Девушка достала из тележки мягкую салфетку и начала протирать белый мрамор помоста, бережно отгибая края красно–золотого ковра, на котором стоял вызолоченный и украшенный драгоценными камнями трон Могучего Дракона. Идрал наблюдал, предвидя ее ужас, предвкушая исполнение своего желания, в то время как она, стоя на четвереньках, передвигалась по помосту. На мгновение она остановилась, нахмурила брови, и желтоглазый подумал, что он, должно быть, обнаружен раньше времени. Но нет, она отошла от трона и вернулась, держа в руках небольшую кисть из тонкой щетины, стала тщательно выметать пыль с мраморной поверхности… Желтые глаза Идрала расширились, и, с ножом в руке, он выступил вперед из тени. Девушка в ужасе вскрикнула, отползла назад подальше от помоста, в испуге закрыла руками лицо и прижалась лбом к полу.

Но Идрал не обратил на нее никакого внимания. Он внимательно смотрел на мрамор, который она только что обметала. Линия, настолько тонкая, что едва заметна глазу, проходила по всей длине безупречно ровной поверхности. Он наклонился и дотронулся до нее пальцами. Это была линия тончайшей пыли. Но почему она получилась такой прямой? Идрал провел ногтем, похожим на коготь, поперек линии. Еле различимый щелчок: пыль набилась в канавку шириной с человеческий волос.

С трудом справляясь с охватившим его возбуждением, Идрал отложил в сторону нож и обошел вокруг трона, возвращая кромки ковра в прежнее положение и придерживаясь практически невидимой черты, которая нигде не прерывалась.

Стоя рядом с девушкой, все еще не пришедшей в себя от присутствия столь важной особы, Идрал внимательно исследовал трон — это кресло, символизирующее власть над государством, и вскоре обнаружил, что поворотом набалдашника можно отсоединить от трона подлокотник. И когда он сделал это, откуда–то из–под трона донесся мягкий щелчок. Приложив изрядное усилие, Идрал смог наклонить трон назад, и мраморная плита, установленная непосредственно под троном и скрепленная с его ножками, также повернулась на шарнире и стала под углом к плоскости помоста.

Из открывшегося углубления пробивалось мягкое зеленое сияние. Там среди драгоценных камней, украшений, золотых монет лежал яйцеобразный бледно–зеленый камень.

Никто, казалось, не заметил исчезновения простой рабыни–уборщицы: ведь она к тому же была молодой девушкой, и подобные случаи были весьма частыми при дворе нового императора.

И никто не обращал внимания на стенания, доносившиеся из башни придворного чародея, и трупный запах, исходивший оттуда, — воистину империя стала сильнее благодаря его тайной ворожбе.

Идралу было известно, какой великой силой обладает этот камень, и вот он завладел им. Правда, камень не поддавался ему, несмотря на все старания: сколько напрасных заклинаний было придумано, сколько рабов было убито ради того, чтобы увеличить силу! Злость Идрала подогревала неприязнь, которую он испытывал к камню. Бессильный гнев душил его — ведь это был тот самый камень, который наводил страх на драконов; это был тот самый камень, который они отнесли на сохранение волшебникам Дварвена, заключив за это с ними невообразимый и непонятный договор; это был тот самый камень, ради высвобождения которого из чуждых рук Дарлок разрушил целый остров.

Это был Камень Драконов.

В бесплодных попытках овладеть могуществом камня прошло почти два года, но однажды безлунной ночью…

— Я прогуливался мимо твоей башни, Идрал, и подумал, что мне следует навестить своего чародея и выяснить, почему его дела обходятся мне в такое количество рабов. — Не обращая внимания на запах пропитавшей все вокруг крови, Кутсен Йонг осмотрел рабочее помещение Идрала; в его глазах не было и искры интереса. Несмотря на многолетнюю учебу, Могучий Дракон не проявил какого–либо таланта к волшебству и чародейству. — Это, конечно, ерунда, рабов можно добыть без затруднений и в любом количестве. Но все–таки многие думают, что ты какой–то…— Кутсен Йонг повел плечами, — какой–то Тайеджи Акма.

Будучи уже мужчиной двадцати двух лет, Кутсен Йонг так и не смог избавиться от детских страхов, которые зародили в нем страшные сказки о Тайеджи Акма. Демоне, который придет, чтобы утащить его в вечное пламя, полыхающее в центре мира, и обречь на нескончаемую агонию. Эти сказки нашептывала ему по ночам старая Тал, чтобы хоть как–то заставить его слушаться. За это он приказал удавить старую Тал. Но по сей день от одной мысли о Тайеджи Акма у него по спине пробегали мурашки. Чтобы скрыть свое смущение, Кутсен Йонг взял астролябию и стал бесцельно глядеть на отметки шкалы, рассеяно передвигая стрелку то в одном, то в другом направлении.

Идрал бросил на Кутсен Йонга обеспокоенный взгляд и прошел из одного конца комнаты в другой, опасаясь, что молодой человек обратит внимание на торопливо захлопнутую маленькую шкатулку.

— Мой господин, я занят поисками магического средства, которое усилит твою власть, ведь я хочу сделать тебя Правителем мира.

Положив астролябию на стол, заваленный свитками, Кутсен Йонг посмотрел на Идрала и произнес:

— Но я буду Правителем мира, ведь моя судьба ясна, она назначена богами. — Он прикоснулся пальцами ко лбу и провел ими по драконовой метке, украшавшей лоб.— Я ведь Масула Йонгза Ванг. И сейчас еще больше воинов собираются под моим знаменем, и скоро мы снова выступим в поход и захватим Риодо. — Гнев исказил лицо императора. — И на этот раз им ничто не поможет.

— Да, мой господин,— шепотом подтвердил Идрал.

— Перед отплытием ты сообщишь мне предзнаменование, Идрал. Но на этот раз я обойдусь без штормов! — выпалил Кутсен Йонг, брызгая слюной.

— Конечно, мой господин, — согнулся в поклоне Идрал. Молодой человек, успокоившись, бездумно перевернул несколько страниц огромного тома, ища картинки. Не найдя ни одной, закрыл книгу:

— Я также хочу, чтобы ты составил заклинание, которое гарантировало бы моим врагам страшные страдания.

— Непременно, господин мой.

Кутсен Йонг повернулся, чтобы уйти, но, дойдя до двери, шагнул назад в комнату и сказал:

— Идрал, видимо, тебе требуются девственницы. — Он случайно положил руку на прикрытую лоскутком ткани шкатулку и сдвинул шелковую ткань. — Ты сам говорил мне, что они увеличивают силу и действенность твоих заклинаний.

Неожиданно и непроизвольно Кутсен Йонг открыл крышку…

— Господин мой… — произнес Идрал, сделав шаг вперед. …И посмотрел в шкатулку…

— Этот камень недавно нашли. …И сунул руку внутрь шкатулки…

— Я буду следить за тем, чтобы вам ничего не угрожало.

…Схватил камень и вынул его из шкатулки…

Камень словно ожидал прикосновения этого короля–воина, этого Кутсен Йонга, этого доблестного мужа, украшенного драконовской меткой, этого Масула Йонгза Ванга… Свет брызнул из камня, заливая своим свечением келью чародея, посылая лучи через окно, пронзая небосвод обжигающе горячим и сверкающим зеленым светом, ярким пламенем волшебного огня.