Готовиться? Хотелось бы знать, как… Все чувства простовопили: опасность! опасность всюду! Сверху, снизу, вокруг! Не может же он сосвоими урезанными возможностями драться против… руин города.

Все началось с дрожи под ногами — куда более мощной, чем та,что предвещала подземных чудищ. Нет, это было и не землетрясение.

Здание перед ними взорвалось. Но осколки и обломки непросыпались вниз каменным дождем, а поднялись вверх, собираясь в тучу. К нимприсоединились куски камня и статуй с улиц.

Темный Конь съежился. Даже его храбрости был предел. Камниобразовали огромную фигуру. Она легко возвышалась над зданием, возле которогонашли убежище Конь и Дру. У нее были четыре конечности, хвост, а если напрячьвоображение, то и голова.

Но только когда показалась зубастая пасть, Дру понял, чтоэто за существо: перед ним стоял волк. Сорока футов ростом.

— Ну, как тебе мой домик, милочка?

— Он… как живой! — выдохнула девушка. Замок Меленеипереливался веселыми цветами и светом мерцающих кристаллов. Повсюду был шелк.Повсюду разноцветные статуэтки. На полу — мохнатый ковер, на который хотелосьрухнуть и утонуть в нем. Огромную комнату освещали свечи, их огни горели всемимыслимыми цветами. Первым, на что падал взор, был враадский символ игры,который обычно использовали перед формальным вызовом на дуэль: две маски,плачущая и смеющаяся, первая перекрывает вторую. Шарисса знала, что эти маски —отражение враадского образа мысли.

Отец учил ее понимать этот символ по-своему.

«Когда враг дает понять свою слабость, следи за своейспиной. Когда союзники слишком дружелюбны, доверься врагам».

Шариссе никогда не нравилось это отцовское изречение, но онапонимала, что в нем есть доля истины.

— Садись, милочка. Отдыхай. Я понимаю, как тебе былострашно. Я пока кое-что приготовлю.

— Нет, я…— Шарисса от всей души хотела расслабиться, уснуть.Страхи захватили ее.

— Я понимаю. — Меленея погладила ее по спине. Шариссаопустилась на ковер. Тот обхватил ее, создав мягчайшее ложе. — Я не забуду протебя, не бойся, обещаю. Можешь на меня положиться.

Шарисса больше не могла противиться. Она кивнула, уже вполудреме.

— Вот и замечательно. — Волшебница улыбнулась своей гостье.Она подняла руку ладонью вверх и сжала ее в кулак. Когда кулак разжался, наладони лежал мешочек. Оттуда появилась блестящая фигурка.

Шарисса в полусне наблюдала за ней сквозь прикрытые веки.Даже когда статуэтка, поставленная на пол, начала расти, она ничего непредприняла.

— Поди сюда, Кабаль, — сказала Меленея сине-зеленому волкуростом с нее саму. Волк оскалил клыки длиной с локоть Шариссы. Сколько же унего зубов? Тысяча?

Волк перерос хозяйку на добрый фут и только тогда прекратилрасти. Шарисса поняла, что это наперсник чародейки.

— Я живу, чтобы служить тебе, госпожа. — В голосе волкапрозвучало низкое рычание.

— Кабаль, у нас гостья. Ее зовут Шарисса Зери. — Меленеяобернулась и улыбнулась младшей враадке. — Это Кабаль, милочка Шари. Онприсмотрит за тобой, чтобы ты смогла спокойно отдохнуть. Кабаль проследит,чтобы с тобой ничего не случилось.

— Мне с ней поиграть, госпожа? — спросил Кабаль, смеривШариссу таким взглядом, каким оценивают лакомство, а не товарища по играм.

— Потом. Сейчас я дала тебе задание, и ты должен еговыполнить. Ты должен все время наблюдать за Шари, чтобы она была вбезопасности.

— Я подчиняюсь, ибо моя жизнь принадлежит тебе.

— Это правильно. — Меленея погладила голову громадного волкаи приблизилась к Шариссе, тщетно пытавшейся собраться с силами и встать.Прекрасная чародейка села рядом с ней и погладила ее волосы. — Не надовставать. — Слова Меленеи звучали так, словно доносились из длинного тоннеля. —Спи. Позже я уделю тебе все свое внимание.

Поцелуй пощекотал лоб Шариссы, вызвав неудержимое хихиканье.Меленея встала, улыбаясь. В руке она держала кристаллы, полученные от Шариссы.Что-то в этом было неправильно. В ее улыбке не было тепла. Дочь Дру ощутилабеспокойство.

Меленея исчезла прежде, чем девушка смогла взглянуть на несеще раз. Но се питомец, Кабаль, лежал, сторожа Шариссу, менее чем в десятифутах от нее. На его волчьей физиономии отражалось напряжение, словно онприглядывался к чему-то. Его размеры пугали Шариссу. Она повернулась так,чтобы, открывая глаза, не встречаться взглядом с волком.

На нее уставились маски.

Обеспокоенная и почти разбуженная, Шарисса с силой сжалавеки. Здесь она может расслабиться. Она знала, что ей нужен отдых. Под этимпредлогом она вновь позволила слабости завладеть собой. И все.

Лежащий на полу Кабаль, не сводя глаз с одной точки, разинулпасть и зевнул. В пламени свечей блеснули его глаза, черные, немигающие,лишенные зрачков.

Снаружи поднялась буря. Это было необычно для охваченногомагией Нимта, особенно возле жилища кого-то вроде Меленеи, для которойколдовство не составляло труда. Здесь не должно быть дождя… здесь никогда небыло дождя. Шарисса порадовалась шуму бури, хотя она знала, что эта буря — неболее чем продукт искалеченной природы Нимта. Гром принес облегчение еевстревоженному рассудку… и она наконец смогла уснуть.

Каменный монстр захлопнул пасть, и со щелкнувших клыковпосыпалась мраморная крошка. От него то и дело отваливались кусочки, но снизуподымались новые и занимали их место.

«Бежать! Спасаться!» — стучало в мозгу Дру. Но какая-товнутренняя гордость мешала последовать этой идее.

Темный Конь тряс головой. Наверное, он тоже услышал этинепроизнесенные слова. Их диктовало им каменное чудовище.

«Ужас! Смерть!»

Гигант потянулся и снова щелкнул зубами. Дру окатил потокпеска и щебня. К счастью, мелкого.

— Они все вокруг нас, Дру! Одно из них приняло эту форму!Это очень интересно, но раздражает! Неужели ему необходимо так орать? Чтобы мыиспугались?

Действительно. Этот вопрос Дру задавал себе и сам. Почемугромадина не двигается? Если она хочет их уничтожить — что проще.

Темный Конь сказал, что одно из невидимых существ, которыхони считали скоплениями силы, приняло эту форму. Ни одно из них не атаковалопришельцев. Наверное, они все же стражи и ничего более. Но это едва ли удержитих от ответного удара, если…