— И вы, конечно, хотите, чтобы Клео разделила с Робертом его блестящее будущее? — невозмутимо продолжила Антония.

— Естественно. Клео — моя единственная дочь, и мы с отцом приложили все усилия, чтобы дать ей прекрасное воспитание. Мы не бедны. Можно даже сказать, мы вполне обеспеченные люди. Но я сомневаюсь, что Клео когда-нибудь еще выпадет такая блестящая партия, как Роберт. Если, конечно, она будет настолько глупа, что упустит его.

— Вы думаете, именно это она собирается сделать?

— Не знаю, что и думать. — Миссис Норвуд вздохнула. — Я считаю, что Толбот проявляет к ней излишнее внимание. Он последовал за нами, как только смог вырваться с раскопок. Не могу поклясться, что они сейчас не вместе. Я никогда не знаю наверняка, с ним она или нет. Сегодня, например, они могли вместе уехать на целый день. И я совершенно уверена, что вчера вечером она улизнула, чтобы поужинать с ним.

Антония вздохнула. Что на это ответить? Рассказать миссис Норвуд правду или, каким-то образом дать понять, что Клео может проводить время с совершенно другим человеком? В результате она решила промолчать, боясь еще больше усложнить историю, которая и без того достаточно запутанна.

— Так вот, я подумала, Антония, что вы могли бы мне помочь, — вновь заговорила миссис Норвуд.

— Каким образом?

— Уведите Толбота у Клео. О, я знаю, это звучит грубо, но я просто в отчаянии. Он начал дарить ей дорогие подарки.

Антония быстро взглянула на мать Клео:

— А Клео не хочет их принимать?

— Конечно, я настояла, чтобы она их вернула. Но пока мы здесь, не могли бы вы… э-э… отвлечь Толбота от Клео? Я буду вам очень признательна.

— Я, правда, не знаю, что могу сделать. Если Толбот выбрал Клео, вряд ли мне удастся встать между ними. Кроме того, он может неправильно истолковать мое поведение.

— Вы имеете в виду, он может решить, будто вы ревнуете, — улыбнулась миссис Норвуд, — или бегаете за ним?

— Что-то в этом роде. В любом случае вам вряд ли есть о чем беспокоиться. Толбот не может надолго покидать раскопки, независимо от того, здесь Клео или в Перудже. Почему бы вам не уехать куда-нибудь еще? На остров Эльба, например. Или, если вы уже объездили почти всю Италию, отправляйтесь в Австрию или Швейцарию. Вы ведь можете сказать, что тамошний, более прохладный горный климат лучше подходит вам в жаркое время года.

— Это могло оказаться неплохим решением, но тогда Клео будет вдали и от Роберта тоже. Если бы нам удалось уговорить Роберта поехать с нами, это бы здорово помогло.

— Я ничего не могу сказать заранее, — вздохнула Антония. — Вы сами должны поговорить с Робертом.

Миссис Норвуд похлопала Антонию по руке.

— Что ж, полезно было обсудить с вами ситуацию, дорогая. И если вы сможете… э-э… придержать Толбота на несколько недель, я буду вам крайне признательна.

Антония наблюдала, как миссис Норвуд идет через сад к крытой террасе, ведущей в отель. Внешне — сама элегантность, никогда не нахмурится, чтобы не было морщин, совершенно уравновешенная мать восхитительно-прекрасной дочери. А под невозмутимой оболочкой скрываются те же надежды и страхи, что терзают любую мать.

Значит, Толбот начал дарить Клео подарки! Ясно, что он последовал за Норвудами во Флоренцию, чтобы не показываться на глаза Роберту. Вот в какую игру он играл прошлым вечером! Воспоминание о поцелуе заставило Антонию побелеть от гнева, смешанного со стыдом. Интересно, это была идея Толбота — пустить всем пыль в глаза, чтобы скрыть свое огромное влечение к Клео, или Антония вела себя так, будто ожидала проявления фальшивого романтизма в обстановке, наполненной страстями?..

Клео постучалась в спальню Антонии, когда та одевалась к ужину.

— Хорошо провела день? — поинтересовалась Антония, старательно избегая слов «с Толботом».

— Восхитительно. — Клео рухнула на кровать. Затем резко села. — Антония, могу я попросить тебя об одолжении?

— Попробуй.

— Это не совсем удобно. — Клео неожиданно задумалась.

— В чем дело?

— Ну, понимаешь, я получила чудесный подарок и не знаю, что с ним делать.

Антония едва удержалась, чтобы не выпалить, что мать Клео уже сообщила ей эту новость.

— Если он не от Роберта, то ты должна вернуть его, разве не так? — мягко спросила она.

— Ты отлично знаешь, что не от Роберта. Иначе проблемы бы не возникло. Если бы я тебе не доверяла, то сказала бы, что подарок сделал Толбот.

— А это не он? — резко повернулась к девушке Антония.

— Нет. Но ради мамы я хочу, чтобы ты помогла мне убедить ее, что именно Толбот подарил этот очаровательный несессер.

Антония нахмурилась:

— К чему ты ведешь? Хочешь сказать, этот подарок от кого-то еще, о ком твоя мать не знает?

— Он итальянский граф! У него есть palazzo[8] здесь неподалеку и вилла на побережье рядом с Гроссето.

— Ты уверена? Или это просто приезжий из Милана, который плетет небылицы и щедро сорит деньгами?

— Только не надо читать мне нотации! Мне достаточно матушки. Хотя я знаю, что она желает мне добра. Но если мне нельзя развлекаться, то лучше умереть.

— И что веселого ты находишь в этой истории с итальянским графом?

Клео рассмеялась:

— Так и знала, что ты будешь издеваться! Но я переживу. Я должна доверять тебе, потому что, если ты выболтаешь секрет, это может быть опасно.

— И вполовину не так опасно, как обманывать мать.

— Все, что я хочу, — это чтобы ты позаботилась о моем подарке. Потом я скажу матери, что вернула его.

— Клео! — Антония даже задохнулась от негодования. — О каком хорошем отношении к матери ты говоришь, если обманываешь ее из-за такого пустяка, как подарок от очередного воздыхателя?

— Не знаю, очередной он или нет. Я уже вижу себя графиней.

— Клео, я надеюсь, очень скоро ты поймешь, что все твои мимолетные увлечения ничто по сравнению с чувствами Роберта, — вздохнула Антония.

Теперь настала очередь Клео испустить тяжелый вздох.

— Роберт! Роберт! Роберт! С утра до ночи я только и слышу о Роберте и его блестящем будущем.

— Тогда признайся, ты любишь кого-нибудь, кроме Роберта? Если да, то честно скажи ему об этом. Даже твоя мать не станет толкать тебя на то, чтобы ты вышла замуж только ради денег.

— Мне кажется, любовь переоценивают, — заявила Клео. — Больше всего мне нравится выходить с новыми людьми. Что хорошего просто стареть, сидя напротив друг друга у камина?

Антония засмеялась:

— Ну, я не настолько старше тебя, поэтому тоже не слишком искушена в жизни. Но совершенно очевидно, что ты никогда никого не любила. Когда это случится, ты будешь удивляться, какие глупые идеи приходили тебе в голову.