Нимуэ все глубже проваливалась в воспоминания, пока какая-то женщина-Фавн с маленькими рогами и миндалевидными глазами не попыталась забрать у нее ведро.

– Адван по, – непонятно сказала она. И добавила: – Семал. Семал!

Нимуэ осторожно потянула ведро назад.

– Нет, прошу, я хочу помогать, – в последние дни все попытки Нимуэ что-то таскать, поднимать, носить пресекались фейри, которые, наверное, вознесли бы ее на пьедестал, если б могли.

– Тетра сум н’иал Кора.

Нимуэ улыбнулась и покачала головой.

– Извините, я не понимаю.

– Имя. Кора, – женщина-Фавн попыталась перейти на английский.

– Нимуэ, – ответила она, ткнув себя в грудь. Кора улыбалась.

– Да, да. Идти.

Женщина взяла Нимуэ за руку и повела в круг Фавнов, которые скручивали листья и виноградные лозы, вплетая их в ткань, что смогли унести при побеге. Когда они пришивали к нарядам собранные цветы, то получались дивной красоты платья.

– Завтра ночью – Амала. Единение, – Кора приложила одно из платьев к плечам Нимуэ, примеряя.

– Нет, прошу, мне не надо, – Нимуэ снова попыталась отбиться от щедрости фейри. – Оно такое красивое! Вы должны надеть его.

– Ты наденешь. И придешь, – Кора улыбнулась. – Ты и красивый мальчик, человечья кровь.

Женщины-Фавны дружно усмехнулись.

Чувствуя, как горят от смущения уши и щеки, Нимуэ спешно поблагодарила Кору, взяла платье и убежала. Она торопилась вернуться в пещеру, которую делила с Морганой, и влетела туда, обнаружив, что возле входа ее ждет Артур.

– Извини? Это женская комната.

– Хотел показать тебе кое-что, – на лице Артура гуляла ехидная усмешка.

– Это насчет тех карт? – снова спросила Нимуэ, последовав за ним по лабиринту туннелей.

– Перестань, мы же только приехали сюда, – сказал Артур.

– Но стоит им заметить пропажу, как паладины поменяют планы! И тогда мы утратим наше преимущество!

– Успокойся, Нимуэ, – попросил Артур и добавил, понизив голос: – Я хотел сказать, что от тебя немного… пахнет.

– От меня… что?!

– Это правда, – продолжил он. – Дети фейри уже даже придумали тебе новое имя, – лицо его оставалось совершенно серьезным, – Вонючка Волчьей Крови.

Она впечатала его в стену.

– Тебя что, давно не били?!

Он предостерегающе поднял палец, а затем потянул ее за собой вверх по небольшому холму. Они стояли на маленьком утесе. Внизу был грот, наполненный водой, которая стекала сразу из нескольких водопадов.

– Это из-за таяния снегов, – сообщил Артур. – Они сходят с вершин гор и нагреваются, проходя сквозь скалы.

Он протянул ей уродливый коричневый камень.

– Это еще что? – Нимуэ уставилась на него.

– Мыло из древесной золы. Поверь, тебе пригодится, – Артур подмигнул ей, стягивая рубашку и демонстрируя поджарое мускулистое тело. Штаны одним движением слетели к лодыжкам, почти не оставляя места воображению. Нимуэ спешно отвернулась, подняв бровь, и Артур за ее спиной с криком ухнул в горячий источник.

– О боги, как славно! – пробормотал он, ныряя. – Давай же!

– Спасибо, мне и здесь неплохо, – заявила Нимуэ, украдкой поглядывая, как Артур ныряет и плещется в воде.

– Знаешь, я уже видел прежде обнаженных женщин, – сообщил он.

– Повезло тебе. – Нимуэ пощелкала пальцами, и Артур послушно отвел глаза.

По правде говоря, Нимуэ ужасно хотелось сбросить лохмотья, которые она носила уже целую неделю. От них несло смертью. Но стоило снять кожаные туфли, как ее одолел стыд. Она никогда прежде не раздевалась перед юношей. «Ну и дура же ты, – подумала Нимуэ, обращаясь к себе самой. – После всего, что случилось, ты больше всего боишься оказаться нагой?» Она старалась стряхнуть неловкость, но ее дыхание все еще было поверхностным, а пальцы дрожали, расстегивая пуговицы на украденных штанах, позволяя им упасть. Она выскользнула из туники без рукавов и швырнула ее на камни. Глядя на свое тело, Нимуэ едва могла его узнать – так много на нем было синяков, царапин, грязи и пятен засохшей крови. Она ощупала грудную клетку: вот уже несколько дней она почти ничего не ела, и теперь ребра проступали гораздо сильнее. Болезненно ныли рваные раны на коленях, волосы свалялись в комок, а языком Нимуэ могла нащупать кровавую дыру справа во рту – в том месте, где раньше прочно сидел нижний коренной зуб.

Держась за гладкий валун, Нимуэ опустила ногу в горячую воду. Кровь бросилась к щекам, она полностью соскользнула в дымящийся бассейн и чуть не заплакала от облегчения, захлестнувшего больные мышцы. Нимуэ словно растворилась в тишине, в горячей воде, выжигающей с ее тела грязь, кровь и пот. На мгновение Нимуэ ощутила себя кипящей сталью, которая готовится принять новую форму.

Артур был занят тем, что оттирался собственным куском мыла. Его белый зад возвышался над водой.

– Эй! – крикнул он, заметив взгляд Нимуэ. – Может, отвернешься?

Нимуэ закатила глаза и рассмеялась – впервые по-настоящему рассмеялась с тех пор, как была в Хоксбридже вместе с Пим. Артур соскользнул обратно в воду и подплыл ближе к ней, и Нимуэ попятилась, не сводя с него глаз, сознавая, что смотрит ему прямо в лицо. Она старалась спрятать шрамы, и Артур каким-то образом почувствовал это.

– Тебе не нужно скрывать их.

– Кого? – Нимуэ предпочла сделать вид, что не поняла.

– У всех есть шрамы.

Она смутилась и, развернувшись, поплыла к берегу.

– Нимуэ… – начал было Артур, но она прервала его:

– Ничего, все в порядке. Просто здесь слишком жарко.

– Вот, смотри! – крикнул он, задрав над водой левую ногу и указывая на розовое пятно возле ягодицы. – Я был еще совсем мальчишкой, и мы устраивали крысиные бега. Я впервые сделал ставку, и моя крыса испугалась, побежала вверх по штанине, запаниковала и попыталась прогрызть себе выход наружу. Другие ребята хорошенько посмеялись, а я кричал и бежал домой, и всю дорогу у меня была крыса в штанах. Думаешь, это позорно? Так ты еще не слышала, какими прозвищами они меня награждали!

– Артур, – пробормотала Нимуэ, пытаясь остановить его, но он продолжил:

– Вот, – и ткнул себя в выпуклый шрам под мышкой. – Моргана укусила меня, когда я поцеловал ее подругу. Мне было десять, а Моргане восемь, – он прочесал волосы руками, открывая взгляду Нимуэ шрамы на голове. – А это мы соревновались, кто выпьет больше эля, – я проиграл, кстати, если тебе интересно. Так напился, что грохнулся с моста на кучу трески на рыбацкой лодке. Можно сказать, очень повезло.