— Не исключено. Но если присовокупится второй раз, не обижусь. Если, конечно, первый окажется не слишком кошмарным. У тебя есть свободные мужчины на примете?

— М-м-м… Нет. Тут таких нет. Во всяком случае, таких, какие тебя интересуют.

— А какие меня интересуют?

— Ну… В Гулнессе есть клубы, есть мужики и парни, но…

— Сейчас скажешь «Извини-подвинься».

Роз рассмеялась:

— Что-то вроде. Давай прошвырнемся, если хочешь.

— Но ты ведь…

— Что — я? Розовая? Замужняя?

— И то, и другое.

— Значит, сделаем так: я для себя никого не ищу, лишь помогаю искать тебе. Просто прошвырнемся. Клюнет рыбка — я сделаю ручкой и распрощаюсь. Если не понадоблюсь тебе для дальнейшего.

— Не говори гадостей.

— А ты не будь синим чулком. Почему, собственно, «гадостей»? Времена изменились с тех пор, как ты в последний раз трахалась с кем-то впервые. Если у тебя, конечно, не приключилась какая-нибудь ходка на сторону, мне неизвестная.

— Нет. С девяносто третьего — только Дункан.

— Класс. Тебя ждут сюрпризы.

— Вот это меня и пугает. А какого рода сюрпризы?

— Дорогая, мы живем в эпоху порнографии и секс-шопов. Как мне представляется, любая пара состоит минимум из троих.

— Бог мой…

— И едва ваша тройственная пара расцепится, пройдет пять минут — и на мобильниках знакомых появится твоя тридцатидевятилетняя фотозадница. Ну, и во всем Интернете, естественно, как же иначе.

— Ага. Отлично. Значит, вот чем ты собираешься заняться.

— Тебе надо найти такого же человека, как ты сама, так? Я не хочу сказать, что тебе непременно нужна баба-хранительница музейных фондов. Оптимальный вариант — какой-нибудь мужик, только что лишившийся партнерши и тоже несколько ошеломленный сексуальным прогрессом нашего родного человечества.

— Пожалуй.

— Давай подумаем. Что ты делаешь в пятницу после работы?

Энни глянула на Роз с оттенком укоризны.

— Да. Ладно. Извини. Значит, встретимся в «Розе и короне» в семь, а я к тому времени разработаю генеральный план.

— Сексуальный?

— Генитальный.

«Роза и корона», средней руки паб в центре городка, на полпути между музеем и колледжем, служил их обычным местом встречи. Обычно здесь мельтешил персонал магазинов и штат контор, избегающий береговых баров, где диджеи обрушивались на посетителей даже в воскресное утро. Энни казалось, что если кому-то в Англии и приходится искать работу, то только не диск-жокеям. Едва ли не каждое питейное заведение этой страны считало своим долгом обзавестись одним-двумя. При таком спросе на трудящихся данной специальности можно было предположить, что каждый молодой человек должен пройти трудовую школу диджея, хочет он того или нет, что-то вроде всеобщей воинской повинности. В «Розе и короне», однако, обходились музыкальным автоматом, который чаще всего крутил «Эдельвейсы» Винса Хилла — другие варианты на памяти Энни не обсуждались. Это заведение не походило на кузницу сексуальных связей. Если здесь и воплощались в жизнь какие-то сексуальные планы, то непременно планы безопасного секса со множеством преамбул, примечаний и приложений, составленные без излишней спешки.

Роз прихватила две полупинты горького, и они уселись подальше от стойки и от тихой компании ярких дамочек, которые, похоже, проводили производственное совещание, стараясь вникнуть в причины неурожайного дня в соседнем магазине «Боди шоп». Энни почувствовала, что нервничает, и постаралась скрыть свое возбужденное состояние. Нервничала она не потому, что верила в наличие какого-нибудь плана; ей просто было вновинку, что кто-то проявляет интерес к ее жизни — вернее, к оставшейся части ее жизни. Долго уже не давала она кому бы то ни было пищи для обсуждения своей особы. Она стала чьим-то проектом и не могла припомнить, когда она сама пыталась составить проект своего будущего.

— Есть тут один книжный кружок, — начала Роз.

— В Гулнессе?

— Нет, не в Гулнессе, но совсем рядом, в соседней деревне. Можешь на моей машине туда сгонять.

— И много там мужчин?

— Пока ни одного. Но у меня там знакомая. Она уверена, что если в округе появится какой-нибудь бакалавр искусств, он непременно туда забредет. Один уже даже забредал. Года три назад это было или около того. Короче, это вариант. И еще одни вариант — смотаться куда-нибудь на уик-энд. В Барселону, например. Или в Рейкьявик, если Исландию еще не смыло в море.

— Значит, можно подвести итог. Лучший способ переспать с мужчиной в Гулнессе — записаться в книжный кружок в соседней деревне, в котором ни одного мужчины, или уехать в другую страну.

— Ну, это ведь только для начала. Потом посыплются другие идеи, как из рога изобилия. И не надо забывать сайты знакомств в Интернете. Во, глянь! Как по заказу.

В паб вошли двое мужчин, оба слегка за сорок. Один направился к стойке и заказал две пинты лагера, другой задержался у музыкального автомата. Энни всмотрелась в него, стараясь представить себя раздевающейся для него или вместе с ним. Только вот захочет ли он ее? Энни не имела ни малейшего представления, привлекательна ли она хоть в какой-то мере. Ей даже показалось, что она сто лет не глядела на себя в зеркало. Она как раз собиралась спросить Роз (интересно, подруга-лесбиянка в таких случаях действительно помогает или наоборот?), когда тот, у музыкального автомата, вдруг заорал своему другу:

— Гэв! Эй, Гэв!

Зазвучала и выбранная им музыка: яркая, быстрая, металлическая мелодия соул, слегка смахивающая на вещи «Тамла-Мотаун».

— Не гавкай, Барнси, мать твою… Разминайся сам.

— Да тут ковер мешает.

Малорослый, сухой, но мускулистый Барнси терялся в мешковатых штанах и свободной спортивной рубашке «Фред Перри». Было б ему шестнадцать, Энни по своему учительскому опыту ожидала бы от такого непременной драки с самым сильным одноклассником, затеянной только того ради, чтобы доказать, что он никого не боится.

Барнси бухнул свою спортивную сумку на столь мешавшее ему ковровое покрытие. Всем своим видом он показывал, что упрашивать его долго не придется, хотя еще не выяснилось, чего следует ожидать далее.

— Не тяни кота за хвост, — увещевал Гэв. — Дамы жаждут узнать, на что ты способен. Жаждете, милые леди?

— Иные из нас, — отозвалась Роз почти без задержки.

Этой легкости включения в беседу Энни следовало еще поучиться, если она собирается искать партнеров в пабах. Скорость вхождения в контакт ей показалась головокружительной. Реплика Роз — простенькое «иные из нас» — прозвучала весомо, как уайльдовский афоризм, и вызвала оживленную реакцию обоих мужчин, выразившуюся в оглушительном хохоте. Энни тем временем все еще мучительно, по капле, как из тугого тюбика, выдавливала на физиономию вежливую улыбку, которая таким темпом созрела бы минут через пять. Словесной реакции от нее пришлось бы ждать до следующего утра. Гэв и Барнси уже исчезли бы.