Джек-Джек отшатнулся назад, и все без исключения посетители странного салуна обратили свои взгляды на него.

— Зачем ты предал нас, Джек? — проговорили они хором. — Зачем ты забыл нас, Джек?

— Заткнитесь! — Джек-Джек выхватил револьвер и, не взводя курок, нажал на тугой спусковой крючок.

Раздался выстрел. И за секунду до того, как пуля разбила огромное зеркало за барной стойкой, Джек-Джек осознал, что он все еще в «Золотых Холмах» и никаких странных людей в комбинезонах тут нет.

— Ты совсем охренел, — констатировал бармен, за спиной которого на пол сыпались осколки.

Джек-Джек тряхнул головой. В любом другом случае он бы еще дал бармену по зубам за эти слова. Джек-Джек был в городе важным человеком, и надо было вести себя соответствующе, чтобы таковым оставаться. Но не в этот раз.

Наемник медленно, чтобы никто не увидел, что его шатает, подошел к стойке и, выудив из кармана несколько крупных купюр, швырнул ими в бармена.

— Купишь себе новое зеркало, — выдавил он из себя, — и новые штаны.

Никто из тех, кто был в салуне в столь ранний час, даже не заметил, что, выходя на улицу, Джек-Джек впервые за прошедшие годы не улыбался.

Ехать по пустынной дороге на РИНО было сплошным удовольствием. В машине имелся кондиционер и практически не трясло. Артур очень обрадовался, когда Гайка сообщила, что теперь его очередь садиться за руль, а ее — в седло. Ни Бэтси, ни Роуз, естественно, не могли ехать в кузове, и им приходилось скакать рядом с грузовиком. Когда Артур с Гайкой менялись местами, он не без удовольствия бросил взгляд ей вслед. И как только раньше не замечал, насколько привлекательна ее фигура? Будто бы почувствовав его взгляд, Гайка оглянулась и наградила его ослепительной улыбкой.

До Февраля оставалась всего пара десятков километров, которые они проехали в искусственных сумерках. Когда Анна жестом дала команду сворачивать с дороги, очертания города уже четко вырисовывались на горизонте — башня геостанции и множество крохотных по сравнению с ней домов. Артур сбавил скорость и позволил девушке проскакать вперед, чтобы показать ему дорогу.

Вокруг города было далеко не пустынно. Тут встречалось много ферм, заброшенных и жилых, одиноко стоящих посреди иссушенной солнцами земли и окруженных вспаханными полями. Ферма, к которой направлялась Гайка, стояла совсем на отшибе, километрах в семи от города. Это было довольно красивое двухэтажное здание, в окнах которого горел свет. Рядом с ним виднелись несколько амбаров, пустующий загон для скота и невспаханное поле.

Артур остановил машину и открыл окно.

— Оставайся тут, — произнесла Гайка, подскакавшая к нему на Роуз, — я пойду внутрь и поговорю с дядей Бернардом.

— Ты уверена? Может быть, этот Шоу нам поможет?

Гайка подняла бровь.

— А ты уже забыл, как его лучший наемник грозился достать тебя из-под земли, а?

— Да, точно… — только и согласился Артур.

Гайка больше ничего не сказала и направила лошадь в сторону дома.

Артур откинулся на спинку сиденья и стал ждать.

Все это время рядом с ним на сиденье спала Мышка. Кузнечик ехал в кузове, но ему были не страшны шатающиеся из стороны в сторону ящики и куски железа, а крохотную девочку могло бы и придавить ненароком. Мышка потянулась, зевнула, высунула наружу язык невероятных для человека размеров и вдруг положила голову Артуру на колени.

В первые секунды он слегка опешил, а затем, рассудив, что вреда от этого не будет, стал чесать этого маленького крысенка за ухом. К его удивлению, Мышка заурчала.

— Я думал, что только кошки урчат, — произнес он тихо и убрал руку.

В этот же момент Мышка открыла глаза, будто бы и не спала. Артур почувствовал, как когти ее руки, которую она ненароком опустила вниз, впиваются в его ногу, легко проходя между бронепластин.

— Продолжай, — произнесла она ультимативным тоном.

Артур понял, что теперь выбора у него нет, и продолжил чесать Мышку за ухом. А та убрала когти и продолжила урчать, довольно улыбаясь. Вскоре девочка закрыла глаза и, может быть, уснула.

Минут через двадцать вернулась Гайка. Лошадей она оставила привязанными у дома, и Артур счел это хорошим знаком.

— Они согласились принять нас, — сказала Анна через открытое окно, а затем посмотрела на колени Артура. На ее лице появилось удивление, смешанное с возмущением.

— Что? — пожал плечами он.

— Да. Что? — повторила Мышка. Нет, она явно не спала.

Гайка бросила на Артура настолько холодный взгляд, что его буквально обожгло.

— Поставишь машину в загон для скота, — сказала она жестко, сделав акцент на слове «скота». — Прежде чем идти в дом, оба переоденьтесь. Ты сними броню, а она пусть наденет хиджаб.

— А Кузнечик?

— А Кузнечику — сидеть в грузовике.

Артур, конечно, знал, что Гайка может быть жесткой, но раньше как-то не сталкивался с этой ее стороной.

— Все. Хватит, — сказал он Мышке и, вопреки ее возмущению, убрал голову девочки со своих коленей.

Бернард и Сара Давич — дядя и тетя Гайки по материнской линии — оказались очень приятными людьми. Им обоим было за пятьдесят. Бернард был невысок, имел округлые формы и крепкие мозолистые руки, привыкшие к тяжелому труду. Сара со своими румяными щеками и пышным телом выглядела под стать мужу. Артуру подумалось, что Гайка ростом и нравом пошла в отца, а вот местами округлая фигура перешла к ней по материнской линии. Дом Давичей был настолько уютным, насколько это возможно. Сидя за столом, Артур понимал, что все, что он до этого знал о домашнем уюте, можно считать наглой ложью.

— Ваша восточная подруга точно не присоединится к нам? — посетовала Сара, накрывая на стол.

— О, ей нельзя открывать лица, — заверила Гайка, — ее религия не позволяет.

— Ясно. Но ведь ей можно есть пирог с мясом?

— Да, конечно. Она с удовольствием съест его у себя в комнате.

— Вот и славно. Кстати, кто хочет кусочек?

— Я бы не отказался, — улыбнулся Артур.

— И как давно вы вместе? — вдруг произнес Бернард, до этого сохранявший молчание.

— Мы не… — начала Гайка.

— Вот уже полгода, — перебил ее Артур, — мы планируем обручиться в будущем году.

Конечно, нехорошо лгать, но это была самая простая ложь, не требующая особых объяснений. Бернард и Сара, судя по всему, были поборниками семейных ценностей, и им не следовало знать, что знакомы они с Гайкой чуть менее четырех недель. Это вызвало бы куда больше вопросов и соответственно куда больше лжи.

— А кто эта ваша подруга? — осведомился Бернард.

— Эм… — замялся Артур.