете вот тут, в тенечке, и отдохнете как следует.

— Ан-Мари. — Он остановился. — За что?

— Вам не нравится? Уж простите, но ваше мнение роли не играет. После всех ваших травм — я про руку, ногу, голову говорю…