Возникает следующий вопрос: как же мне защитить это самое сердцебиение?

При создании машины времени у меня получилось интегрировать ЭВ в структуру корабля, и таким образом он оказался под защитой. Здесь мне помогла техника, которую я позаимствовал у Теслы.

Дело в том, что катушка Теслы состоит из двух частей: первичной и вторичной обмотки, и у каждой имеется свой конденсатор (по сути, просто батарейка, в которой накапливается электроэнергия). Между обмотками и конденсаторами расположен искровой промежуток – небольшое пространство меж двумя электродами, где возникает заряд. По сути, катушка Теслы – это две открытые электрические цепи с доступом к искровому промежутку.

Первичная обмотка должна выдерживать мощные электрические заряды и пропускать через себя огромный поток энергии, поэтому обычно ее делают из меди, поскольку она обладает высокой электропроводностью. Именно поэтому во всех моих машинах времени есть медные элементы.

Когда у тебя имеется машина времени, создать такую вот цепь довольно просто. А вот если ее нет – придется повозиться. В теории нужно соединить человека, у которого внутри есть ЭВ, с человеком, у которого его нет, при помощи меди. К сожалению, пока не могу придумать ни одного способа сделать это так, чтобы не пришлось никого ножом резать – причем буквально.

Должен быть другой способ.

Три полета позади. Дороти со вздохом пробралась в кабину «Черной вороны». В машине времени было холодно, и изо рта вырывались струйки пара, а потом повисали в ледяном воздухе серебристыми облачками. Кожаное сиденье тоже обожгло холодом – тонкий плащ тут не спас, а пальцы стали неповоротливыми. Дороти пришлось несколько раз сжать и разжать кулаки, чтобы разогнать кровь, прежде чем запускать мотор при помощи кнопок и рычажков.

Она не знала, сколько времени прошло с ее возвращения в прошлое. Сколько она уже гонится за Эшем, лавируя меж минувших дней? Сутки? Дольше?

Она крепко зажмурилась под гнетом этих мыслей. Наверняка она знала только одно: она устала, страшно устала. На нее навалилось бессилие, а все тело молило о сне, и все же Дороти усилием воли открыла глаза и легонько похлопала себя по щеке.

Нельзя сейчас спать. Впереди еще один полет.

Самый важный. Тот, которого она так боялась.

Она подняла корабль в воздух, и он, подрагивая, завис над волнами. Сердце в груди тревожно заколотилось.

Дороти вспомнила пустую лодку Эша, освещенную лишь переменчивыми огнями анила.

Вспомнила кровавую вуаль, тянущуюся за этой самой лодкой, пистолет, забытый на ее дне.

К горлу подступили рыдания, но она сумела сдержаться. Для слез сейчас тоже не время.

11 ноября 2077 года

Мир нисколько не изменился. Все та же жуткая черная гладь воды, встревоженной порывами ветра, все то же темное, далекое небо. Если бы Дороти склонила голову и напрягла слух, она различила бы крики и свист циркачей, которые в эти минуты покидали отель и грузились в свои моторные лодки. Скоро они заполонят весь город – она знала это. Казалось, ее не было здесь долгие годы, но в действительности лишь считаные мгновения. Вряд ли кто-то вообще заметил ее исчезновение.

Она посмотрела на часы, вмонтированные в приборную панель: еще час до полуночи. Выходит, они с Маком только-только вернулись, оставив тело Романа в будущем, а Мерфи уже сообщил циркачам, что в смерти их любимой «Вороны» виновен Джонатан Эшер. В ушах у Дороти по-прежнему стоял его голос, сулящий Фиглярам несметные богатства в обмен на Эша, живого или мертвого. Пока что за ним охотились лишь циркачи, но Дороти знала, что скоро этим займется весь город. Действовать нужно было быстро.

Она полетела к университетскому зданию, где когда-то жили Эш и его друзья, и посадила «Черную ворону» на воду неподалеку. Убедилась, что под плащом по-прежнему спрятан кинжал Романа. Все так. Тихо выдохнув, Дороти выскользнула на причал и пошла в обход здания, считая темные окна, пока не отыскала то, за которым находилась комната Эша.

Разумеется, он его запирал, вот только замки в Новом Сиэтле были никудышные. Дороти воткнула кинжал Романа между рамой и подоконником и немного подвигала, пока не уперлась в задвижку. Потом, орудуя кинжалом, точно ломиком, она немного приподняла оконное стекло, затем еще и еще, и наконец рама поддалась, и между ней и подоконником образовался зазор. Дороти спрятала кинжал Романа, сунула руки под раму, навалилась на нее всей силой, подняла до самого конца и пробралась в комнату.

Там было темно и пусто. Эш еще не вернулся из будущего, но должен был сделать это с минуты на минуту. На столе Дороти нашла обрывок бумаги, старую ручку и написала:

У анила. В полночь.

Когда она положила ручку и посмотрела на свою записку, по спине побежали мурашки. Не так много времени пройдет, прежде чем Зора швырнет этот самый обрывок бумаги ей в лицо и потребует объяснить, почему она написала именно это и что сотворила с Эшем. Дороти припомнила, как она отпиралась и говорила, что не делала этого. Ее кольнула совесть: получается, это была ложь.

Лгунья – не самая страшная твоя ипостась на сегодня, – сказала она себе и рот заполнила горечь. Она сглотнула и подошла к окну.

Пора покончить с этой историей.

До их встречи осталось сорок пять минут. Дороти села в «Черную ворону», улетела в самый дальний район города и спрятала корабль среди деревьев, прикрыв его ветками. Лететь на нем к Эшу не стоило. Иначе циркачи, заполонившие город, мгновенно заметили бы ее. За машиной времени она вернется позже… когда все будет кончено. Удостоверившись, что корабль надежно спрятан и никто не наткнется на него случайно, она начала долгий путь к «Фейрмонту».

В отеле было темно: Мак вместе со всем Черным Цирком уже отправился на поиски предателя. А Дороти из прошлого сейчас на пятом этаже, в комнате Романа, пытается разобраться во всем, что случилось. Вряд ли ее кто-нибудь заметит. И все же она надвинула капюшон на лицо и прибавила шаг. В гараже она отыскала лодку, исчезновение которой едва ли бросилось бы циркачам в глаза, и забралась в нее. Первое время она орудовала веслами, чтобы не привлекать внимание шумом мотора. А когда отошла на безопасное расстояние от отеля, завела двигатель, и его мерный гул придал ей спокойствия. Он мешал сосредоточиться на собственных мыслях, а ей сейчас только это и требовалось, ведь мысли были совсем не из приятных.

Мимо проносились белые деревья – во мраке они напоминали светлячков. Дороти почти их не замечала. Она отсчитывала время до полуночи, гадала, как скоро ей придется совершить непоправимое.

Через пятнадцать минут? Десять?

Дыхание стало прерывистым.

Кинжал Романа оттягивал карман плаща, но куда тяжелее были мысли о том, что ей предстоит с его помощью сделать. Дороти скользнула рукой в карман и сжала холодную металлическую рукоять. Ладонь быстро вспотела. В голове промелькнула досужая мысль: интересно, почему у него рукоять из металла, а не из кости или дерева? Откуда у Романа этот кинжал? Может, он нашел его в прошлом? Она не помнила, чтобы во время их вылазок он откуда-то привозил такой трофей, но это ничего не значило. Роман всегда был скрытным.