Шулемберг стал с этих пор возить свою жену с собой, куда бы он ни направлялся. Но обращаться с ней продолжал хуже некуда. Он заставлял ее почтительно принимать у себя его любовниц, а когда она отказывалась это делать, попросту по-солдатски обучал ее повиновению с помощью побоев. В распоряжении несчастной Франсуазы не было ни гроша. Когда нежного супруга обязывали появляться где-нибудь вместе с женою, он приказывал отнести ей наряды и драгоценности, которые отнимал сразу же, как только пропадала необходимость ими пользоваться. В довершение всех несчастий как-то слишком быстро ушла в мир иной верная Гудула. Скорее всего Шулембергу нашлось бы что рассказать о причинах ее внезапной болезни, закончившейся столь печально.

Когда умер кардинал, бедняжке Франсуазе стали уделять еще меньше внимания. Только ее высокое происхождение и связи ее семьи в высших кругах общества препятствовали трагическому исходу ее судьбы. Но все чаще случались дни, когда ей хотелось умереть. Она устала от этого чудовищного рабства, от омерзительного существования, которое ее вынуждали влачить. Вспоминая об отчаянии, охватившем ее, когда ее разлучили с любимым человеком, чтобы передать в грубые руки негодяя Шулемберга, Франсуаза ловила себя на том, что эти воспоминания вызывают у нее теперь лишь горькую усмешку. Подумать только: тогда ей казалось, что большего горя не бывает, – ведь ей запрещают любить! А сейчас? О, лишь бы поменьше страдать душой и телом, лишь бы, в конце концов, просто выжить!

В то время как злополучная супруга генерала под неусыпным наблюдением его сестры несла свой крест, сам Жан де Шулемберг легко одолевал, ступеньку за ступенькой, лестницу великолепной военной карьеры. В 1650 году во Фландрии его сделали генерал-лейтенантом, затем, в 1652 году, – губернатором Арраса. Город требовалось защищать от испанцев и от солдат Германской империи. Длительная осада стала истинным наслаждением для Франсуазы, которая все это время не виделась со своим палачом. Но, увы, она продолжала жить в вечном страхе, отлично понимая: если Жану случится погибнуть в бою, то, как только об этом узнает его семья, ей и часа не придется задержаться на этом свете. В конце концов Аррас был освобожден, и Шулемберг вызвал туда свою супругу. Кстати, вовсе не для того, чтобы она заняла подобающее своему положению место. Он намеревался заставить ее подписать несколько дарственных: с некоторых пор у генерала завелась очень красивая любовница, Анна де Суастр, и он стремился содержать ее в роскоши… за счет Франсуазы.

Душевным силам когда-то наступает предел. Жизнь Франсуазы была ужасна: ее били, ее презирали. Она решилась сбежать и просить покровительства в монастыре. Там она надеялась прийти в себя после всех перенесенных мук. Тем более что две ее сестры постриглись в монахини. Одна была настоятельницей в парижском аббатстве О-Буа. Другая – на севере страны, в Дуллане. Но Дуллан был расположен слишком близко к Аррасу. Потому молодая женщина и решила отправиться в Париж, надеясь оказаться в безопасности за крепкими стенами аббатства.

Наконец ей улыбнулась удача. Госпоже де Сенгли пришлось отправиться в Мондеже, ленное владение Шулембергов, чтобы присутствовать на судебном процессе, заменяя своего брата. Сам губернатор тоже отсутствовал: он отбыл в Амьен, рассчитывая продать там принадлежащие жене земли, а на вырученные деньги купить в подарок Анне де Суастр роскошное ожерелье. Франсуаза и решила воспользоваться моментом относительного одиночества.

Однажды на рассвете, переодевшись служанкой, она вышла из особняка губернатора Арраса, делая вид, что направляется на рынок. Швейцар не узнал свою госпожу – в простой одежде, в чепчике, с корзиной в руке. Впрочем, день только-только занимался, швейцар, собственно, еще не совсем проснулся. Едва завернув за угол, Франсуаза припустилась бежать, счастливая уже оттого, что вдыхает воздух свободы. Вскоре из города уходила почтовая карета, и губернаторша Арраса заняла в ней место среди крестьян и мелких торговцев. Многоместный экипаж покатил по большой дороге, ведущей в Париж. Несколько дней спустя в объятия аббатисы, в миру Мари де Форсевиль, упала истощенная рыдающая женщина, в которой монахиня с большим трудом узнала свою сестру.

– Здесь тебе нечего бояться, Франсуаза, – утешала монахиня свою несчастную сестру, – но ведь нужно уберечь ваше состояние от притязаний этого изверга. Магистрат Шатле может произвести раздел имущества.

– А судьи имеют на это право?

– Разумеется. Нужно только подать прошение.

И действительно, судьи Шатле приняли решение о разделе имущества, которое приравнивалось к разводу. Это вызвало у воинственного супруга Франсуазы приступ настоящего бешенства. Король только что жалованной грамотой от 26 июня 1658 года назначил его маршалом Франции, и он полагал, что теперь уж ему все дозволено. Он вызвал к себе графа д'Апремона, одного из своих адъютантов.

– Возьмите пятьсот человек из моих войск, – приказал он графу, – и отправляйтесь в Париж. Силой или по доброй воле вам надо будет забрать из аббатства О-Буа мою жену и привезти ее сюда.

– Но, господин, брать приступом монастырь? Вы полагаете, это возможно?

– Полагаю, что да, сударь. Монастырь не должен служить убежищем для строптивых, не поддающихся увещеваниям жен! Если аббатиса вернет вам мою жену добровольно, вы будете с ней предельно любезны. В противном случае…

Концом фразы послужил жест, достаточно выразительный для того, чтобы обойтись без слов. Граф д'Апремон, поставленный в весьма затруднительное положение, отправился в Париж. Всю дорогу его одолевали сомнения. Конечно, маршал, по-видимому, в чести у Его Величества. Но, с другой стороны, король очень щепетилен в отношении монастырей! Не зная, какому святому молиться о разрешении столь сложной проблемы, д'Апремон решил просто-напросто тайком предупредить Франсуазу о своем приближении. Тогда у нее хватит времени сбежать до подхода отряда. Таким образом можно будет избежать штурма, а значит, и гнева короля. Спокойно вернувшись в Аррас, граф доложит маршалу, что жена его улизнула.

Узнав об опасности, которая ей угрожает, Франсуаза ни минуты не колебалась. Разумеется, надо бежать! Но куда?

– Наша кузина, госпожа дю Амаль с радостью примет вас, – сказала сестре аббатиса. – В Брюсселе вы окажетесь в безопасности.

Совет был добрым, и, когда д'Апремон со своими драгунами постучался, правда, довольно тихо, в запертые двери аббатства, маршальша выскользнула через другую дверь и двинулась по фламандской дороге с максимальной скоростью, на какую только способна почтовая карета.

К несчастью для Франсуазы, решение суда о восстановлении ее в правах на имущество требовало выполнения разных формальностей. После трех месяцев спокойного пребывания в гостях у госпожи дю Амаль ей пришлось оставить Брюссель и вернуться в Париж. Необходимо было лично подписать какую-то нотариальную доверенность. Беглянка даже не догадывалась, что это была ловушка, подстроенная ее супругом. Она надеялась, что никто не узнает о ее пребывании в столице. Для большей безопасности Франсуаза решила остановиться у государственного советника дю Бретеля, одного из своих родственников, справедливо полагая, что в доме столь почтенного человека с ней не может случиться ничего плохого.