– Господи, у вас это семейное, что ли?!

– А потом я вдруг поняла, что мне с ним жутко интересно. Гораздо интереснее, чем с курицами из Бел-Харбор.

– Курицы из Бел-Харбор… А фонд?

– Фред предложил отказаться от всех этих банкетов и не тратить деньги на ерунду, зато с ходу выдал несколько целевых программ по воспитанию подростков.

Билли, подошедшая сзади, рассмеялась и взяла Роя за руку.

– Перевожу: дядя Фред наверняка сказал, что нечего про…

– Билли, всыплю!

– …саживать такие деньжищи на жратву и выпивку, лучше купить для пацанов подержанные машины и организовать слесарку и автокорт. Так?

– Ну… так.

Рой посмотрел на Марго, прильнувшую к плечу старого пирата. На улыбающуюся и умиротворенную Билли Рей. На изумрудно-бирюзовый океан. А потом сказал:

– Знаете, Фред, а пожалуй… я определился.

Старый пират невозмутимо кивнул.

– Вот и хорошо. Билли, ты закончила с этим занудой из пожарки?

– Да, в общем-то.

– Тогда поехали домой. И не смотри на своего Биллерса, он сейчас едет к себе домой. На вас обоих смотреть страшно – такое ощущение, что вы всю ночь из койки не вылезали. Ох, девка, ни в чем ты меры не знаешь…

С этими словами дядя Фред сердито взревел мотором – не сам, конечно.

Билли проспала сутки, а через сутки дядя Фред просто растолкал ее и мрачно наблюдал за тем, как она пытается завязать шнурки на кроссовках одной рукой.

– Долго ты будешь дурить?

– И тебе с добрым утром, дядя Фред.

– Я говорю, сняла бы эту тряпку и подержала бы руку на солнце. Все зажило бы, как на собаке.

– Мы куда-то едем?

– Да, по делам. Что будешь делать с домом?

– А что я могу с ним делать. Его нет.

– Ну… страховка там, то-се.

– Страховка будет очень и очень маленькой, потому что я сама виновата в пожаре.

– Не ты, а эти сраные печенья и твоя дурь.

– Все равно денег не хватит. У меня их просто нет, денег таких.

Дядя Фред засопел и поднял черные очи к небесам.

– Ну, положим, деньги-то у тебя есть… Может, и не вся сумма, но вполне прилично.

– С чего это ты взял?

Старый пират молча протянул ей свернутый в трубочку листок. Банковский чек, на котором была выведена очень неплохая сумма в долларах…

– Это что? Откуда это?

– Это все, что ты мне привозила по понедельникам последние три года. Все до цента.

– Я не возьму…

– Возьмешь. А то всыплю. Или, еще хуже, пропью все деньги и сдохну от цирроза. Марго расстроится, учти.

– Дядя Фред, я не могу…

– Ой дура… Я тебя люблю, коза. И я отдам за тебя все деньги мира и свою жизнь в придачу, а еще «харлей-дэвидсон» и все диски «Аэросмита»… Девонька моя.

И вот тут она заревела, уткнувшись носом в могучее, пахнущее бензином и табаком плечо старого пирата, а он похлопывал ее по спине рукой, больше напоминавшей совковую лопату, и негромко бормотал:

– Ничего. Главное – все живы…

На берегу океана, при большом скоплении людей, Рой Биллерс подошел к растерянной и ничего не понимающей Билли Рей и взял ее за руку.

– Вильгельмина Джессика Рей! Я буду краток – по возможности. После встречи с тобой моя жизнь впервые обрела смысл. Я вдруг понял, что хочу вскакивать ни свет ни заря и морозить свою задницу в океане, глядя, как ты скользишь по волнам. Хочу играть с тобой в стритбол, хоть ты и страшная жухала. Хочу спать с тобой в одной постели…

Дружное «вау».

– …и главное – хочу просыпаться каждое утро с надеждой, что сегодня тебе наконец удастся испечь шоколадное печенье. А из кухни будет тянуть…

– …паленым!

– Кто сказал? Ах, это вы, дядя Фред. Папа… нет, братец… не отвлекайте меня. Так вот, из кухни будет тянуть чем-то вкусным, а по мне будут скакать трое детей, а потом войдешь ты, беременная и босая, улыбнешься мне и пойдешь…

– Кататься на серфе!

– А вот друзей и родственников мы будем приглашать в гости редко! Короче…

Он вдруг притянул Билли Рей к себе и с искренним ужасом заглянул в ее залитые слезами черные глазищи.

– Ты выйдешь за меня замуж, Билли?

И она обхватила его за шею руками и прошептала ему на ухо:

– Да. Да! Да!!!

Через полтора года после описанных событий Билли Биллерс, девять месяцев назад родившая Рою тройняшек, испекла вполне пристойные шоколадные печенья. Правда, пока Рой ее за это целовал и хвалил, почти все печенье украли чайки.

Они живут на берегу океана, в большом и светлом доме на сваях. Виллу в Бел-Харбор Рой продал и все вырученные деньги отдал Марго и Фреду Реям на автошколу для детишек из интерната.

Джина вышла за Ричи и уехала в Бостон. Работает в газете, звонит каждый день.

Дядя Фред с утра до вечера пропадает в слесарке с мальчишками, или, как он выражается, «утрахивается до смерти с этими спиногрызами».

Марго очень похорошела, хоть и растолстела. Беременность ей к лицу.

Каждый день на рассвете Билли и Рой осторожно выскальзывают из постели и идут на берег. Оседлав яркие доски, выгребают далеко в океан и ловят волну. Потом просыпаются тройняшки, и они все вместе завтракают, а потом учат тройняшек плавать.

Океан доволен. Он урчит и рокочет, он качает детей человеческих на своих бирюзовых, нефритовых и берилловых ладонях, осыпает их серебряной пеной, и солнце в изнеможении швыряет на смеющихся мужчину и женщину золотые россыпи.

И над бесконечной водной гладью несется главное Слово Человека, в котором и зашифрован секрет вечности…

Люблю…